Онлайн книга «Не мой Ромео»
|
– Так себе идея, – бормочу я, вспомнив про соглашение о неразглашении, потом вскакиваю и принимаюсь расхаживать взад-вперед. Тофер провожает меня глазами и хмурится. – Собираешься снова с ним увидеться? – Нет, повторения не будет. Он с унылым видом откидывается на диванные подушки. – Тебе хоть понравилось? Что там у него ниже пояса? Пропорционально размаху плеч? У меня вспыхивают щеки и зудит все тело от воспоминания об оргазмах минувшей ночи. По этой части ему и вправду нет равных. Первый раз – на кухне, когда он стоял на коленях; второй раз – на полу в спальне, когда он был сзади; ну и в третий раз, когда мы, наконец, добрались до постели… Я набираю в легкие воздух и не тороплюсь выдыхать. – Лицо у тебя сейчас краснее стоп-сигнала, – зубоскалит Тофер. – Хуже всего то, что Джек скрыл от меня, кто он на самом деле, и смылся до того, как я проснулась. Он морщится, захлопывает блокнот. – О-па! Эта информация не для дневника. Каков подлец! Я тяжело дышу, опять вспоминая, как позорно принимала Джека за Грега. – Он обмолвился о блоге, я решила, что он видел мои эскизы, а на самом деле он принял меня за блогершу, которых не счесть… – Я морщу лоб. – Что ему стоило сказать, что я обозналась? Зачем было это скрывать? Друг пожимает плечами и игриво поднимает брови. – Ты была в своем развратном наряде? – В том, что с единорогом. Он присвистывает. – Как мило! – Он присвоил мои трусики. – А вот это никуда не годится. Их надо вернуть. Тофер знает, как для меня важна моя работа и как я обожаю придумывать и шить разные вещички, которые хотела бы надеть сама. Мои изделия – полная противоположность плохо сидящему, безразмерному ширпотребу с прилавков. Я создаю уникальное белье, от которого глаз не оторвешь, – причудливое, сексуальное. Оно предназначено для дерзких женщин с хорошей фигурой. Неодобрение на лице Тофера превращается в скорб- ную гримасу, причем скорбь усугубляется на глазах. Он встает и, волоча ноги, приближается ко мне. – Знаешь, детка, у меня есть для тебя другие новости. Лучше ты узнаешь их от меня, чем еще от кого-нибудь. – Умоляю, подтверди, что мама и тетя Клара ни при чем! – прошу я со стоном. – Вечно они за мной подглядывают, мне даже приходится запирать комнату, где я шью. Он качает головой, его длинные волосы красиво взлетают в воздух. – Не томи, выкладывай! – Я только что заглянул в Cut‘N’Curl за баночкой Sun Drop. Сама знаешь, они получают его напрямую от производителя. Там была Жизель… – Он затихает, и мне становится нехорошо. – Она видела меня с Джеком! Тофер наблюдает за моей реакцией. – Она ни слова не сказала про тебя и Джека… – Но?.. Он гримасничает, тяжело вздыхает, смотрит нежно: – Она хвасталась колечком. Крутила его на пальце, совала всем под нос. Мне так жаль! Мое сердце придавливает тяжеленным куском свинца, я силюсь его сбросить, извлечь из груди и отправить куда подальше. Мне нечем дышать. – Колечко, говоришь? Он садится на подлокотник кресла. – Вчера вечером Престон сделал ей предложение. Кольцо он спрятал в чизкейке. Власть стереотипов! Тоска, а не праздник. Я ломаю руки. Конечно, я знала, что это произойдет. Воскресные обеды, когда мне приходилось сидеть напротив них, буквально вопили: «Готовься! Жизель глаз не может от него отвести. Втюрилась по уши». Невольно вспоминаю, как она объявилась на моей вечеринке на День независимости и впервые его увидела. Раньше она жила в Мемфисе и все полгода, что я встречалась с Престоном, умудрялась с ним не пересекаться. Она – высокая длинноногая блондинка, на три года младше меня, в придачу красотка: личико в форме сердечка, младенчески голубые глаза. Помню чувство слабости в ногах, когда я их знакомила, помню, как засияли у нее глаза, когда он энергично тряхнул ее руку. Я не замечаю, как Тофер исчезает на кухне и возвращается с бурбоном для меня. – По-моему, сейчас тебе полезно хлебнуть дорогого напитка. Я делаю маленький глоток. – Бабушкино сокровище, двадцатилетняя выдержка. Если снова начать пить, то, конечно, только это. – Она бы не возражала. Бабуля была бунтарка, прямо как ты. Я плюхаюсь в кресло. Меня валит с ног усталость. Сейчас я кто угодно, только не бунтарка. – Я уже это говорил, но повторю: Престон тебе не подходил. Он – надутый козел с кочергой в заднице. Это ж надо было отыскать мужика, не способного разглядеть ни тебя, ни всего того, что ты делаешь для… даже для уродливого свина! Ромео высовывает голову из своей палатки и зыркает на Тофера. Его взгляд говорит: «Знаю-знаю, что ты обо мне сказал!» – Он умница, чтоб ты знал! Когда его бросили год назад на стоянке косметического салона, он был при смерти, бледная морщинистая кожа да кости, такой худенький, слабенький, едва дышал. Я вся в слезах принесла его к ветеринару. Всю дорогу молилась, чтобы малыш выжил, и клялась взять его под опеку. Тофер берет Ромео на руки и ласково его похлопывает. – Ладно, он неплох. Хотя, конечно, когда у него пучит животик – то еще удовольствие… Вчера, когда он носился по дому, искал тебя, я над ним сжалился и взял к себе в постель, пожертвовав своим бесценным бельем! – Искупать его не забыл? – Не забыл. Адские хрюшки любят устраивать бардак. Воды было! Вдобавок он сжевал резиновую уточку. Я выдавливаю улыбку, хотя мне не до веселья. – Серьезно, Елена, Престон не видит свою женщину. Он не обращал внимания на все твои замечательные таланты. – Прекрати. – Я изнуренно растягиваю губы. Он дружески меня обнимает. – Выше голову! Надень что-нибудь удобное, поваляемся в моей постели наверху, почитаем… Потом я поведу тебя проветриться. Тебе полезно выпить, старушка. – Я всего на полгода старше тебя. Перестань, никуда я не пойду. Мне просто хочется спрятаться в свою скорлупу. Я останусь дома. Еще можно заняться шитьем, если я всерьез намерена установить контакты с компанией нижнего белья. Он морщится. – Не вздумай! Сегодня у Майкла день рождения, забыла, что ли? Точно, совсем забыла! Майкл – один из нэшвиллских друзей Тофера, время от времени проводящий с нами время. Он – натурал, но они с Тофером не разлей вода еще со школьных времен. |