Книга Дракон вредный, подвид мстительный, страница 38 – Анна Сергеевна Гаврилова, Яся Недотрога

Привычное серебристое мерцание, Эрвин сделал шаг и хищно осмотрелся по сторонам. Забавно, но в этот миг у меня возникла ассоциация с полковником Клоссом. Тогда, в окне, полковник выглядел примерно так.

Стремительный убийственный взгляд, и Эрвин, словно о чём-то вспомнив, расслабился.

Посмотрел на меня, на шкаф с напитками, на бюст Ирвина и, взяв со стола пухлую папку, удалился. Опять-таки порталом.

Мои ноги сразу ослабли, осанка стала куда менее ровной. Янтарчик тоже отмер. Он плюхнулся на попу, шумно выдохнул, а я напомнила:

— Ты сказал, что можешь только предполагать. Так что за предположения?

— Ну… Первая версия — ты из тех невероятно редких людей, чья совместимость с драконами идеальна. Ты в курсе, как вообще происходят выбор и слияние?

— Конечно, — ответила я.

Прозвучало неуверенно. Ведь я читала про слияния только в книгах, а это как изучать вкус кофе по рекламной карточке. Вроде и представления имеешь, и вероятно правильные, но это немного не то.

Янтарный мотнул головой.

— Когда человек заглядывает в подпространство, драконы его оценивают, Августа, — сказал Хранитель назидательно. — Смотрят что там за личность, что за характер, что за содержание. Нет ли несовместимой с самой сутью драконов гнильцы.

Тут меня логично передёрнуло. Просто опять вспомнился лорд эр Форс, а он, при всём моём оптимизме, далёк от идеала.

— Затем, — продолжил Янтарный, — из всего многообразия сущностей выбирается одна, которая максимально созвучна человечьей личности. Подобное притягивает подобное, понимаешь?

Может меня заклинило, но и здесь вспомнился эр Форс.

— Абсолютно одинаковыми человек и дракон не бывают, всегда есть какие-то отличия, и характер драконов, честно тебе скажу, тяжелее. Когда все стадии знакомства пройдены, происходит слияние, и драконья сущность растворяется в человеке, и тот становится воплощённым. Дракон как бы исчезает, но оставляет свой отпечаток, немного меняет личность. Впрочем, изменения не настолько значительны, чтобы о них говорить.

Я кивнула, вот только…

— И к чему этот рассказ?

— К тому, — отозвался Янтарчик, — что бывают ситуации, когда, на первый взгляд, всё идёт как надо, и человек хороший, и сущность подходящая нашлась, а слияния так и не происходит, потому что не совместимы они на глубинном, неочевидном уровне.

Я печально вздохнула. Вообразила степень неприятности.

— А у людей с идеальной совместимостью всё наоборот, — дух хлопнул крыльями. — Они словно созданы для такого союза, понимаешь?

Я понимала и воодушевилась. В груди буйным цветом расцвела надежда, на лице — улыбка. Вот только…

— Хорошо, а вторая версия? — спросила я.

Ведь их две.

— Случайность. Проявление аллергии, либо остаточный энергетический след. Мы ведь даже не знаем, была ли та чешуя проявленной. Ты ведь никому, кроме меня, её не показывала?

Я отрицательно качнула головой.

Энтузиазм немного поугас — никакого пессимизма, но, учитывая мою везучесть, второй вариант был более вероятен, нежели первый.

— Но даже если у меня идеальная совместимость, без Ока ничего не будет, никакие драконьи сущности не придут?

— Конечно нет, — подтвердил Янтарчик.

Я снова кивнула.

И всё-таки не удержалась:

— Ты понимаешь, что снова меня подставил? Я опять страдаю по твоей милости.

— Клянусь, это не нарочно! — заявил дух, прикладывая лапку к груди.

Я посмотрела скептично. Вот как хочет, а следующей подставы я не допущу. В лепёшку расшибусь, но сделаю всё, чтобы не было.

Кивнув этим мыслям, я осмотрела кабинет и поняла, как именно Хранитель может свою вину загладить:

— Ты ведь никуда не торопишься? Можешь побыть со мной и сообщить, когда лорд Эрвин решит вернуться?

— Мм-м, могу. А зачем?

Тут Янтарчик встрепенулся и выдал:

— Устроим обыск? Сунем нос в директорские секреты?

Угу. Два раза.

Загадочно улыбнувшись, я покинула свой пост и подхватила оставленную возле Эрвинова стола сумку. Переместилась на небольшой диван и достала учебник по «Основам боевой магии». Ведь мне нужно заглянуть в Око, а тех, кто вылетит из школы, к нему однозначно не подпустят.

Значит учиться, учиться, и ещё раз учиться. Не отвлекаясь на всяких там.

Эрвин

Вызов в Военное ведомство был ожидаем и, в общем-то, логичен. Войдя в кабинет, я кивнул кузену, но не удержался от любопытства:

— Слушай, а почему ты ещё здесь?

— А где мне быть? — отозвался Рагар.

— На кофейных плантациях, вместе с леди Алисой?

До появления в нашем мире Алисы, мы заваривали кофейные листья, а леди сообразила обжаривать и молоть зёрна. Напиток, который получался то такому рецепту, стал популярным в считанные дни.

А кузен подсуетился. Раньше, чем начался ажиотаж вокруг зёрен, выкупил несколько плантаций с кофейными деревьями. Теперь новоявленные супруги гребли золото лопатами и грозили обогнать в своём богатстве королей.

Собственно, ради кофейных хотелок жены Рагар пост директора и оставил.

— Ну, тут-то, в Ведомстве, дел немного, — сказал младший принц. — Несравнимо меньше, чем в школе.

Я понимающе кивнул и упал в гостевое кресло. А Рагар взглянул на часы и, учитывая, что время уже перевалило за обеденное, предложил вина.

Пока пили первый бокал, обсудили всякие мелочи, а на втором принц спросил:

— Ну что, брат, как кадетки?

Я, разумеется, скривился. До сих пор не мог простить кузену этот «подарок».

Однако ответил я честно, без предвзятости:

— Недотягивают. Ни физически, ни умственно. У них не те физические возможности и не та интеллектуальная подготовка.

— Ты скажи, это ужас-ужас-ужас или…

— Нет. Не ужас. Обыкновенный кошмар.

Мы помолчали, сделали по глотку, и я объяснил:

— Толка из всего этого не получится. Леди могут быть полезны… в лучшем случае для канцелярской работы.

Рагар сначала встрепенулся, а через миг скис — видимо вообразил, как дамочки приходят в это его Военное ведомство. Как начинают выполнять несложные обязанности клерков, попутно внося хаос и будоража своим тут наличием воображение мужчин.

— Маме не говори, — в итоге буркнул Рагар.

— А что тут говорить? Она и сама догадается, — да, я тоже умею быть оптимистом.

Кузен скривился больше прежнего, ну а я… быть честным, так уж до конца, верно?