Книга Серебряный лебедь, страница 6 – Амо Джонс

— Ты говоришь это на каждом уроке. — Закатываю глаза, когда мы начинаем выходить из класса.

Она фыркает.

— Это правда. Итак, какие у тебя планы после школы? Нейт Риверсайд устраивает вечеринку в эти выходные, а я обычно не хожу ни на одну из этих вечеринок, и нас могут выгнать, потому что у нас разные статусы, но я чувствую, что прорвемся. Ты в деле? — спрашивает она, когда мы направляемся в кафетерий.

Я снова закатываю глаза, когда мы проходим через двери.

— Это значит, что тогда она, скорее всего, будет у меня дома.

Татум замолкает, ее маленькая ручка обхватывает мою руку.

— Подробнее, Монтгомери. Что это значит?

— Нейт, — решительно говорю я. — Его мама и мой папа — женаты. Мы живем вместе, и, прежде чем ты вцепишься мне в глотку, я только вчера узнала об этом. — Вчерашний день кажется столетием назад, из-за того, как покладисто Нейт вел со мной.

Ее рот падает на землю.       

— Да. Иди. Ты.

— Что? — отвечаю я, поворачивая к буфету. Мой желудок урчит, и из-за того, что я пропустила ужин вчера вечером, все, что у меня было в желудке, — это яблоко, которое я съела сегодня утром.

— Срань господня, — шепчет она в шоке. Ее глаза снова встречаются с моими. — Это чертовски круто! Мы так оторвемся, — взвизгивает она от волнения.

— Эм, Татум? Это не отрыв, если мы в моем доме. Он делает это нарочно, потому что наши родители не вернутся до понедельника.

Мы обе заваливаем наши тарелки разнообразной едой, которая есть в столовой. Суши и экзотические фрукты? Я в школе или в пятизвездочном ресторане?

— Срань господня. Нет, Мэдисон, ты не понимаешь. Эти парни никогда…

Ладони накрывают мои глаза, закрывая обзор. Татум втягивает в себя воздух. Губы скользят по ушной раковине, когда раздается глубокое рычание.

— Как ты относишься к инцесту, сестренка?

Прежде чем его руки опускаются с моих глаз, он смеется, отступая назад. Челюсть Татум вот-вот будет вывихнута навсегда, если она не будет осторожна, и когда я поворачиваюсь к Нейту, меня поражает вся столовая — то, как она практически умолкла, наблюдая за нашей перебранкой.

Студенты Риверсайд всего лишь пешки в их больной и извращенной игре. Они владеют этой школой, Мэдисон.

— Нейт, — шиплю я на него. Еще не успела ему сказать, но была бы очень признательна, если бы держалась в тени.

Его улыбка исчезает.

— Что? — невинно спрашивает он, совсем как малыш, который не знает, что не должен есть печенье перед ужином.

Я киваю всем, кто наблюдает за нами, и он пожимает плечами, обнимая меня за плечи.

— Садись с нами. — Он смотрит на Татум. — Ты тоже, Мастерс. — Затем он притягивает меня к себе.

Я опускаю поднос на стол и пододвигаюсь, чтобы Татум села рядом со мной. Ее рука слегка касается моей. Я чувствую ее дискомфорт и вопросы без ответов, но могу ответить на них позже. Напротив меня слева Бишоп, Брэнтли сидит напротив Татум. Рядом с Брэнтли — Абель, Хантер, Илай и Кэш.

Я беру одно из своих суши и откусываю его, изо всех сил стараясь не испачкаться, но суши есть суши, рис оказывается у меня на коленях. Нейт говорит о вечеринке в эти выходные, и когда я поднимаю глаза, чтобы посмотреть перед собой, то мгновенно оказываюсь в плену свирепого взгляда Бишопа. Его лицо пустое, наполнено... ничем. Сильная, точеная челюсть напряжена, а зеленые глаза не отрываются от моих. Я ерзаю на стуле, и Татум искоса смотрит на меня. Ее рука опускается под стол, и секундой позже мой телефон вибрирует в кармане. Я протягиваю руку, чтобы вытащить его, когда Нейт смотрит на меня.

— Что думаешь, сестренка?

— Хм? — спрашиваю я, раздраженная тем, что он вмешался в то, что Татум собиралась мне сказать.

— Какой алкоголь ты хочешь в эти выходные? — подсказывает он, его взгляд скользит между нами.

Черт возьми, он чертовски хорош. Я хмуро смотрю на свое внутреннее «я». Что, черт возьми, со мной не так? По сути, он твой брат, ты, идиотка.

— О! — я улыбаюсь, мои щеки пылают. — На самом деле я не пью. — Сжимаю телефон в руке, не обращая внимания на темно-зеленые глаза, которые все еще смотрят на меня через стол.

Нейт усмехается, берет одно из моих суши и запихивает себе в рот.

— Это изменится в эти выходные. Сегодня день рождения Брэнтли. Обычно мы не устраиваем вечеринок, — уголки его губ приподнимаются, когда озорной блеск темнеет в его глазах, — но мы празднуем дни рождения.

Я сглатываю комок, который теперь образовался в моем горле. Снова перевожу взгляд на Бишопа и вижу, что он смотрит на свой телефон. Опустив глаза на колени, я открываю телефон, чтобы посмотреть сообщение Татум.

Татум: Не может быть.

Я: Что?

Я смотрю на Татум, у которой на лице самодовольная ухмылка. Ее глаза опускаются на колени, и я с нетерпением жду ее сообщения. Вытянув ноги, они сталкиваются с чьими-то ногами под столом, поэтому я быстро отдергиваю их. Дерьмо. Мой телефон вибрирует, и я снова смотрю вниз.

Татум: На тебя смотрит особый взгляд, о котором взмолилась бы каждая девочка в этой школе.

Вот что.

Я: О чем, черт возьми, ты говоришь, Татум?

— Эй! — Нейт игриво шлепает меня по руке. — Кому ты пишешь?

Брэнтли и Бишоп начинают о чем-то говорить вполголоса. Если мои наблюдения верны, Брэнтли и Бишоп кажутся более спокойными. Я думаю, что нравлюсь Нейту, но с другими парнями я все еще не определилась. Кроме того небольшого разговора на кухне прошлой ночью, мне нечего сказать, но все они заставляют меня чувствовать себя крайне неловко.

— Могу я с тобой поговорить? — Я умоляюще смотрю на Нейта.

Его лицо становится серьезным.

— Да, давай, — он берет мою руку в свою, когда я улыбаюсь Татум.

— Мы ненадолго.

Я перевожу взгляд на Бишопа, который наблюдает, как пальцы Нейта сжимают мою руку. Не знаю почему, но я вырываюсь из хватки Нейта. Он на секунду колеблется, но когда снова смотрю на Бишопа, он хмуро смотрит на меня. Какого хрена?

Мы начинаем выходить из кафетерия и направляемся к парадным дверям, где есть бетонные лестницы, длинные, чтобы вместить более чем достаточно людей, чтобы те смогли присесть. Некоторые обедают здесь, хотя и не многие. Они выглядят как люди, с которыми я должна есть, а не с Нейтом и его чертовым клубом.

— Что случилось? — спрашивает он, как только мы выходим на улицу.

Я вздыхаю.

— Ничего, я просто… правда, это немного чересчур, — честно отвечаю я. — Что с вами такое, ребята? — Мы продолжаем спускаться по ступенькам, пока Нейт засовывает руки в карманы.