Онлайн книга «Правила счастливой свадьбы»
|
Выслушав полную характеристику, Астра похлопала в ладоши. – Изумительно, тетя Фекла… И сестренку продали… Полагаю, матушка с приданым не поскупилась? – Попридержи язык, милая, – строго ответила Капустина. – Твоего совета не спрашивают. Будешь при сестре. И помалкивай, не смей язык свой змеиный распускать… Астра присела перед свахой в образцовом книксене, как научили в пансионе. – Слушаюсь, мадам… Не извольте беспокоиться, мадам… Фекла Маркеловна горестно вздохнула. – Пороть тебя надо было по-простому, по-купечески… Не выросла бы такой. – Тут она обратилась к Василисе. – На тебя надеюсь, будешь за старшую. На этих сорок надежды никакой… Василиса послушно поклонилась: – Не беспокойтесь, Фекла Маркеловна, все будет хорошо. – Тогда отправляемся в Зеленую гостиную, – сказала она и на всякий случай перекрестилась. Зеленая гостиная находилась рядом с малой, в нее вела одна из дверей. Пушкин осматривал стены, выложенные зеленоватым мрамором, похожим на малахит. Архитектор хотел сделать гостиную в английском стиле, для чего поставил мраморный камин с большим зеркалом над каминной полкой, книжные стеллажи из мореного дуба и глубокие кожаные кресла. Купеческий дух потребовал установить фигуры казаков с копьями и шашками кастлинского литья, золоченые вазы на каминной полке и портреты предков с окладистыми бородами, похожих на персонажей лубка. На каждом портрете – мужчины, женщин отчего-то не было, – Пушкин отмечал фамильный признак породы. Распахнулась дверь. Капустина, как придворный церемониймейстер, впустила сестер. Астра разглядывала будущего родственника дерзко и прямо, презрительно улыбаясь. Она демонстративно осталась стоять, не присев, когда сваха представила ее, и даже головы не наклонила, показывая полное презрение. Гая хотела присесть, как полагается воспитанной барышне, но у нее предательски подвернулся каблук. Если бы не подхватила сестра и Василиса, полетела бы лицом в ковер. И так стыда не обобраться. Она покрылась пунцовыми пятнами. Василиса была названа компаньонкой. Усадив девиц, Капустина извинилась, что вынуждена оставить, у нее срочное дело. Фекла Маркеловна пылала гневом не хуже огнедышащего дракона: обе мерзавки окончательно допекли, каждая своим характером. Требовалось успокоить душу рюмкой ликера. Но прежде она осталась подслушать под дверью. До замочной скважины не долетал никакой звук. Она подумала: «Неужели будут молчать, как на похоронах?» и «Может, вернуться?» Но потом плюнула, дескать, пусть сами разбираются, и отправилась на кухню. Пушкин молчал, поскольку бессовестно рассматривал барышень, что делать не принято. Астра бесстрашно отвечала прямым взглядом, Гая разглядывала платочек, скомканный в руках, Василиса изучала обстановку гостиной. – Служите в полиции? – спросила она, получив от Астры локтем в бок. – В сыскной полиции, – ответил Пушкин. – Чрезвычайно интересно, должно быть… – Обычная служба. Астра с Василисой переглянулись: жених вел себя совсем не так, как принято. Комплименты не говорит, никакой учтивости и заискивания перед богатыми невестами. Да что он себе позволяет? – Разве ловить преступников скучно? – спросила Астра. – В романах это выглядит занимательно. – В жизни по-другому. Астра Федоровна, позвольте задавать вам вопрос… Астра так удивилась, что забыла о презрении к будущему родственнику. – Мне? Вы хотите задавать вопрос мне? Гая Федоровна, – она указала на сестру, – с большим удовольствием ответит на любой ваш вопрос… При этом Гая так дернула платок, что материя разорвалась на куски. – Вашу сестру спрошу в свой черед. Пожав плечами, Астра откинулась на спинку кресла. Как не полагалось делать хорошо воспитанной барышне. Ох уж эти приличия… – Извольте… Раз любите полицейские привычки… – Астра Федоровна, вы сделали подарок на свадьбу мадемуазель Юстовой? – С какой стати вас интересует Тася Юстова? – ответила она. На откровенную грубость Василиса сделала упреждающее движение бровями. Пушкин привык и не к такому. – Что именно подарили? Астра улыбнулась: – Ну, раз на первом знакомстве с моей сестрой вас интересует такая чепуха, извольте: подарила ей серьги с камушками. Дешевые, конечно… Все-таки старинная знакомая… Нельзя не уважить… – Передали ей приглашение на свою свадьбу? Кажется, Астра собралась высказать наглецу все, что про него думала, но Василиса вовремя сжала ее руку. – И в мыслях не было, – ответила она сдержанно. – Серьги – всего лишь жест вежливости с моей стороны. Излишний для такой недалекой барышни, как Тася, но что поделать, уж такое у меня доброе сердце. Тем более Гая Федоровна – ее дружка. Вам это известно? – Известно, – ответил Пушкин. – Почему сегодня утром отменили примерку свадебного платья в салоне мадам Вейриоль? Вопрос застал врасплох. Астра не могла прийти в себя от изумления. – Вы… Вы… – пробормотала она и собрались с силами. – Вы ничего не перепутали? Устроили тут полицейский допрос. С какой стати лезете в мои личные дела? – Прошу ответить. – Ну что ж… – Астра по-мужски шлепнула себя по коленке. – Желание дорогого гостя для нас закон: я не поехала на примерку потому, что расхотела… Девушка имеет право расхотеть? Смена настроения не преследуется по закону? Она встала и отряхнула юбку, будто сметала сор. – Прошу простить, господин Пушкин, я вспомнила о срочном деле, которое требует моего присутствия… Оставляю вас с Василисой и сестрой… Взмахнув подолом, будто бросила перчатку в лицо, Астра Федоровна вышла из Зеленой гостиной. Голова ее была гордо поднята, спина прямая, как древко знамени. – Прошу простить мою сестру, – сказала Гая, решившись поднять глаза на красивого мужчину, который понравился ей так, что страшно признаться. И даже незаметна разница в возрасте. Такой милый и простой. Пусть немного бука… Это ничего… Зато такой славный… Сразу видно: умница… Не то что мерзкий граф Урсегов… Неужели он хочет сделать предложение? Молчаливым кивком Пушкин извинения принял. – Девушка перед свадьбой так нервничает, что не всегда понимает, что говорит, – осмелев, продолжила Гая. – Нас готовили к семейной жизни восемь лет пансиона, а когда Астре Федоровне сделал предложение граф Урсегов, она немного испугалась… Еще глупейшая статья про невест в утренней газете… – Гая Федоровна, позволите говорить с вами откровенно? Она смотрела на него доверчиво и просто. – Конечно… Извольте… Пушкин обратился в Василисе. – Прошу оставить нас наедине. Даю слово чести, Гае Федоровне ничто не будет угрожать. Можете быть за дверью. |