Книга Олимпиец. Том I, страница 42 – Артур Осколков

Он и не стал. Да и не он один, так-то.

Его старый друг и коллега, Норман Рид, который сейчас как раз усердно трудился в операционной, как оказалось, думал примерно также. Он в то время вляпался в один неудачный скандал… Как там? «Превышение этических норм». Ха! Будто в их стране они вообще были … Так вот, он как раз искал быстрый способ решить свои финансовые проблемы одним махом. И получив возможность, уцепился за нее всеми зубами.

Но Стивен приехал сюда не только ради денег.

Возможности. Вот, что было второй причиной.

Тут нужно кое-что пояснить. Отношения между США и Грецией в последние пару десятилетий складывались… Не очень, если сказать мягко.

Две страны-гиганта всегда конкурировали, но с тех пор, как Испания порвала все контакты с американцами, отказалась от вступления в Евросоюз и вместо этого перешла на сторону Олимпийцев…

Тогда только чудом избежали войны.

Но и без последствий не обошлось. Если раньше у американских ученых была возможность обмениваться данными со своими греческими коллегами, то после «Валенсийской унии» — как назвали это событие — общение сошло на нет.

А Стивену очень хотелось изучить «белых». Очень и очень хотелось. Это было его мечтой, даже одержимостью.

Ради такого можно было бросить и работу, и даже семью. Все равно жена планировала подать на развод, а детей у них никогда не было. Да и вообще, для истинного ученого — дело должно всегда стоять на первом месте.

А ведь было еще в-третьих…

Он скосил взгляд на элегантно одетого мужчину с редкой проседью в черных волосах. Когда Стивен впервые прибыл в Грецию на частном самолете и предстал, так сказать, перед взором своего нового босса, он удивился. Сильно.

Профессор слышал множество слухов… Самых разных слухов. Он ожидал огромного тронного зала, набалдашников с черепами и крови девственниц. Но нет.

Его пригласили на ужин.

Самый обычный ужин, с запечной уткой и ростибифом. Явно специально для него постарались. Сам же хозяин предстал вежливым и обходительным человеком, всегда готовым подлить вина в быстро пустеющий стакан или щелчком пальцев вызвать слугу с новым блюдом.

Говорил правда мало, но зато оказался прекрасным слушателем.

Стивен же всегда был любителем поболтать — черта характера, которая стоила ему государственной службы — поэтому находился в полнейшем восторге. Что уж там, он пару минут прыгал от счастья на новой кровати из чистого пуха, перед тем как завалиться спать.

А потом он узнал своего нанимателя получше.

Максвелл Фулмен.

Его мать была из британской аристократии — большая редкость для Великих Домов, но у семьи Фулмен всегда были очень тесные связи с Англией. И не только в плане бизнеса.

Глава Дома был единственным не-англичанином, который удостоился чести носить титул «Лорда». Его наградила сама королева. И хоть Максвелл не входил в Палату, он все равно числился очень влиятельным человеком в Великобритании и с его мнением считались.

В Греции же… Он был главой второго по силе Великого Дома. Третий человек в стране. Совсем другой уровень. И чтобы подняться так высоко требовались… определенные качества.

Этот человек не знал слова «жалость».

— Для меня большая честь служить вам, милорд, — на всякий случай добавил профессор Уолт и заискивающе посмотрел на нанимателя. — Большая честь.

Тот безэмоционально кивнул и повернулся к прыгающей от радости девушке.

— Кира.

— Да, дядя? — с восторгом отозвалась та. — Смотри, смотри, они почти закончили!

— Ты возьмешь с собой брата. И найдешь пропажу. У тебя неделя.

— Они будут выть от боли, дядя, — кивнула та и покосилась на дверь. — Можно уже?

— Я бы не советовал…, — начал было Стивен, но поперхнулся от разъяренного взгляда девушки и сделал вид, что закашлялся. — Экхм. Да. Конечно… Одну секунду, госпожа.

Он подошел к стеклу и несколько раз с силой ударил по нему кулаком.

— Эй, Норм! Ты же закончил? Пусти к парню сестру.

Темнокожий врач явно хотел сказать в ответ что-то язвительное. Послать его куда подальше, например. Но затем он наткнулся на умоляющие глаза друга и промолчал. Лишь тихо выругался себе под нос.

Норман понял, что это не просьба.

— Хорошо, — кивнул он, с наслаждением стянул с себя маску и, отложив на столик инструменты, принялся мыть в раковине окровавленные руки. — Пусть заходит.

— Но как же…, — попыталась возразить его ассистентка. — Заражение…

— Забудь, — разражено буркнул Норман и покосился на неподвижно лежащего пациента. — Это же «белые». У них другой организм. И если он еще не подох от боли, то какие-то микробы ему не страшны.

— Но, доктор…, — снова подала голос женщина.

— Да! Я — доктор! А ты — нет! — чуть жестче, чем следовало рявкнул он и резко дернулся, отчего брызги воды разлетелись по комнате. — Fucking shit! Какой кретин додумался поставить тут раковину!

Он несколько раз вздохнул и снова повернулся к испуганной ассистентке.

— Прошу прощения, дорогая. Я слегка не в себе. Будь добра, открой той девушке дверь, а после иди отдыхать. Ты заслужила.

Та бросила на него внимательный взгляд, а затем очень медленно кивнула.

— Да, доктор. Спасибо.

Как только дверь распахнулась, Кира, словно настоящий ураган, влетела в операционную и первым же делом рванула к пациенту. Ее руки обвили парализованную шею. И на этом она не остановилась…

Стивен через стекло с растущим изумлением наблюдал, как девушка, с совсем не сестринским рвением, покрывает поцелуями лицо своего брата, и в который раз прокручивал в голове любимый вопрос. И как обычно, плюсы перевешивали минусы.

Да и куда он мог деться?

— Видите, господин. Все прошло… — он повернулся в сторону. — Э-э-э. Господин…

Пока он наблюдал за девушкой, Лорд Максвелл уже ушел. Будто его и не было вовсе.

— Ненормальная семейка, — пробормотал себе под нос профессор и поплелся по коридору обратно к себе в комнату. — Думай о деньгах, Стив.

За его спиной раздался жуткий крик боли, за которым последовал заливистый девичий смех. Кион Фулмен пришел в себя.

Профессор тяжело вздохнул.

— Думай о деньгах.

***

Я с интересом изучал застывшего на месте парня с прилизанной прической. Надо его имя спросить, что ли. А то как-то неудобно.

Он тоже смотрел на меня и нервно кусал губы.

— А у него эта, — внезапно подал голос младший из амбалов. — Есть Символ? Саш, ты говорил, что нету.