Книга Пыль и пепел. Или рассказ из мира Между, страница 10 – Ярослав Гжендович

Мне же пришлось ожидать темноты.

Сидя в салоне и глядя за окна, я решил, что заберу Павла с собой. Он получит слабую дозу, и ничего с ним случиться не должно. Рядом со мной он и так был в большей безопасности, чем если бы остался здесь, в доме, который не обеспечивал ему защиту. И я чувствовал, что его присутствие может мне помочь.

У него не было желания выпить ту рюмку. Отказывался, крутил носом. Пришлось прибегнуть к: "Что, с дядькой выпить не желаешь?". Тогда ему вспомнилось, что он в гостях у психа. Глотнул, храбро преодолел дрожь отвращения, после чего бахнулся головой о стол. Такого номера я не видел даже среди азиатов, которые физиологически плохо способны противостоять спиртному.

В мире Между племянник стоял, охваченный шоком, и глядел на свое тело с головой, лежащей на столе. А потом на свои руки.

- Ты убил меня, - прошептал он. – Зачем?

- Только лишь на время, - пояснил я ему. – Ты вышел из своего тела, я тоже. Нам нужно ижти кое-что выяснить. Ты хочешь освободиться или нет?

- Раз я знаю, что сплю, то и так очень скоро проснусь, - с сомнением сказал Павел.

- Не так уж стразу, - заверил я его. – А теперь слушай внимательно.

И я рассказал ему о мире Полусна. Заверил, что со мной с ним ничего не случится. Пояснил, что мы разыскиваем Магду, чтоб они оба могли познать спокойствие.

Все это он приял храбро. Уверенность в том, что он спит, очень помогало.

- Мотоцикл? – спросил он с брезгливостью. Мотоцикл иному миру никак не соответствовал.

- У всего имеется какая-то душа. У животных, даже у предметов. В данном случае, это некая разновидность призрака мотоцикла, я называю его "Ка". Все эти предметы: моя одежда, ружье, этот шлем существуют в реальном мире. В них имеется свое привидение, если ты предпочитаешь такое определение. Я забираю с собой их Ка, поскольку позволяют мне действовать на другой стороне. Они защищают меня, как этот шлем, который когда-то спас жизнь одному солдату и стал его талисманом. Благодаря нему, он возвратился из Вьетнама. Думаю, я мог бы делать это, даже не имея их, но так легче. Это так же, когда у тебя имеется пистолет. Само осознание того, что он у тебя есть, вызывает, что ты чувствуешь себя увереннее. Это психология. Садись, поедешь в коляске.

Мы выехали в туманный, мрачный город призраков и упырей. Такая уж у меня работа.

- Это что... те самые гули? Которые похожи на котов?

- Нет. Это коты.

- Обычные коты?

- Коты необычны. Ты не задумывался над тем, почему они столько спят? Больую часть жизни они проводят в мире Между. Это наш мир кажется им сном.

- А почему небо красное?

- Заткнись и гляди на буссоль. Скажешь мне, когда эти кольца начнут двигаться.

Пепел клубился на пустых улицах, небо висело над нами в кровавом багрянце, был слышен только ровный стук двигателя Марлены. Жаль, что я не могу дать об этом знать заводу. "На мотоцикле BMW заедешь даже в ад!" – от такого лозунга они были бы в экстазе.

- Чего мы ищем?

- Не знаю. Прежде всего, каких-нибудь следов.

Я нажал на рукоятки тормозов. Шины запищали. Павел дернулся в коляске и схватился за хомут для монтажа пулемета.

На перекрестке стояли скексы. Один пристроился на столбе уличного освещения. Четверо.

Нехорошо.

Я потянулся к кобуре и медленно вытащил обрез, положил его поперек бака. На них это действует слабо, но лучше уж это, чем вообще ничего.

Павел, бледный словно стена, молчал и судорожно держался за рукоять коляски.

- Что это такое?

- Я называю их скексами. Это демоны насильственной смерти.

- Я такого видел...

- Знаю.

Скексы начали перешептываться и шелестеть. Огромные клювы цвета полированной кости начали двигаться в стороны. А потом они начали отступать. Один за другим скексы впитались в темноту и исчезли.

Мы же двинулись. Мотоцикл неспешно перекатился через перекресток.

А ограде фонтана на площади сидел Альдерон, опираясь на вытащенной из ножен рапире. Шляпу он положил рядом с собой. Выглядел он обессиленным. Одну руку он обернул платком, который уже успел пропитаться кровью. Капли, упавшие на мостовую, отсвечивали фосфорическим сиянием. Увидев нас, он слабо усмехнулся и поднял ладонь. Открытую, без оружия.

Я сошел с мотоцикла.

- Я ее видел, - сообщил он.

- Ты видел Магду?!

- Нет. Я видел мать демонов.

- Что?

- Еженощно она порождает очередных демонов. Это женщина из нашего мира, которая стала вратами. Она впустила в себя нечто очень могущественное. Мы не справимся, Харон.

Внезапно он заметил сидящего в коляске Павла и замер.

- А это что? Покойник? Ты его переправляешь?

- Нет. Он живой. Это мой племянник.

Альдерон поднял голову.

- У тебя мозги завернулись. Он же сойдет с ума!

- Нет. Он убалтывает себя, что спит. Мы должны найти его девушку. И тогда все закончится. Мы обязаны найти ее и переправить.

- Это она стала вратами?

- Нет. Но имеет значение. Что-то пришло в мой дом, Альдерон. Сегодня. Среди бела дня. И это нечто идет за ним, - указал я на коляску.

- Ты желаешь использовать своего родственника в качестве приманки?

- Только что, увидев его, убежало четверо скексов. Мы ехали через пустой город. Знаешь, почему?

- Боятся. Он не принадлежит к их числу. Это Она его желает.

- Идешь с нами?

Он поднялся, подпираясь рапирой, словно тростью.

- Тебе придется ехать медленно.

- Сядешь за мной.

Остановились мы перед домом. Ничем не примечательным, с балконами, выходящими на сквер.

- Я здесь жил, - заявил Павел.

- Знаю.

Мы уселись на лавке детской площадки, словно три выпивохи. Не хватало только бутылки.

- Я расскажу тебе про Лилит, - сказал я. Павел изумленно глянул на меня. – Я расскажу тебе о твоей жене.

Это совершенно сбило его с толку.

- Она нормальная женщина. Никакой не демон.

- Когда-то – так. Но когда человек поддается самым худшим чувствам: ненависти, зависти, злости, это влияет на этот мир. Тем более, когда эти чувства направляются на иного человека. Ты видел те странные создания, что бегают здесь по стенам: маленьких, уродливых, они прячутся, словно крысы, когда проходишь мимо? Тех самых, на которых охотятся коты? Это мыслеформы. Я уже говорил тебе, что даже у предметов имеется душа. Чувства тоже. Эти создания появляются как раз благодаря нехорошим мыслям. Они порождаются ненавистью. Но иногда человек делает это всепоглощающе, в любую минуту, сжигая на это всю энергию. Тогда он открывается злу. Он желает помощи, чтобы уничтожать. Физически уничтожить не может, так что пытается ментально. И иногда случается, что приходит нечто, чтобы им воспользоваться. Как правило, это просто демон. Они желают перейти в наш мир, и как только получают какую-либо возможность, втискиваются в тело человека, который дает на это свое разрешение, и они перехватывают над таким человеком контроль. Это и есть наваждение. Так случилось и с твоей бывшей. Вот только, она приняла в себя саму мать демонов.