Книга Город волков. Рождённая волчицей, страница 63 – Юлия Стишковская

Подобным светом в моей жизни была Эвелин. Она скрашивала однообразные дни, придавая им яркие краски. Милая, любящая и очень заботливая. Не будь её, сбежал бы из родного дома к деду. Они научили меня настоящей любви, ни отец, который растил и воспитывал ради того, чтоб повыгоднее женить. И матушка никогда не перечила ему. Лишь редкие моменты перед сном, колыбельная и нежность ласковых рук, сохранились в памяти.

Пролетели столетия, потерял родных и все прошедшие годы одиночество оставалось моим верным спутником. Элиан был рядом, но осадок преследовал, словно навязчивая мысль. Боль, таившаяся внутри порой вновь пронзало сердце, будто этих трёх сот лет и не было вовсе.

Эвелин – мой маленький ангел. Последний раз видел сестру перед замужеством. Молодая девушка готовилась к бракосочетанию, она была прекрасна в белом роскошном платье, красивая и невинная. Для меня оставалась ребёнком, девчушкой с белокурыми локонами и румяными щёчками, а для жениха становилась будущей женой.

Поступление в университет отдалило нас друг от друга. Отъезд в Америку стал камнем преткновения. Обидел своим побегом от влияния отца. Должен был поговорить с ней, рассказать всё, что держал в себе, но упустил шанс, а ведь сестра готова была принять меня, осознавая, что я больше не человек. Эвелин всё равно нуждалась во мне, но в очередной раз бросил её, боясь поддаться жажде. И к каким последствиям привело принятое мной решение? Случайно нашёл сестру в темнице у охотников, совершенно дикую и напуганную.

Почти три века потрачены в пустую. Знай, что Эвелин жива, научил бы самоконтролю, мы сражались бы рука об руку, а сейчас она хуже загнанного зверя.

Видя её в таком состоянии, чувствовал себя ужасно. Горло, сжатое тисками страданий, не давало произносить слова. Руки словно немели, при движении пальцев центр ладони пронзало болью. Импульсы, переходящие к сердцу, сковывали его, отрицательные эмоции разъедали изнутри, принося разочарование в себе. Всему виной мои страхи и слабость, рискни я тогда, судьба сестры сложилась бы по-другому.

На осунувшемся маленьком лице и без того большие глаза, кажутся ещё больше. Прежний зелёный цвет сменился на алый, губы посинели и курносый носик стал более острым. Белокурые волосы поблекли, потеряв свой насыщенный оттенок.

Накормив сестру, верну ей былую красоту, но вот глаза изменят цвет только когда она научится питаться животными. Вопрос в том: Захочет ли Эвелин?

Боль не отпускала до того самого мгновения, пока у реки не поцеловал Мелиссу. Её беспокойство и поддержка подтолкнули к ней, невзирая на все сомнения. Девушка успокаивала меня. Жар губ грел мою истерзанную душу, делая живее и увереннее. Подавлял зов тела, хоть и страстно желал Мелиссу. Только она способна перекрыть собой все страхи и разочарования, только она способна убедить в чём угодно.

Сладкий волнующий аромат пленил без остатка. Мысли вихрем закружились в голове и в миг испарились. Боль исчезла заменяя себя ярким тёплым чувством, которое заполнило каждую клеточку моего холодного каменного тела. Растворившись в ней, переступил черту, которую не должен был. Не имею права поддаваться порыву. Я не пара волчице, мы не совместимы, природа позаботилась об этом. Быть союзниками решили сами, а на кровном уровне остаёмся врагами. Да мои чувства к Мелиссе сильнее меня, но это не меняет ничего.

А почему нет? Может и не слышал о подобных парах. Но почему должен отказываться от неё, от той, которая вернула свет в мою жизнь?

Прильнув к девушке сильнее, почувствовал возбуждение, моё мужское «Я» просило продолжения. Мне хотелось ласк Мелиссы, хотелось ощутить горячие губы на своей коже, но усмирял пыл вновь и вновь, понимая, что вполне возможно это последний раз, когда целую её.

Она отстранилась, смущённо опустив глаза. Щеки пылали румянцем, а губы припухли от моего желания не отпускать.

– Думаю, они уже вернулись.

– Было бы хорошо. Нужно обсудить дальнейшие действия. Не оставлю сестру в темнице, да и остальных существ.

– Мы обязательно вытащим Эвелин. – изумрудный цвет глаз, напоминал цвет глаз сестры.

Девушка внимательно смотрела на меня, будто пыталась прочесть, что творится на душе. Буду честным с ней.

– Отпустило, не переживай. Ты единственная, кто может успокоить меня.

Мелисса снова смущённо отвела взгляд. Взял прекрасное лицо за подбородок и повернул к себе.

– Не буду ходить вокруг да около, ты дорога мне. – слова сами срывались с языка. Я принял решение и пути назад нет. – Я лю.....

– Мелисса! – послышался зов Элиана. – Брендон!

Ухмыльнулся. Он, как всегда, вовремя.

Осознаю, что у неё есть чувства к другу, но наполненный решимостью, не отступлюсь. Плевать на природные различия. Хватит оставаться в тени, достаточно потерял за свою долгую жизнь. Отныне буду делать, что хочу. Случай с сестрой научил, что за близких и любимых надо бороться. Решать естественно ей, но любить мне никто не помешает.

– Мы здесь Элиан! – ответила на зов Мелисса.

Друг подошёл к нам. Сверля взглядом, он с подозрением глядел то на девушку, то на меня.

Она не выдержала и виновато опустила глаза.

– Элиан, моя сестра жива.

Друг тут же изменился в лице.

– Как жива?

– Мы нашли её в одной из темниц. Эвелин вампир.

Он побледнел.

– Все эти годы.... – друг не смог договорить.

– Да!

Ему лучше всех известно каково мне было без сестры.

– Мы вытащим её.

– Придётся на денёк оставить Лондон без присмотра. Пойдём все вместе. – знаю это неправильно, мы никогда не ставили личные интересы в приоритете, но нам необходима помощь. Наша сила маловата, с решётками сами не справимся.

– Мне нужно позвонить. – Мелисса встала, стряхнула землю с колен и направилась к дому.

– Позвонить? – в один голос спросили мы.

– Есть кое-кто, кого твоя сестра послушает.

– Кого?

– Увидите.

– А что с Эвелин? – друг непонимающе смотрел на меня.

– Она дикая и пробовавшая человеческую кровь.

– Вот чёрт! – он сильно разозлился. – Кто мог сотворить подобное?

– Думаю, дед.

Граф любил Эвелин не меньше, чем внука, но больше внимания уделял мне, так как я мальчик. В то время это имело огромное значение. Видимо решил собрать нас вместе. Но сестра, как и я сопротивлялась, тогда он решил наказать непослушную внучку, сделав её дикой, заодно и отомстив мне.

– По-твоему граф настолько жесток, чтоб собственную внучку обречь на трёх сот летнее существование в виде дикого зверька?

– Из твоих уст мои предположения звучат ужасно. Просто то существо из кареты не было моим дедом.