Онлайн книга «Магия вето»
|
Таинственный вывертыш перестал выть всего минуту назад, а казалось, прошла вечность. Пока что он не вылезал… Как это всегда бывает в моменты долгого молчания, приходят мысли. Мозгу надо чем-то себя занять, чтобы не скучать, и тут важно не поплыть. Это отличало опытных вояк от новеньких. Что я тут делаю? Что это, твою псину, за мир такой? Давно стало ясно, что это не учебная иллюзия. Луны на небе… Да какие, жжёный псарь, луны?! У Юпитера их семьдесят девять, чему тут удивляться, Тим? А вот Пробоина… Да, эта чёртова дыра, пожирающая луны, нарушала законы физики. Даже сейчас, на закате, её хорошо видно. Вот именно Пробоина, чёрным зрачком наблюдавшая за мной с неба, меня пугала. Потому что это… неизвестность. А ведь если подумать, всего полдня назад я точно так же целился, выжидал неведомого врага в своём родном мире. А потом, когда из брюха «дестроера» вывалилась сфера искусственного псионика, тогда я действительно растерялся, как зелёный щенок, и не нажал на спуск. Что должно появиться сейчас из саркофага, чтобы я удивился? — Красный зарядил? — прошептал Сивый, сидя почти подо мной. Я сомкнул указательный и большой пальцы в колечко, едва заметно кивнув, и лишь потом подумал: а у них тут знак «окей» такой же? Но Сивый одобрительно закивал: — Хорошо. Воздух раздувает огонь, поэтому пуля пойдёт выше и по ветру. Ветер дует слева направо, — шептал он, — Метров десять левее бери, думаю. Я лишь поджал губы. Что за хрень он несёт?! Скептик во мне очень хотел наплевать на сказочный совет, а вот логик намекал: «Слушай местного!» Что бы он не имел в виду, он лучше знает, ведь завалил же солдат до этого тварь. На Василия особой надежды не было — бывший хозяин тела мог общаться только эмоциями. И на данный момент лучшее, что он мог сделать, это притихнуть и не мешать. — А вот земля тяжелее воздуха. Жёлтая пуля упадёт, не полетит, — неожиданно добавил Сивый, — С водой вообще непонятно, как себя поведёт. Она может выпасть росой, и синяя пуля пойдёт вниз. А может туманом подняться… Теперь ерунда, которую нёс Белобрысый, меня совсем сбила с толку. Какая, к псам, вода? — Сивый, заткнись, тебя в пробоину! — зашипел Хомяк. — Так, а если другую пулю зарядит? Вылунь не знает, а я подскажу. Вода — она в воздухе много чего может, стихии смежные… — Заткнись, — ствол винтовки Хомяка медленно направился в сторону белобрысого, и тот обиженно замолчал. Я знал, что в словесном поносе Сивого были подсказки, но был благодарен Мячу за помощь. Потому что я пока не был готов воспринимать такую информацию. Хватит и того, что с красным патроном надо брать левее… Снова дикий вой разнёсся над полем, но неожиданно заткнулся… и что-то мелькнуло, вывернулось из раскола в бетонной полусфере. Я не успел обрадоваться, что всё же вижу вывертыша, как понял, что ни хрена я не вижу. Но трава зашевелилась, полетела пыль следом за невидимым вихрем — тот перемещался ещё дальше от нас. Я поворачивал дуло вслед за движением невидимки. Волнение солдат в нашем окопе сильно отвлекало — они видели, что я кого-то выцеливаю, и моё ухо прожигали шесть пар глаз. Неожиданно над полем разнеслись крики. Невидимка нырнул в какой-то из окопов, и я даже отсюда видел, как вылетают наверх части тел. Слушать вопли ужаса в полной тишине даже мне было жутко… — Дрянь вертлявая, наших жрёт! — процедил Сивый. Сзади меня послышался шорох — солдаты приподнялись, тоже пытаясь рассмотреть хоть что-то. — Где он? — спросил Хомяк. Я лишь молча показал на поле, далеко за тот соседний опорник, в который во время боя ворвались «снежки». В этот же момент в щёлке мушки появилась тень. Солнце ещё краешком выглядывало из-за горизонта, и в сумерках я узнал Николая Плетнёва. Тот вылетел из окопа, в котором лютовал вывертыш, и бодрым спринтом понёсся в нашу сторону. Я провожал силуэт каштана в прицеле до того момента, как он спрыгнул в соседний окоп. В тот самый, где и так не было уже никого в живых. Жжёный псарь, так он бросил своё отделение, что ли?! — Ну, дрянь лунная, — выдохнул Хомяк, — А ещё утренний маг называется. Я пожал плечами. Сколько раз я слышал про ранги, когда маги разговаривали, но до сих пор не понимал, о чём идёт речь. Плетень больше не выглядывал, и в том окопе, откуда он сбежал, тоже воцарилась тишина. Кажется, невидимка убил всех. Я затаил дыхание, прислушиваясь. — С вывертыша, говорят, камешек может упасть, — снова подал голос Сивый, уже за моим плечом. Он тоже встал, всматриваясь в поле. — Заткнись, я сказал, — повторил Хомяк. — Так если повезёт, его ж продать можно… — мечтательно протянул Сивый, — И прощай, армия. — Ага, — хмыкнул Хомяк, — И здравствуй, гроб. — Вылез, — прошептал я, поняв, что по полю снова движется позёмка. И как раз к тому окопу, где думал спрятаться Плетнёв. Ай, молодец, вывертыш, чует мерзость за километр… Невидимка, шевеля траву, добрался-таки до убежища Плетнёва, нырнул следом. И тут же раздался хлопок — что-то вспыхнуло, озарив брустверы окопа по краям. До нас донеслись вскрики и леденящий душу рёв. Тишина. — Ну и дурак, — повторил Хомяк, — Вот сам вроде лунный, святая кровь, а дурак. — Не дурак. Сволочь он, — добавил Сивый. А ведь у этого каштана была моя вещица, если он, конечно, не блефовал. Василий во мне вдруг проснулся, сердце зашлось, отбивая набатом в ушах. Он очень волновался, и порывался вылезти из окопа — я даже дёрнулся, стиснув зубы. — Ты чего, вылунь? — мои вздрагивания заметили. Я поморщился. Ну, не скажешь же им, что тело не слушается Иного. Не поймут, и даже не посочувствуют. Скорее всадят пулю в спину. — Это Плетнёв был, — прошептал я. Солдаты вокруг ахнули. — Плетнёв? — переспросил Хомяк, — Стой, это Плетнёв, который из Плетнёвых?! Я удивлённо обернулся. Они издеваются, что ли? — Ну, наверное… А Василий бунтовал. Сам я никогда бы не полез в лапы к сильному врагу, зная, что меня не прикрывают меткие ребята. Меня снова дёрнуло, и я понял, что так дело не пойдёт. — Да твою псину, — зашипел я, закидывая тело на бруствер. — Сдурел?! — меня дёрнули за ноги, — Куда? Едва я свалился назад, как включились навыки. Плечом в грудь одному, прикладом в скулу второму, лбом в нос третьему, по яйцам четвёртому… Они явно не ожидали от дохляка такой злости. |