Книга Ты смысл моей жизни, страница 17 – Елена Архипова

Его отец пластический хирург, а мама отличный руководитель и организатор. Егор свои таланты организатора как раз от неё позаимствовал. И, конечно, они мечтали о том, что их сын станет пластическим хирургом. А Егор стал ветеринаром. Они до сих пор считают главной своей ошибкой тот свой подарок, в виде щенка немецкой овчарки, на 10-тилетие сына. А Егор только благодаря Джеку и понял, что главное его призвание – это лечить животных.

И да, у Петра тоже была своя комната в нашем доме. Он оставался у нас, и довольно часто. Случалось это, как правило, после того, как они с мужем, после плотного ужина и долгой игры в бильярд, выползали из бильярдной, поддерживая друг друга. Как же лучшего друга в таком виде, да на ночь глядя, выпроваживать?

Егор, когда доходил до определенной кондиции, всегда называл Петра почему-то графом, на что Пётр только усмехался. Он, в силу своего более крупного телосложения, всегда был менее пьян, чем муж. Поэтому как раз Пётр и помогал мне раздевать и укладывать Егора спать, хохоча при этом и приговаривая:

– Спи, Егорушка, хороших тебе снов, мальчик мой! – Егорушка же пытался что-то отвечать на это, но из понятных слов были только предлоги, – вот с института я с тобой с пьяным вожусь! Женька, как ты с ним, с таким пьяным, спишь? Он же храпит, как паровоз, когда такой пьяный.

На что я всегда парировала:

– Но напоил то его ТЫ! Вот не стыдно тебе, а, Петь? Вот, может, у меня сегодня планы были на мужа, а ты его напоил. Вот кто теперь будет супружеский долг выполнять? Ты?

– Друга надо выручать в любой ситуации. Так что я готов, – отвечал мне всегда Пётр, покорно склоняя голову, – только ты же, Жень, всегда только грозишь мне этим исполнением супружеских прав. А слово своё, между прочим, ни разу не сдержала!

– Ну, пойдём, я тебя хоть чаем напою за помощь твою бескорыстную! – отшучивалась я всегда.

Во время чаепития он мог рассказывать случаи из практики или вспоминать их с Егором студенческие годы. Мог даже помочь разобрать чистую посуду из посудомойки и загрузить следующую партию. Это если было много гостей, и вся грязная посуда не помещалась сразу. Мы уже оба знали, что терпеть не можем оставлять грязную посуду до утра.

Эти наши посиделки с Петром были не особо долгими, но какими-то умиротворяющими и такими домашними, что ли.

Один раз я всё-таки задала вопрос, который давно у меня крутился на языке:

– Петь, а почему Егор тебя называет "граф".

Он опять усмехнулся, мотнул головой, но ответил:

– Да это ко мне из детского дома ещё приклеилось. У меня есть медальон с буквой "В" на крышке, ну, вроде как первая буква моей фамилии. Вот я и придумал, что я из богатой и знатной семьи, что, может, я вообще граф, только меня выкрали и в детдом сдали. И что мой папа меня обязательно найдет и заберет к себе. Дети часто фантазируют, а в детском доме у всех одна фантазия, она же и самая заветная мечта. Семья. Я тогда читал "Граф Монте-Кристо" Дюма, вот отсюда и граф.

– Петь, а почему именно папа, а не мама?

– Да потому, что именно мама меня и сдала в детдом, когда мне 6 лет было, – он горько усмехнулся, – не все, Жень, такие правильные мамы, как ты.

– Прости, Петь, я не знала! – и погладила его по плечу, отметив тогда, что у него просто каменные мышцы. От моего прикосновения он напрягся, а я решила, что, может, вот сейчас ему неприятно, что я его вроде как жалею. Оказывается он не с рождения в детском доме. Более того, оказывается, он даже помнит, что родная мать его туда и сдала. Господи! Это что он пережил, будучи ребёнком? Я только попыталась это представить, а у меня уже комок к горлу подступил! Я даже всхлипнула, а Петр, увидев это, ещё и меня же и успокаивать начал.

