Онлайн книга «Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы»
— Затем, что я не мог явиться к твоей семье нищим и бездомным. Я мужчина и должен содержать жену, — попытался втолковать мне муж и дожидался одобрительных кивков от мужской части семьи. — Ах ты… ты… — пыталась подобрать я подходящие слова, чтобы выразить глубину моего возмущения, но тут вмешался папа и напряженно спросил: — Что значит — в «вашем мире»? — Да он из параллельного, — небрежно отмахнулась я, занятая разборками и не соображая, что именно говорю. Папа посидел немного, поворочал мозгами и заревел: — Что вы мне детские сказки рассказываете? Параллельный мир?! Прекратите вешать мне лапшу на уши! В этот момент влезла мама и, успокаивающе положив руку на сжатый папин кулак, заявила: — Тебя никто не обманывает, дорогой. Наш зять действительно не отсюда. Это наша неугомонная дочь умудрилась туда попасть и постаралась отравить ему жизнь. После маминого высказывания повисла тишина, которую нарушил восхищенный возглас Тараса: — Круто! За ним последовал недоуменный папин вопрос: — Это как понимать? — Блин, во что ты опять влипла? — со страданием в голосе осведомился Денис, которому вечно доводилось меня спасать. Меня покорила широкая многообещающая улыбка Егора, всегда готового на любые приключения. — Ну что ж рассказывай, — велела мама. И я рассказала. На словах «Старалась всеми силами предотвратить брак принцессы» вся семья сочувственно посмотрела на Кондрада, который принялся что-то срочно изучать на потолке. Когда я добралась до «небольших и неопасных ранений», папа порывался принести охотничье ружье и пристрелить Кондрада. Братья же предлагали решить дело более бесшумным способом: дать по башке и шкуру истыкать острыми предметами. Но после описания моего спасения и самоотверженного лечения мужчины смягчились, и каждый счел своим долгом крепко похлопать Кондрада по плечу, встав для этого из-за стола. Причем по одному и тому же плечу. Муж стоически вытерпел эту процедуру, лишь немного поморщился и украдкой повел эти самым плечом, проверяя его работоспособность. Быстренько закончив рассказ словами «вот так мы и поженились», не вдаваясь в подробности парфюмерного приворота и своих милых шалостей, я уставилась на родню кристально честными глазами и принялась ждать результата. Папа выслушал мой рассказ, побарабанил пальцами по столу, подумал и высказал свое решение: — Вот так, значит. Ну что ж, препятствовать не буду… Но! Имею несколько условий. Первое: вы заключите нормальный брак в нашем мире, — выделив голосом слова, «в нашем мире». — Второе: я хочу осмотреть будущее место проживания моей дочери и удостовериться, что дом, бизнес и средства, на которые все это было создано и построено, не добыты мошенническим путем. И последнее: пока все это будет мной проверяться и выясняться, моя дочь будет жить дома. Я все сказал! — Ну папа!.. — Цыц! — Я согласен, — сказал Кондрад, пожимая отцовскую руку. — Твой отец просто заботится о тебе, и это его право. Все прониклись торжественностью момента, но тут мама стукнула ложкой по столу и возмутилась: — Кто-то будет сегодня ужинать? Маму мгновенно заверили, что будут, и дальше принятие пищи прошло в молчаливой, но дружественной обстановке. Все были предельно вежливы и, прося передать соль, перец или что-нибудь еще, употребляли: «не соблаговолите ли вы» или «не будете ли вы столь любезны…», кося хитрыми глазами на Кондрада, абсолютно невозмутимо поглощающего мамину стряпню. После ужина, закончившегося довольно поздно, мама сообщила: — Кондрад, уже поздно. Можешь остаться у нас и переночевать. Илона покажет тебе свою комнату. — Ира, как ты можешь? — обалдело уставился папа на маму. Она нежно ему улыбнулась и напомнила: — Дети почти полгода не виделись. Им есть о чем поговорить. Не в подъезде же им мерзнуть, или забыл, как сам молодым был? — Я и сейчас молодой, — пробурчал папа, отправляясь вслед за мамой. Он бросил на нас взгляд исподлобья и предупредил: — Вы там сильно не шалите, а то по разным комнатам разведу. На этих словах Кондрад не выдержал и фыркнул, давясь смехом. Хорошо, что папа не услышал. Схватив мужа за руку, я потащила его в свою комнату. Как только за нами захлопнулась дверь, повесилась ему на шею с намерением задушить. Он осторожно отцепил мои пальцы от своего горла и сказал: — Илоночка, могу я тебя просить… — Проси и что-нибудь получишь! Понравится ли — другой вопрос! — немедленно отреагировала я, пыхтя от натуги и не желая сдаваться и расставаться с мыслями об удушении. — Да мне все понравится… если ты меня оставишь в живых и позволишь объяснить, — улыбнулся мужчина и справился со мной одной левой. Я надулась и принялась строить планы мести, злобно посверкивая глазами, пока он ходил из угла в угол, не зная, с чего начать. В этот момент за дверью послышался шорох. Подскочив и распахнув дверь, я застала Тараса, сидящего на корточках. Брат улыбнулся и спросил: — У тебя линейки нет? Сграбастав со стола линейку, молча всучила ее брату и демонстративно захлопнула дверь, выразительно уставившись на Кондрада. Он прекратил метаться по комнате и с любопытством наблюдал за мной и братом, подведя итог после закрытия двери: — Один. — Что один? — Один, говорю, отметился. — А-а-а, ты об этом… Слушай, не заговаривай мне зубы. Лучше поведай, где тебя носило пять месяцев и почему ты меня сразу не нашел. Кондрад взял со стола маленького плюшевого медвежонка и, нервно вертя его в пальцах, признался: — Нашел. Сразу нашел, на второй день. — Так почему же ты… — начала я повышать голос, но тут за дверью опять зашуршали. За распахнутой дверью обнаружился Денис с невинным взглядом и просьбой: — У тебя бумаги для принтера нет? — Есть! — рявкнула я и, всучив ему пачку, дождалась, пока он уйдет. — Два, — реплика со стороны Кондрада. — Блин! — выругалась в сердцах и велела: — Продолжай! — Да, мой генерал, — усмехнулся муж и вдруг пригреб меня к себе, усаживаясь на диванчик и зарываясь лицом в волосы. Подобные действия меня немного дезориентировали, и я никак не могла решить, когда лучше осуществить свою «великую мстю» сейчас, по горячим следам, или потом, выслушав объяснения. Мысли от его близкого присутствия путались и работать как надо отказывались. Как будто догадываясь о производимом эффекте, Кондрад с облегчением вздохнул, и у меня снова зашевелились мстительные намерения. Но пока они оформлялись во что-то определенное, в дверь постучали. |