Онлайн книга «Сердце дракона. Том 1»
И с каждым новым ударом, в который он вкладывал чуть больше силы. С каждым новым ощущением того, что враг слабеет. С каждым новым чуть более широким движением, он все крепче и плотнее увязал в сетях Хаджара. И когда Колин, наконец, допустил ошибку, Хаджар вновь принял низкую стойку. Его ладонь лежала над клинком, а ноги были чуть согнуты в коленях. Он напоминал собой планирующую на нисходящем потоке ветра птицу. – Крепчающий ветер! И Колина, который собирался нанести выпад, настиг вихрь из мечей. Он поднял его, находящегося в воздухе и неспособного защититься, закрутил и бросил на землю. Окровавленного, израненного, внезапно попавшего в ситуацию намного худшую, нежели его противник. Хаджар тяжело дышал, он вытирал кровь и пот с лица, припадал на обожженную ногу. На Колине же места живого не было видно. На этот раз удар Хаджара его сильно потрепал. – Поганый смерд, – шептал Колин, внезапно “заново” увидевший противника. – Мерзость. Ублюдок. Сын рабов. Да как ты смеешь. Как смеешь ты даже дышать в моем присутствии! – Молодой господин, – раздался шепот старика-слуги. – Что вы делаете, молодой господин? Колин же достал что-то из кармана. Что-то красное, светящееся, размером с орех. – Остановитесь, адъютант! – внезапно выкрикнула Генерал, но было поздно. Колин завопил не своим голосом. Его тело забилось в агонии, а он все кричал, пока его вены краснели. Он словно увеличивался в размерах. Его латы скрипели под набухающими мышцами. Рукоять меча трескалась, под черными когтями, выраставшими из обычных ногтей. – Нет, молодой господин, – приложил ко рту руки старик. – Копье! – генерал протянула руку, но… Колин, обратившийся в краснокожую нечеловеческую тварь, не то что прыгнул, не размазался тенью и не сверкнул молнией. Раздался хлопок и на том месте, где он стоял образовалась небольшая впадина, а сам он, рыча и скаля самую настоящую пасть, бил снизу-вверх по Хадажру. Этот удар, казалось, мог бы рассечь крепостную стену, не то что старые одежды и плоть. Хаджар на пределе возможностей успел подставить клинок и почувствовал, как по нему ударило тараном. Вбивая весь воздух из легких, его пустым мешком подкинуло на десяток метров в воздух. Затем новый хлопок и вот красная тварь, недавно бывшая Колином, уже оказывается рядом с ним. Сложно было сказать – падали они или летели. Единственное, что отчетливо было видно, это как опускается клинок, сжатый когтистой лапой. Хаджар бы не успел. Ни за что бы не успел поставить блок. Да он и не видел удара твари. Все что мог Хаджар, это смотреть на летевшего в неба воробья. Маленького, беззащитного, но такого гордого и стремительного. Каждым взмахом крыльев, он насмехался над землей. Каждым пируэтом – завоевывал себе новый кусочек неба. - “Все в этом мире сражаются, мой принц.” – прозвучал голос наставника в его голове. – “Рыбак борется с рыбой и океаном, кузнец с огнем и железом, крестьянин с погодой и землей, но лишь адепты сражаются с собственной судьбой.” И внезапно время замедлилось. Хаджар вдруг понял то, что ускользало от него все это время. Ведь когда он сражался с противником, то забывал о главном. Его ноги все так же ступали по земле, борясь с её силой. Его клинок разрезал воздух, стремясь пронзить его сопротивление. Сталь в его руках нагревалась с каждым ударом. Его кровь окропляла траву… Он, сражаясь с противником, почему-то забывал о окружающем мире. С ним он тоже боролся. С самого рождения. С самого первого вздоха. С криком, младенец бросался в затяжной прыжок навстречу могиле. Прыжок, наполненный бесконечной борьбой. Но, зачем? Зачем его мечу бороться с целым светом, когда у него есть всего один враг? Почему он не может направить мир себе на пользу? Что ему мешает. И ответом ему был маленький воробей, пронзающий собой неприступное небо. Ничего. Генерал, все же схватившая копье, так и не ринулась в грандиозном прыжке. Да и все солдаты, смотревшие вверх, где продолжалась схватка, не могли поверить своим глазам. Меч твари опускался на голову Хаджара, а тот… словно немного изменился. Его клинок будто слился с ветром, и легко отбил удар. Хотя, отбил – не то слово. Он отшвырнул тварь в сторону так же легко, как лев пинает лапой непослушного котенка. Тварь с грохотом упала с неба на землю, а когда она выбралась из образовавшегося оврага, то увидела перед собой выпрямившегося Хаджара. Тот будто сливался с окружающим миром. Он больше не боролся с ним, он был с ним… – Единый с миром, – шептались окружающие. – Он стал единым с миром во время боя. – Гений? – Нет. – Чудовище. И они были… не правы. Нет, Хаджар все еще не достиг уровня “единого с миром”, но был близок. Так близок, как еще никогда прежде. Но даже такого прогресса хватило, чтобы его удар, раньше достигавший лишь пяти шагов, теперь мог дотянуться до семнадцати. Сам же серп, сорвавшийся с его клинка, больше не был призрачным или мерцающим. Нет, это был прозрачный, но отчетливо видный простому смертному удар меча. Он, величиной в три метра и шириной в десяток сантиметров, ударил о подставленный клинок и легко его расколол. Взвыла тварь, когда толстую красную корку, заменявшую ей кожу, раскалывал и терзал удар Хаджара. Потом вспышка синего света и вот на земле лежит бледный, исхудавший и даже постаревший Колин. Он скорчился на земле и что-то бубнил. Жалкий и несчастный, он мог лишь повторять: – Пощади, пощади. Хаджар же, с неумолимостью прислужника бога смерти, ковылял в его сторону. Он тяжело опирался на меч, кровь застилал ему взгляд, но он шел вперед. Шел к своей цели. Шел к покою Эйне. Он все же добрался до адъютанта. Встал над ним и занес меч над головой. – Остановись! – прогремел голос. Едва ли не вся армия обернулась на громоподобный клич. На холме, в алых, словно кровавых латах, стоял мужчина. Высокого роста, с лицом иссеченным шрамами и нечеловечески жестоким и свирепым взглядом. – Господин, – рухнул на колени старик-слуга. – Ты хоть знаешь на кого поднял руку, смерд?! – гремел генерал Лаврийский. – Это мой сын! Остановись, или тебя постигнет судьба, которой тысячу лет будут пугать детей! – Знаю ли я на кого поднял руку? – произнесли разбитые губы Хаджара. – На труса. Насильника. Убийцу. Со свистом меч рассек воздух. Покатилась в сторону голова, изо рта которой так и не прозвучало последнего: - “Пощади.” |