Был, правда, у нас с Петром один случай примерно два года назад. Муж об этом ничего не знал. Как говорится, меньше знает, больше любит.

Была 7-я годовщина нашей с Егором свадьбы. Дата была не круглой, поэтому и были все только самые близкие. В тот вечер всё шло к тому, что Пётр уедет от нас не один, а с Алёной. Я знала, что Алёне Пётр очень нравился. Когда-то, на заре нашего знакомства, у них даже вроде завязывался роман. Алёна тогда летала от счастья и всё пыталась выведать у меня подробности про Петра, чтобы, значит, понравиться ему ещё больше. Но что-то там у них не получилось. Но вот сегодня, спустя 7 лет, Алёна решила возобновить их роман. Она весь вечер делала ему очень прозрачные намёки на возможное продолжение вечера в более интимной обстановке. И он даже вышел провожать её на крыльцо, чтобы, значит, девушке не скучно было ждать такси. И вот уже на крыльце Алёна пошла ва-банк, буквально впившись в его губы.

Муж ещё пошутил:

– Ну всё, пропал Петруха! Она же его вот прям у нас на крыльце и изнасилует!

Но Пётр, оторвав Алёну от себя, что-то сказал ей. Ещё и тряхнул легонько за плечи, будто пытаясь её вразумить. Она после этого вихрем слетела с крыльца и плюхнулась в такси, очень громко хлопнув дверцей, это даже в доме было слышно. В ответ на это Пётр только усмехнулся и пошел в дом.

– Это чем же ты так, дружище, девушку то разозлил? – встретил вопросом его Егор.

– Хуже пьяной женщины только мартовские коты! – бросил Пётр фразу, – точно так же невозможно по-хорошему договориться! Извини, Жень, но я так и не понял за все эти годы, как ты с ней дружишь? Злая, вздорная, завистливая баба.

Мне неприятно резануло слух слово "баба", и это сказал Пётр? Сама галантность и интеллигентность? О чём я сразу же и высказалась:

– Петь, ну как-то ты очень уж некрасиво об Алёне. Ну, перебрала девушка с алкоголем, желая тебе понравиться, а ты сразу "баба".

– Жень, извини, но раз уж ты подняла эту тему, и только из уважения к тому, что Алёна твоя подруга, объясню. Во-первых, твоя Алёна вот ничуть не девушка. Ни по физиологии, ни по поведению. Во-вторых, дело даже не в этом, а в том, что я категорически не люблю пьяных женщин! Я считаю, что женщина, в первую очередь мать. Это её предназначение. А раз тебе природой заложено детей рожать, то есть жизнь кому-то давать, то как ты можешь пить?

– Ого! Петь, мы столько лет уже знакомы, а ты тут такие вещи мне говоришь? Как же ты в дом наш входишь? За стол мой садишься? После тоста чокаешься со мной?

– Жень, ну ты себя-то с Алёной не ставь рядом! – он усмехнулся и, обращаясь уже к Егору, сказал:

– Извини, друг, но я это скажу! Жень, ты думаешь, я не вижу, что ты со мной чокаешься и не пьешь, только губы смачиваешь? Поднимаешь со всеми, да, но не пьёшь ведь.

Егор как-то нехорошо на него посмотрел и усмехнулся, а потому Пётр сразу свернул тему:

– Ну что, Егорушка? Готов одну партейку раскатать?

И мужчины ушли в бильярдную, которая располагалась у нас в цокольном этаже. “Одна партейка” – это только так называлось, и одной партией они никогда не ограничивались. В этот раз тоже. Я успела уже и Ваню спать уложить. И со стола в комнате убрать. Конечно, Наташа, наша горничная, завтра бы всё убрала, но я терпеть не могла оставлять грязный стол на ночь.