Книга Подземный мир Лайама, страница 143 – Алексей Сысоев

Лайам уловил гордость и нотки восторга в его словах. И тут же понял, что Ковард нашел свое место и дело, которым ему интересней заниматься, чем что-то исследовать. Ковард тоже потерян, больше нет правой руки, строгого командира над ребятами. Придется одному искать остатки Великих Городов и Соколиную Империю.

И тут вдруг Лайама посетила неприятная мысль, что эта империя, которая привыкла считать себя здесь хозяевами судеб, рано или поздно узнает о появлении поселения с какими-то технологиями, и захочет им управлять. Кажется, силой оружия и своей техникой они здесь всех подчинили.

А еще, эта империя узнает о существовании Кадолии. Во что это выльется, не известно даже квадратному богу.

Но его ли, Лайама, это дело? Может ли он говорить, что это он создал Рамель с окультурившимися разбойниками? Да, пожалуй, он захватил Бандар, направил ситуацию и помог нужным процессам, но новый Рамель создали Шами и Ковард, а он, разве что, может претендовать на какое-то участие и создании предпосылок. Теперь это то, что строят они, так, наверное, и надо оставить это им, а не пытаться быть везде и всюду. Разве нужна ему власть? Города? Государства? Разве для этого он пришел в этот мир? Он пришел исследовать и открывать тайны.

Но что они будут делать с врагами, с которыми вряд ли смогут совладать?

А еще есть черные роботы, которых могла послать эта самая империя, а может быть, и кто-то еще.

— А что те роботы, они появлялись снова? — поинтересовался Лайам.

Ковард покосился на Кубика Богатова и нового короля Бандара, явно сомневаясь, стоит ли делиться столь таинственными вещами с этими вновь обретенными союзниками, но проговорил:

— Нет. Такое впечатление, что те, кто их послал, потеряли всякий интерес.

— Они не потеряли, — сказал Лайам. — Они наблюдают и ждут, пытаясь понять, кто мы, откуда, что делаем, и насколько опасны для них.

Барнс развеселился:

— А о каких еще роботах речь, воки? Боги, таинственные города с технологиями. Разнообразите вы мне еще жизнь, я чувствую.

Да они с Ковардом точно поладят. Друг и правда здесь на своем вместе. Помогать пророку и королю налаживать жизнь региона, он просто создан для этого. К чему таскать талантливого человека за собой, когда он нужен здесь?

Ох, лишь бы Бандар и Рамель однажды не сцепились в войне. Так ли он хорошо изучил и понял этого добродушного человека, которого сделал королем? Вдруг он захочет расширятся, а бойцов у него побольше и вооружены они лучше.

Но великий квадратный бог, Лайам, сказал он себе, о чем ты опять сидишь и думаешь? Не все в этом мире такие расчетливые интриганы, манипуляторы, как ты, и не просчитывают каждую минуту на годы вперед, где что отхапать и кого бы свергнуть. Шами никогда не будет устраивать войны, а Барнс, все-таки, достаточно хороший человек, и должен помнить тех, кто помог ему исполнить мечту. Надо верить в людей…

А если что… Ну вот тогда уже можно прийти и заняться.

Но зачем сидеть об этом думать, когда все еще друзья, подозревать, и собственными же мыслями создавать ту реальность, которая, может, никогда не наступит?

— Что ты так помрачнел и задумался, Лайам? — спросил Ковард.

— Похоже, мне пора отправляться дальше. Вы короли, генералы, пророки, справитесь и без меня. Я поспособствовал, чтобы вы здесь позанимались порядком, на этом моя роль исчерпана.

Ковард был, мягко говоря, не в восторге, но признал, что нужен здесь и ему интересней строить электростанцию, заниматься обустройством и инженерными задачами, а не таскаться с неуемным лидером, сражаясь в войнах, которые устроил не он.

— А вот скажи-ка, Лайам, — проговорила вдруг Селин тихо, а я есть в этих твоих планах? У меня там какое место? Греть тебе постель, пока не найдешь синевласую принцессу?

— Да что с тобой, девочка моя? Ты как увидела Коварда, что-то сразу стала нести какие-то глупости. Мне что, надо уже начать переживать?

Она горячо выпалила:

— Да ты кто такой, чтобы переживать обо мне, а? Ты же собрался меня здесь бросить, я тебе не нужна. У тебя есть Калисса, я видела, как ты вчера куда-то с ней уходил, и вас долго не было.

— Мы разговаривали. Я объяснял ей, что я теперь с тобой, а не с ней.

— Опять любовные разборки Лайама! — воскликнул Мистрикс.

— Пошли, поговорим где-нибудь не здесь, — поднялся Лайам, беря Селин за руку.

— А в чем проблема? Ты же любишь зрителей!

— Не сейчас, пошли.

Селин ругнулась и поднялась, но стукнула кулачком Коварда, прежде чем пойти за Лайамом, сказав:

— Я помню, что мой нож у тебя, громила, и я его верну.

Они вышли из таверны.

В Бандаре кипела жизнь, все вокруг превратилось в гигантскую стройку. Сгоревшие районы обустраивали по-новому, бывшим рабам нужны были нормальные дома. Царила всеобщая радость, поэтому гофрированные стены красились в веселые краски. Почерневшие развалины замка Шарка сносили, там будет парк.

Судя по всему, мрачный город из металла и жести скоро станет более приятным местом. А Лайам все мечтал, чтобы кто-нибудь его разрушил или жители все ушли в Рамель. Но оказывается, что-то можно поменять, не разрушая.

Лайам взглянул твердо в глаза девушки и спросил:

— Что с тобой происходит, Селин?

— Я не знаю! Но все было отлично буквально вчера утром, когда были только мы, озеро, и ты намыливал мне спину! Я хотела, чтобы это длилось вечно! Но ты не захотел!

— За мной пришли друзья, я должен исследовать, а не торчать в пещере твоего отца.

— Я тебя любила! Очень сильно. У меня такого не было! Это лучшая неделя моей жизни! Но все так быстро изменилось, и ты резко стал другой. Я уже не знаю, в кого я влюбилась. Ты был смешной, интересный, рассказывал всякие вещи, и ты меня слушался, потому что был у меня в плену. А как за тобой явился этот высокий в обмундировании, все испортилось. Моя сказка в один миг разрушилась.

Лайам молчал, чувствуя, что ей надо выговориться.

— Ты стал жестким и всеми командуешь, за один день сделал то, о чем мой отец мечтал полжизни! И я не знаю, как мне быть. Ты хочешь куда-то уехать, а я не знаю, хочу ли я. Великие Города для меня не тайна, я была там в детстве с отцом. Вчера в постели я слушала тебя и понимала, что это не мое и не моя жизнь. Бандар был моим детством, и вот отец здесь король, а я должна уехать, потому что твоя девочка и должна следовать за тобой? Я не прочь иногда поездить, но чтобы у меня был дом, в который я возвращаюсь. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты остался здесь со мной, может, я бы за тебя даже замуж вышла.

— Так любишь или уже нет?

— Я не знаю! У меня путаница в голове! Ты слишком велик для меня Лайам Ли Кадами, и ты слишком далеко хочешь уехать от всего, что мне знакомо и дорого, и, возможно, никогда не вернешься.