На третьей неделе января Уилл упросил Кэтрин навестить его при дворе. Ее первым побуждением было сказать, что она не может оставить Джона, но тот сам настоял, чтобы Кэтрин поехала.
— Не лишайте себя радостей жизни, любимая, вы этого не заслужили, — сказал он. Теперь Джон все дни проводил, сидя у очага, закутанный в меха. Посещать заседания парламента, возобновившиеся неделю назад, он был не в состоянии, а ел совсем мало: на таком рационе могла бы продержаться разве что пташка Божья. — Поезжайте. Со мною все будет хорошо. Маргарет не даст мне скучать.
Она перечитала отцу уже почти все книги, какие были в доме.
— По пути домой я куплю вам еще каких-нибудь книг, — пообещала Кэтрин.
Ей было стыдно, что она радуется передышке и с нетерпением ждет поездки ко двору. Уже много недель Кэтрин провела в заточении в этом печальном доме. Небольшой перерыв пойдет ей на пользу. Это ведь не проявление эгоизма с ее стороны, верно?
Сидя в лодке, направлявшейся в Уайтхолл, Кэтрин ощутила, что свыклась с мыслью о скорой кончине Джона. Она постоянно молилась за него: да облегчатся его страдания и пусть уход в мир иной будет для него легким!
Ее беспокоило собственное будущее. Ей тридцать лет — еще полна жизни. Можно, конечно, переехать в одно из поместий, полученных в приданое, но она там будет чужой. В том, что доходы позволят ей снять дом в Лондоне, Кэтрин сомневалась. И надо еще подумать о Маргарет…
Лодка приближалась к Гринвичу. Вот он — вытянулся вдоль берега на фоне покатых холмов охотничьего парка. Она сошла на пристань у лестницы, расплатилась с лодочником и сказала караульным у гейтхауса, что приехала к лорду Парру.
Окна комнаты Уилла выходили на мощеный двор, который, как обычно, был заполнен людьми. Брат открыл дверь, и Кэтрин сразу заметила, что он не один. Двое мужчин, сидевшие у маленького очага, встали, чтобы приветствовать ее. Одного она узнала: это был мрачный, всегда одетый в черное Эдвард Сеймур, граф Хартфорд, брат покойной королевы Джейн и дядя принца. Он слегка поклонился:
— К вашим услугам, мадам.
Кэтрин повернулась ко второму мужчине и едва не ахнула, потому что тот был поразительно красив — высокий, статный, мускулистый, с тяжелыми веками, блестящими глазами, коротко подстриженными рыжими волосами и пышной бородой.
— Кейт, позволь представить тебе брата лорда Хартфорда, сэра Томаса Сеймура, — сказал Уилл. — Он недавно вернулся из посольства в Нюрнберг.
Кэтрин почувствовала, что заливается краской, как неопытная девушка.
— Очень приятно познакомиться с вами, сэр Томас.
— Я тоже чрезвычайно рад, — сказал тот, поднося к губам и целуя ее руку.
Когда он делал это, глаза их встретились, и они как будто признали друг друга. У Кэтрин перехватило дыхание, она не могла отвести глаз от сэра Томаса.
Он был придворным до кончиков ногтей и в желто-алом наряде резко контрастировал с братом.
— Как Джон? — поинтересовался Уилл. — Супруг леди Латимер очень болен, — объяснил он братьям Сеймур.
— Слабеет с каждым днем, — ответила Кэтрин.
— Я буду молиться за него, — сухо проговорил Хартфорд.
— Могу я чем-то помочь? — спросил сэр Томас.
Глаза его излучали тепло, и Кэтрин немного разволновалась.
— Нет, но спасибо вам за предложение. — Она почувствовала, что должна добавить что-нибудь еще, дабы описать тяжесть болезни Джона, но в присутствии этого очаровательного мужчины ей вдруг стало трудно подбирать слова.
К разочарованию Кэтрин, братья Сеймур вскоре распрощались и ушли, чтобы она могла поговорить с Уиллом наедине. Брат и сестра устроились у очага. Уилл протянул ей стакан теплого ягодного эля, заранее принесенного с дворцовой кухни. Она сообщила ему, что силы покидают Джона, а он сказал, как ему горько слышать это.
— Я скучаю по Анне, — добавила Кэтрин. — Она сейчас была бы для меня хорошей опорой. Джек бесполезен. Он самоустраняется, и мне самой приходится управляться с домом и врачами. Маргарет хорошо заботится о Джоне, но то и дело плачет. Боюсь, мне просто необходим этот короткий отдых.
— Тебе здесь всегда рады, — заверил ее Уилл.
— Мне понравился сэр Томас Сеймур, — сказала Кэтрин.
— Сэр Томас нравится всем женщинам! А самому сэру Томасу нравится только сэр Томас. Он очень себялюбив.
— Со мной он, кажется, был весьма обходителен.
— Кейт, ты общалась с ним всего пять минут! Я же почти каждый день служу вместе с ним в личных покоях. Он может быть очаровательным и именно поэтому так популярен. Король тоже его любит. Но будь осторожна. Он дерзок, умен и либерален во взглядах, но при этом горяч и немного пустоват. Часто действует не размышляя и сгорает от жгучей зависти к брату. Между ними нет любви. Тома гнетет, что он четвертый сын своего отца, а не первый.
— Он женат?
Уилл пристально взглянул на сестру:
— Нет. Ему тридцать пять, и пока ни одна женщина не сумела заманить его в силок. Поговаривали о его браке с дочерью Норфолка, герцогиней Ричмонд, но из этого ничего не вышло. Я слышал, однажды он завел себе любовницу и разрушил ее репутацию, но это было давно. Он амбициозен и будет искать себе невесту на самом верху.
На мгновение Кэтрин задумалась о том времени, когда станет вдовой, которая может кое-что предложить в материальном смысле, и изумилась самой себе. Как может она размышлять о новом браке, когда ее дорогой Джон еще жив?
Покинув комнату Уилла и выйдя во двор, Кэтрин, к своему удивлению, обнаружила, что сэр Томас ждет ее.
— Миледи Латимер, — сказал он и картинно поклонился. — Мне показалось, что я не выразил в достаточной мере свою тревогу по поводу состояния вашего несчастного супруга.
Кэтрин крайне удивилась.
— Вы очень добры, — пролепетала она, ощущая, как близко к ней стоит сэр Томас; ее обдало запахом новой кожи, исходившим от его башмаков.
— Вы прогуляетесь со мной? — спросил Сеймур.
— Мне нужно домой, — сказала она, горячо желая остаться, но зная, что леди не следует выказывать нетерпения в таких ситуациях.
— Разумеется. Но не прогуляться ли нам сперва по саду?
Кэтрин была не в силах отказать.
— Хорошо, проводите меня до пристани.
Сэр Томас предложил ей руку. Кэтрин оперлась на нее и затрепетала от первого же прикосновения. Ни один мужчина до сих пор не вызывал в ней таких ощущений.
Пока они шли по дорожкам между цветочными клумбами, обнесенными решетчатыми оградками с бело-зелеными полосатыми столбами на каждом углу, Кэтрин рассказала своему спутнику о болезни Джона.
