Книга Драмы больше нет, страница 92 – Екатерина Риз

Моя рука сама потянулась за телефоном, хотя, разум, признаться, советовал быть осторожнее.

– Привет, – сказала Альбина, когда я ответила на звонок. Голос её звучал обычно, без всяких возмущённых ноток и без претензии.

– Привет, – отозвалась я.

– Не хочешь встретиться?

Я поневоле нахмурилась.

– Встретиться? Зачем?

Аля хмыкнула в трубку.

– Мы всё-таки сестры. По крайней мере, были ещё вчера.

– Я знаю, Аля. Но вчера я уехала, и ты со мной разговаривать не хотела. Что-то случилось?

– Кое-что обсудить надо. Не переживай, я не буду скандалить и сыпать проклятиями. Обещаю. Приедешь ко мне домой?

– К отцу? – переспросила я.

– Нет, Настя. Ко мне домой, – терпеливо и с некоторым пафосом проговорила Альбина. – У меня есть свой дом. Квартира, в которой я живу. В которой жила с мужем, ещё недавно. Пока он у меня был.

Я вздохнула. Аля всё же увлеклась пояснениями в язвительной форме.

– Зачем мне ехать туда? Можем встретиться ещё где-нибудь…

– Да, на нейтральной территории, – фыркнула Альбина. – Чтобы кто-нибудь увидел, заснял. Я на улицу практически не выхожу. Между прочим, благодаря тебе.

– Я с этим не согласна, – тут же поспорила я.

– Не сомневаюсь. Так что, приедешь?

– Когда?

– Я дома, жду тебя. – В её голосе снова промелькнули едкие нотки. – Поболтаем, как сестренки. – И тут же добавила: – Только Федотову не говори. – Я молчала, наверное, весьма красноречиво, потому что Аля презрительно фыркнула в трубку. – Или ты ему всё рассказываешь?

– Я приеду, – пообещала я, решив оставить её вопрос без ответа. – Через пару часов.

Всё то время, пока я собиралась и направлялась к ожидавшей меня машине, Ромка смотрел на меня неодобрительно. Он даже не спрашивал меня, куда я еду и зачем, точнее, к кому. Если честно, у меня возникло серьезное подозрение, что Федотов в курсе. И его маетный взгляд свидетельствует лишь о том, что он никак не может решить – отпустить меня или запретить ехать. Только попросил:

– Не делай глупостей.

Я молча кивнула и села в автомобиль.

Альбина встретила меня у дверей в квартиру, облаченная в темный шелковый пеньюар и с бокалом мартини в руке. Я окинула сестру выразительным взглядом, задержала взгляд на бокале, и негромко заметила:

– Ещё двенадцати нет.

– Кому это интересно? – фыркнула Аля. Я прошла в квартиру, а сестра захлопнула за мной входную дверь. – Ты долго добиралась, – укорила она. – Поневоле запьёшь.

– Меня не было в городе.

– Ах да, Федотов спрятал тебя в своей пещере. Я права? – Аля обернулась на меня в дверях гостиной, широко, не совсем трезво улыбнулась. – Где он дом-то построил?

Я вздохнула. Аля была настроена недружелюбно, конструктивного разговора о чем бы то ни было, у нас с ней, явно, не получится, и я уже успела пожалеть, что приехала.

– Какая разница? – неохотно отозвалась я в ответ на её риторический вопрос.

– А я, надо сказать, временами задумывалась, куда у меня муж исчезает. Он ведь про тот дом мне ни слова не говорил. Хороший дом? На кого записан?

– Аля, я понятия не имею, на кого записан дом. Точно не на меня.

– Что так? Знаешь, Насть, ты какая-то недальновидная, честное слово. Столько лет спать с Федотовым, чтобы потом сдавать свою наследственную квартиру, в попытке открыть малюсенький бизнес.

– Мне ничего от него не надо.

– Ну да, ну да. Любовь. – Аля покружила по комнате, подобно фее в развевающейся легкой тунике, и плавно опустилась на мягкий диван, откинулась на подушках. Я за ней наблюдала. А она наблюдала за мной.

– Зачем ты меня звала? – не выдержала я.

Альбина пожала плечами.

– Поговорить хотела. Федотов меня слушать не станет, мы отныне с ним, если не враги, то неприятели, поэтому я решила переговорить с тобой.

Я тоже села, закинула ногу на ногу. А сестре сказала:

– Бессмысленно. От меня ничего не зависит. Это ваши отношения.

– Нет у нас никаких отношений, – фыркнула Аля. – Я хочу поделить имущество. По-честному. А не так, как он решит.

Я глазами на сестру хлопнула.

– Я здесь при чем?

– При том. Ты мой парламентер, – старательно выговорила Альбина и тут же рассмеялась.

– Хочешь передать мне список?

– Хорошая идея. Надо бы составить, чтобы ничего не забыть.

– Аля, ты ведь не за этим меня позвала.

Альбина чертила аккуратным ноготком непонятные узоры на шелковой обивке диванной подушки.

– Ты должна решить, Настя, – проговорила она в конце концов.

Я вздернула брови.

– Что именно?

– На чьей ты стороне.

Я обдумывала её слова. Обдумывала серьёзный тон сестры, практически трезвый.

– А чью сторону поддержать ты мне предлагаешь? – заинтересовалась я, уже окончательно поняв, что говорить мы будем не столько о том, что волнует саму Альбину. Кажется, это Аля была парламентером, а не я. Видимо, после моего отъезда вчера вместе с Федотовым, в стратегии семьи что-то поменялось.

– Отец очень много для тебя сделал, Настя. Неужели ты этого не ценишь?

Я осторожно кивнула.

– Допустим.

– Он поддержал тебя, когда ты появилась в нашем доме. Тебя приняли в семью.

– Ты говоришь так, Аля, будто я не семья. Я его дочь. Как и ты.

– Допустим, – повторила Альбина вслед за мной, причем, с той же снисходительной интонацией. – Но чего бы ты добилась в жизни, если бы не была дочерью Родиона Кауто?

Я пожала плечами.

– Понятия не имею. Наверное, жила бы спокойно в провинции, и никто бы никогда не тыкал в меня пальцем.

Альбина недовольно втянула в себя воздух. И пожаловалась:

– Ты всегда была неблагодарной.

– Аля, давай не будем выяснять, насколько я кому благодарна. Скажи уже, чего ты хочешь.

– Ты делаешь неправильный выбор, Настя. Впрочем, как всегда. Ты выбираешь чужих людей, а не семью.

– Кого ты имеешь в виду?

– Того же Федотова.

– Надо же, – подивилась я. – Ещё вчера Рома был твоим мужем, и надеждой всей семьи на благосостояние и безопасное завтра. А теперь он чужой. Ты ещё не развелась с ним, Аля.

– Разведусь. Мне предатели не нужны.

– А-а, вот оно что.

– Перестань разыгрывать передо мной дурочку, – разозлилась Альбина. Поднялась с дивана и направилась с пустым бокалом к стойке, на которой стояла початая бутылка мартини. Плеснула себе в бокал. – По-твоему, мы плохие? Выкинули вас с Ромой за порог? А ты знаешь, что ещё вчерашним вечером Федотов свернул все программы поддержки отцовского фонда молодых талантов? – Альбина громко щелкнула пальцами. – Что для меня закрылись два проекта? От одного его звонка пострадали не только мы, не только семья, но и ещё другие люди. Я не удивлюсь, если сегодня об этом объявят во всеуслышание.