Книга История Библии. Где и как появились библейские тексты, зачем они были написаны и какую сыграли роль в мировой истории и культуре, страница 44 – Джон Бартон

Здесь явно нет чувства того, что чужеземцы отсечены от возможности прославлять Бога. И тем не менее в завершении псалма мы слышим:

Бог и личность. В большей части Еврейской Библии показаны главным образом отношения Бога со всем народом Израильским – как с единым целым, – но, несмотря на это, в Псалтири много скорбных и благодарственных песней, в которых неявно выражается мысль о том, что Бог близок и с человеком самим по себе – пусть даже, как мы видели, под словом «я» в псалмах может порой подразумеваться группа. Молитвенные крики, вознесенные в страдании, отражают искреннее чувство того, что Богу небезразлична молитва каждого человека:

То, что Бог неравнодушен к беде просящего и беспокоится о нем, подразумевается как данность.

Можно было бы ожидать, что некто, пребывая в страдании, задумается об отношении Бога к Израилю как к целому, но свидетельств подобного хода мысли практически нет. За исключением псалма 77 в личных сетованиях почти никогда не отражается то, что сделал Бог для народа. Личность не сочтена всего лишь «подмножеством» единого коллектива – народа: ее отношения с Богом никак не связаны с благосостоянием нации. Бог беспокоится о каждом в отдельности.

Здесь Бог представлен как некий хронист, ведущий учет несчастий того, кто верует в Него, и ничего не предполагает, будто это часть некоей более великой по охвату летописи народа.

Процветание и страдание. «Учительные» псалмы в особенности отражают мысли о том, как страдают праведные и преуспевают злые, и порой звучат близко к духу Книги Иова, но никогда не доходят до ее скептических выводов, с которыми мы уже познакомились. Псалмы 36 и 72 размышляют о процветании злодеев, но заключают, что либо это процветание кратко, либо стоит намного меньше, чем чувство единства с Богом, которым услаждаются праведники, – а может быть, истинно и то и другое.

Псалом 48, по духу близкий к Книге Екклесиаста, отражает мысли о том, что и добрых, и злых ждет одна судьба, так что злодеям нечем хвалиться: «Каждый видит, что и мудрые умирают… Человек, который в чести и неразумен, подобен животным, которые погибают» (Пс 48:11, 20). И тем не менее, добродетельные живут дольше тех, кто вершит злодеяния, ведь Бог «избавляет душу их» от власти преисподней (Пс 48:15), а злые уходят иной дорогой, «могила – жилище их» (Пс 48:15).

В других псалмах отражена «образцовая» ветхозаветная убежденность в том, что Бог благословляет праведных: псалмы 1, 5, 15 и 111 совершенно четко и ясно в этом уверяют. Нет ни одного псалма, в котором бы о страданиях праведников говорилось лишь умозрительно – хотя многие псалмы явно представляют собой молитвенные прошения, в которых те, кто считает себя праведными, просят избавить их от страданий. И еще есть покаянные псалмы, в которых просят о прощении совершенных грехов. Классический пример – псалом 50. Его знаменитое музыкальное переложение создал Грегорио Аллегри (1582–1652).

Следуя традиции, говорят о семи покаянных псалмах, одном за каждый из семи смертных грехов: это псалмы 6, 31, 37, 50, 101, 129 и 142. Не все они на самом деле относятся к покаянным: псалом 6 – это личная плачевная песнь, и в ней не сказано ни о каком грехе Псалмопевца: он просит избавить его от нападок врагов. В Псалтири сравнительно редко упоминаются грехи и проступки, совершенные человеком, возносящим молитву, и гораздо чаще говорится о нечестии его злобствующих врагов.

Суть Бога. Бог Книги псалмов – Бог поистине мстительный (см. Пс 93:1, «Боже отмщений, Господи, Боже отмщений, яви Себя!»), но еще Он милосерден и прощает тех, кто молится Ему. И что важнее всего, он представляется достойным непрестанных молитв, о чем свидетельствуют многие хвалебные и благодарственные псалмы. В нескольких псалмах приведены пространные размышления о характере Бога, о Его провидении и о Его величии:

Итак, Бог поддерживает все, что Он создал, и спасает тех, кто доверяет Ему, от различных несчастий. Все это часть традиционных иудейских и христианских представлений о Боге, и Псалтирь вносит в них очень значимый вклад. И, конечно же, подразумевается, что такой Бог заслуживает почитания: отсюда и множество хвалебных и благоговейных песнопений, особенно в пяти последних псалмах Псалтири, каждый из которых начинается словами: «Хвалите Господа!» (на иврите «аллилуйя» – hallelu-yah,).