Книга «Крысиный остров» и другие истории, страница 29 – Ю Несбе

Я кивнула.

— А куда именно выходит труба? И ты уверен, что она прямая, — а то ведь граната просто взорвется где-нибудь посередине, и все?

— Это мы выясним. — Уверенности у него поубавилось.

Я вздохнула:

— То есть я выясню, да?

— А ты можешь?

— А кто обычно все улаживает, Брэд?

— Ты, Ивонн, — выдохнул он, и даже на карусели, в движении, я почувствовала запах спиртного, — ты улаживаешь все, на что не способны остальные. Мозги-то у них куриные.

— Дай мне четыре дня.

— Четыре? Почему…

— Потому что у меня есть один знакомый в управлении картографии и недвижимости, но сейчас он в отъезде. Я выясню, прямая ли там труба и куда именно она выходит, чтобы мы кого-нибудь другого случайно не взорвали. Идет?

— Охереть, Ивонн, и чего бы я без тебя делал?

— Это точно. А ты точно этого хочешь?

Огни вокруг внезапно погасли, шарманка зафальшивила, а карусель сбавила ход.

— Что за херня?

— Электричество кончилось, — объяснила я. — Так что… ты и впрямь хочешь его убить? Адамс, несмотря ни на что, тебя отпустил.

— Ивонн, ну ты чего, совсем охренела, неужто не ясно? Как раз это больше всего и бесит. Я хочу… — он сглотнул, и на глазах у него блеснули пьяные слезы, — хочу, чтоб мой отец знал: я отомстил тому, кто его унизил. Папа, конечно, мудак, но я его люблю. Маму и сестру тоже, но папу… Я разочаровал его.

Наши лошадки остановились, причем Брэд оказался ниже меня, поэтому я смотрела на него сверху вниз. Он выпрямился:

— Но если я взорву эту их крепость и сделаю то, чего у него не получилось, до него наконец дойдет, на что я способен. Поняла?

Хлопок, радостные вопли — и снова загорелись огни и заиграла музыка, карусель опять закрутилась, и лошадка Брэда поднялась.

В ту ночь мы все спали в доме с привидениями, и когда я проснулась и потащилась на залитую светом улицу, ко мне подошел Брэд. Он был бледным, и его явно мучило похмелье.

— По-моему, я сегодня ночью херни наговорил. — Он кинул камешек в карусель. — Забудем, ладно?

— Ты про то, чтобы Адамса взорвать? — Мне полегчало. — Ну ясен пень.

— Да нет. Я про весь этот треп про отца. Забудь. Это приказ. Просто найди эту сливную трубу, и все.

Мотоцикл наконец выехал из города и помчался по пустому шоссе. Асфальт поглощал свет — и лунный, и от моих фар. Я проехала мимо сожженного автомобиля, который стоит тут уже недели две. Обгоревший труп из-за руля тоже вытащили не сразу. Не знаю, что за история на этом закончилась, но бензиновый бак слили уже давно. Четыре дня назад Брэд попросил меня найти сливную трубу с виллы, и сегодня вечером я выполнила задание. Стрелка на индикаторе уровня бензина упала налево, эта история тоже закончилась, и осталось только, чтобы двигатель это понял. А вот и нефтяные насосы. Я сбавила скорость. Высоко в небе затарахтел вертолет, я подняла голову и увидела, как светящаяся точка двигается в сторону порта. До бойни еще было довольно далеко, когда я услышала музыку. Праздник — еще один — в самом разгаре.

Я завернула во двор и увидела, как близнецы поддерживают под руки Эрика, чувака, у которого было мое ружье. Эрик в зюзю пьян, но базуку на плече держит ровно. Похоже, целится он в ржавый фургон в паре сотен метров отсюда.

Я медленно заехала в цех. В одной раздолбанной колонке ревела «We Are the Champions» — господи, как же я ее ненавижу. Несколько человек сидели за столом и подпевали, другие, пошатываясь, танцевали под крюками. Брэд сидел в одиночестве в самом конце стола, закинув ноги на стул и сжимая в пальцах толстый косяк. На меня он посмотрел выжидающе.

Я решила не торопиться. Слезла с мотоцикла. Отряхнула брючины.

— Ты поздно, — сказал Брэд, когда я уселась рядом с ним.

— На дороге сплошные кочки, — ответила я и вспомнила то чувство, с которым ехала по упавшему на ленту-еж телу. — Я кивнула в сторону двери. — Ты видел, что близнецы и Эрик…

— Я им разрешил. Ну так что?

— Мой приятель из управления картографии дал мне чертежи. — Я расстегнула молнию на куртке и вытащила бумаги, которые Уилл Адамс отдал мне вместе с пулеметом, когда я обещала оказать ему ответную услугу. — Сливная труба прямая, достаточно сунуть внутрь базуку и выстрелить. Отверстие я нашла на холме, склон там крутой, поэтому придется полазить, но добраться туда можно так, чтобы никто не увидел.

— Шикарно! — Брэд рассмеялся. — Что сама-то думаешь?

— О чем?

— Об этой моей идее.

Я пожала плечами. Адамс ясно сказал, что советовать Брэду или влиять на его решение нельзя, надо позволить ему выбирать, свободно и беспрепятственно. Или, как сказал Адамс, настолько свободно, насколько нам в этот жизненный момент позволено выбирать. По словам Адамса, смысл в том, чтобы Брэд сам себя наказал или освободил.

— Тебе решать, — сказала я.

— Это понятно, но ты, может, знаешь, что хорошие начальники всегда спрашивают совета. А потом выбирают, следовать ему или нет.

— Я не могу ничего советовать тебе, если «Хаос» на этом ничего не теряет и не выигрывает. В этом деле, Брэд, ты должен следовать своему сердцу и разуму.

Брэд, похоже, был недоволен.

— Отлично. Я уже решил, что так и поступлю, просто хотел твое мнение узнать.

За окном раздался грохот, потом в цеху повисла тишина, кажется, будто даже «Чемпионы» на несколько секунд замолкли. На стекле заплясали блики, Эрик с близнецами радостно завопили.

— Я думал, может, на рассвете, — продолжал Брэд, — что скажешь?

— На рассвете — это неплохо.

— Ты же знаешь, нападают всегда на рассвете. Думаешь, они особенно осторожничать не станут?

— Может, и станут.

— Но ты все равно думаешь, что на рассвете лучше всего?

— На рассвете — всегда лучше всего.

Брэд кивнул. Испытующе вгляделся мне в лицо, встал и крикнул:

— «Хаос», сворачиваемся! Бутылки заткнуть, стаканы осушить! За час до рассвета выезжаем!

Наша пьяная банда встретила его слова ликованием. «Брэд! Брэд!» — принялись они скандировать чуть погодя.

Широко улыбнувшись, он поднял руки, словно одновременно просил всех умолкнуть и принимал их признание. Он выглядел радостным, даже счастливым. Таким я видела его в последний раз.