Книга Эта ласковая земля, страница 15 – Уильям Крюгер

Смерч пронесся по бейсбольному полю, разметав трибуны в щепки. Нам бы бежать, искать укрытие, но было уже поздно. Парализованные мы стояли и смотрели, как приближается наша гибель.

Но тут каким-то чудом смерч повернул и двинулся вдоль берега. Он разворотил землю к северу от школы, миновав все здания и красивый дом Брикманов, и направился к самому Линкольну. Мы побежали к окнам, выходящим на восток, и смотрели, как торнадо обогнул южную окраину города и двинулся к фермам дальше вдоль реки.

И я понял, куда он направился.

Моз тоже. Он схватил меня за руку и показал: «Миссис Фрост и Эмми».

Выбежав наружу, мы увидели выходящих из столовой Вольца и Альберта. За ними высыпали остальные, и я понял, что они все набились в большое каменное строение, чтобы переждать бурю. Мы с Мозом бросились через старый плац.

– Миссис Фрост и Эмми! – проорал я. – Вы их видели?

Вольц помотал головой:

– Сегодня нет.

– Торнадо идет прямо на них.

– Разве они не должны быть где-то здесь? – спросил Альберт.

– Давай проверим ее класс, – сказал Вольц.

Ее там не оказалось.

– Миссис Брикман, – предложил Вольц. – Она должна знать.

Мы побежали к дому Брикманов и заколотили в дверь, но никто не открыл. Альберт пошел к гаражу и заглянул в окно.

– «Франклина» нет, – сказал он.

Вольц постучал еще, и наконец дверь распахнулась. На пороге стоял белый как призрак Клайд Брикман.

– Этот проклятый торнадо чуть меня не убил.

– Кора Фрост, – потребовал Вольц. – Она была сегодня в школе?

Брикман нахмурился и задумался на мгновение.

– Не знаю.

– Миссис Брикман, – сказал Вольц. – Она знает?

– Герман, Тельма утром уехала в Сент-Пол. Ее не будет всю неделю.

– Проклятье.

Вольц смотрел на восток, на причиненные смерчем разрушения. Мы все смотрели туда. Еще ни разу в жизни мне не было так страшно.

– Ждите здесь, – велел Вольц. – Я подгоню свою машину.

Он повез нас, включая Брикмана, к дому Коры и Эмми Фрост. На южной окраине Линкольна мы увидели обломки деревянных построек рядом с элеваторами ^[13]. Мы ехали по проселочной дороге вдоль реки мимо следов непредсказуемых разрушений. Вот разорванный пополам сарай, а в двадцати ярдах от него нетронутый дом. А вот лишившаяся крыши силосная башня, а внутри невредимого загона рядом с ним коровы как ни в чем не бывало щиплют траву. Я увидел большой лист гофрированного металла, загнутый вокруг ствола тополя, как рождественская оберточная бумага. Впервые в жизни я искренне молился, отчаянно прося Бога пощадить Кору Фрост и ее дочь.

Когда мы приехали на ферму, все мои надежды умерли. Там, где всего несколько дней назад миссис Фрост и Брикманы сидели в гостиной и пили чай, не осталось ничего, кроме разбитых в щепки досок. Много деревьев в саду вырвало с корнем и разбросало в беспорядке. Пикап миссис Фрост лежал перевернутым, как дохлая черепаха. Вокруг стояла мертвая тишина.

Мы рыскали среди развалин, поднимали обломки, выкрикивали имена. Я был уверен, что мы не найдем их живыми, и из-за этого вовсе не хотел находить их. Я видел, с какой легкостью буря сминала и разрывала прочные конструкции, и не желал своими глазами узреть, что она может сделать с хрупкой плотью и костями. Так что я по большей части безучастно стоял на сломанных балках крыши, которая когда-то укрывала Кору и Эмми Фрост. На короткое время я позволил себе поверить, что она будет укрывать и меня.

Я потерял мать и отца. Меня били, унижали, сажали в карцер, но до этого момента я никогда не терял надежды на то, что когда-нибудь будет лучше.

И тут Моз подал знак: «Ты слышишь?»

Я прислушался и тоже услышал.

Моз начал поднимать доски и сломанные балки. Остальные принялись помогать. Мы лихорадочно работали, расчищая обломки, из-под которых доносились тихие крики, и наконец добрались до внешнего входа в погреб. Его дверь заблокировали два тяжелых обломка стропил. Мы убрали их, и Моз распахнул дверь. Из темноты на нас смотрела маленькая Эмми Фрост, ее личико и одежда были покрыты пылью, кудряшки слиплись от песка, а голубые глаза моргали из-за резкого света. Моз спустился по лесенке, подхватил девочку на руки, вынес наружу и спросил: «Твоя мама?»

– Я не знаю. – Эмми рыдала в истерике. Она отчаянно замотала головой и повторила: – Я не знаю.

– Она была с тобой внизу? – спросил Вольц.

Эмми снова замотала головой, и вокруг нее поднялось облачко пыли.

– Она посадила меня туда и оставила одну.

– Эмми, куда она пошла? – спросил Альберт.

– К Большому Джорджу, – сказала она. – Она собиралась выпустить его из сарая.

После смерти мужа Кора Фрост решила оставить тяжеловоза, хотя кормить такую огромную скотину было затратно. Вольц и Альберт уже осмотрели развалины сарая, но побежали обратно и начали снова разбирать обломки.

– Где мама? – плакала Эмми. – Мама?

– Тихо, девочка, – сказал Брикман. – Слезами делу не поможешь.

Она пропустила его слова мимо ушей.

– Мама!

Моз сел на развалины дома, поднял Эмми на руки и прижал к груди, а она все плакала и плакала. Через некоторое время вернулись Альберт с Вольцем и только покачали головами.

– Я отвезу ее в школу, – предложил Вольц.

– Я поеду с вами, – сказал Брикман.

Я скрестил руки на груди и расправил плечи.

– Я не уеду, пока мы не найдем миссис Фрост.

Вольц не стал спорить.

– Хорошо, Оди. Альберт, Моз, вы тоже остаетесь?

Оба кивнули.

– Я пришлю кого-нибудь за вами. Клайд, давайте увезем девочку отсюда.

Они попытались забрать Эмми у Моза, но она отчаянно цеплялась за него, и наконец Вольц сказал:

– Моз, ты тоже едешь.

Они ушли, Моз нес малышку Эмми, а Брикман на мгновение задержался, обводя взглядом разрушения.

– Господи Боже, – пробормотал он себе под нос.

– Вы ошибались, – сказал я ему.

Он посмотрел на меня, прищурившись:

– В чем же?

– Вы говорили, что Бог наш пастырь и что он позаботится о нас. Бог не пастырь.

Он не ответил.

– Знаете, кто Бог, мистер Брикман? Чертов торнадо, вот кто.

Брикман просто развернулся и ушел.

После их отъезда мы с Альбертом остались одни. Небо над головой было ясным и голубым, как будто ада последних двух часов и не было. Я услышал песнь жаворонка.