Онлайн книга «Судьба вора»
|
— Два оружия, вор. Два оружия, — говорил он мне, — Жизнь, и смерть. Оба ранят. Видишь их? Я молча кивал. — Два оружия, — повторял хранитель Секиры, — Любовь и месть. Видишь? Это я. Это ты. Один и тот же огонь в наших венах. Ярость и спокойствие. — Кто ты? — Хармонгер. Пламя Яви, заточённое тобой в Навь, вор. То, что может сжечь душу, или вернуть её. Смотри! Картинка вокруг меня менялась. Я становился свидетелем сражений, резни, насилия, одержимости, безумия и ярости. Неизвестные существа убивали друг друга — на холмах, в пустом пространстве космоса, в лесах, горах, под водой… Это продолжалось бесконечно долго, пока Щупальцеротый не возвращался. — Ты можешь выбирать, вор. Жизнь и смерть. Обе ранят одинаково. Сможешь ли выбрать правильно? — Смогу. Я проспался, снова шёл, и снова засыпал… Мы встречались с Хармонгером множество раз. Мы сражались среди других созданий, и никто не мог победить. Однажды, в устланном трупами ущелье я увидел его на грубом, каменном троне с высокой спинкой. Вокруг клубился туман, и мерзко каркали огромные вороны. Они выклёвывали павшим воинам глаза. — Ты должен принять решение, вор. Отчего ты тянешь? Посмотри! Он медленно встаёт с трона и поднимает с земли череп, показывая его мне. Жёлтая, древняя кость стремительно обрастает плотью, и я вижу своё лицо. Гримасу, искажённую ужасом. — Что это? — спрашивает Щупальцеротый. — Смерть, — отвечаю я. — Нет! Ты смотришь, но не видишь! «Моя» голова превращается в голову Сандры. Затем — Анкха, Маши, Арины, Смирнова, и многих других, кого я когда-то знал. — Что это? — вновь задаёт он вопрос. — Жизнь? — Ты не понимаешь, — грустно качает головой мой собеседник. — Ненавижу загадки! Будь мы сейчас в реальности — и разговор шёл бы по-другому! Щупальцеротый смеётся. — Это и есть реальность, вор. Реальность, сотворённая Сердцем с помощью твоей воли. Всё вокруг заволакивает туман. Мне становится холодно. Невидимая сила рвёт скалы на куски, начинается камнепад и Хармонгер исчезает, оставляя меня наедине со своими вопросами. И эта реальность никуда не исчезает. Я остаюсь здесь, и больше не возвращаюсь в темноту. Удар. Я не успел ничего заметить, но оказался на холодных камнях. Пытаюсь встать, и меня настигает ещё один. И ещё. Они сметают меня на землю, в кучу трупов, которые тут же начинают шевелиться. Они встают, один за другим, и молча смотрят на меня. У каждого — лицо одного из тех, с кем я встречался и кого знал. У меня сводит скулы, а во рту появляется привкус желчи. Я сплёвываю коричневую слюну, корчусь, поднимаюсь на ноги и, расталкивая оживши мертвецов, пробираюсь к выходу из ущелья… Щупальцеротый ждёт меня там. Миг — и мы перемещаемся на вершину заснеженной горы. Он указывает на вакидзаси, воткнутый в сугроб. А я и не заметил, как его потерял… Поднимаю клинок, и он оборачивается змеёй. Она обвивает моё предплечье, начинает пульсировать, а затем вонзается ядовитыми зубами чуть выше локтя и падает замертво. — Что ты сделал? — То же, что и ты. Изменил реальность. Нужно просто захотеть этого. Но я — твоё создание, и умею лишь малость. С помощью Сердца ты создал всё это. И ты же можешь всё изменить. — Не могу. — Просто забыл. Вспомнишь. — Но как?! — выкрикиваю я, чувствуя, как укус начинает невыносимо болеть. — Я не могу сказать, вор. Таковы правила. Правила, которые ты сам установил. — А Пёс… Он научился? — Да. — Но ему ты помог? — Нет. Ни я, ни кто-либо другой из моих братьев и твоих детей. Он всё сделал сам. Хотя Сердца у него не было. — У меня его тоже нет! — Ты не понимаешь… — А ты ничего не объясняешь! — Я же сказал — не могу. Таковы правила. — Что будет, если ты их нарушишь? — Равновесие падёт. Мир, который создало Сердце, будет уничтожен. Окончательно. И не сможет родиться заново. Придёт вьюга теней, и она пожрёт всё. Зрение заволакивает, и я проваливаюсь в беспамятство. Впервые за долгое время меня разбудил солнечный свет. Слабый, как на рассвете — но такой приятный… Я открываю глаза и вижу сиреневое небо. * * * Я очутился на небольшом, заброшенном и заросшем травами дворе, перед полуразрушенным домом. Ворота за мной некогда были солидными, но теперь от них остались лишь столбы и несколько мощных, ныне полусгнивших досок. Одна из них свисала на ржавой петле и, поскрипывая, болталась при лёгком, морозном ветре. Было очень холодно. Следовало согреться… Я вошёл в дом, толкнув едва держащуюся дверь и замер, увидев того, кто сидит возле осыпавшегося очага. — Ах ты @#$%! — выругался фэйри, подлетая ближе, — Долбанный длинноног! Где ты был?! Как мы здесь очутились?! — Хайме?! — я был удивлён не меньше его, — Ты… Я… — Ты, я! — передразнил меня коротышка, и требовательно пропищал, — Ну?! Я жду ответов! — Я не знаю. — Блеск! — Я же просил тебя остаться с Григорием. Как ты… — Я и остался! Просто… В какой-то момент мир померк и я оказался тут. — И сколько… Сколько времени прошло с того момента? — Неделя, две — я не знаю! Не считал! Много! Я часто бывал в астрале, но отсюда сбежать не смог! Что-то блокирует эту грань моих способностей. — Это Навь. — Я и без тебя понял, идиот! Но она другая! Что мы тут делаем? — Я должен забрать отсюда Секиру. — В Яви что, оружие перевелось? — Это не обычное оружие. Секира когда-то принадлежала Перуну. Это Исток клана. Фэйри на такое заявление лишь присвистнул. — Ладно, считай, тебе удалось меня удивить. И я не буду злиться на то, что заставил так долго ждать! Где спрятана эта твоя секира? — Если бы я знал… — Великолепно! — фыркнул фэйри, — Но хоть какой-то план у тебя есть, дылда? * * * Пошёл снег. Мы брели через лес. Густой, с огромными, подпирающими небо соснами. Внутри меня поселилось странное, тревожное и гнетущее ощущение. Будто я потерял кого-то близкого, или… Потеряю в скором времени. Хлопья снега танцевали в воздухе, липли к лицу и таяли. |