Книга Принцесса, страница 42 – Мария Степанова

Домой… Юлька взглянула на Аллу Петровну, улыбнулась уголками губ.

— Да, конечно, тем более, мы уже закончили. Алла Петровна, обзвоните, пожалуйста, организаторов, завтра едем в город на инструктаж, чтобы никто не опаздывал.

— Хорошо, Юлечка Вячеславовна, сделаю! — Алла Петровна тут же унеслась выполнять поручение.

— Ну ты как? — Андрей присел рядом, — что случилось?

— Папа приехал! — выпалила Лерка.

Андрей посмотрел сначала на нее, потом повернулся к Юльке. Юлька кивнула.

— С тобой пойти? — Андрей выглядел так, словно его совершенно не волновало то, что законный муж наконец-то объявился, и Юльке предстояло вскоре встретиться с ним.

— Нет, спасибо, — Юлька была благодарна молодому человеку за то, что он был так спокоен и уверен в себе. Сама она была совсем не спокойна и абсолютно не уверена ни в чем, а в себе больше всего. — Ну, ты же понимаешь…

— Да, — Андрей успокаивающе взял ее руку в свою, — все хорошо, ничего не изменилось, я по-прежнему люблю тебя.

В комнате повисла тишина. Лерка громко вздохнула, Андрей поднял голову на звук и улыбнулся.

— Да, Лера, придется с этим жить. Я люблю твою маму.

— Я что, против что ли? — насупившись, грубовато ответила девочка.

— Хорошо, что ты не против, — Андрей подмигнул Лерке, и та, сначала нехотя, потом расслабившись, заулыбалась.

— Так, девочки, — Андрей встал, помог подняться Юльке, — вы держитесь, чтобы больше никаких обмороков! Лера, следи за мамой!

— За мной бы кто последил! — Лерка достала из упаковки влажную салфетку, подошла к маленькому круглому зеркалу и, намотав салфетку на палец, начала подтирать размазавшийся макияж, — я чуть инфаркт не схватила, когда увидела его! Он вообще не такой, как я себе представляла.

— Зато с отцом познакомишься! — голос мужчины был нарочито бодр. — Иди, подыши воздухом пару минут.

Лерка закатила глаза и вышла.

— Ты не говорил мне, что любишь, — подала голос Юлька.

Андрей подошел близко, обнял, прижал к себе несколько крепче, чем обычно. Она уткнулась ему в грудь, вдохнула запах тела. Андрей отпустил ее, но только за тем, чтобы взять ладонями лицо и прикоснуться губами к губам.

— Ну вот, сказал, — ответил он с улыбкой.

— Я не знаю, что мне делать, — Юлька посмотрела беспомощно.

— Ты, главное, не переживай, — Андрей обнял ее снова, поцеловал в висок, в ухо, в уголок глаза, — все же хорошо.

— Я не знаю, что ему говорить…

— Ну, вообще-то, он должен говорить, а ты слушать, — резонно заметил Андрей.

— Ладно, — Юлька вздохнула, — надо идти.

— Иди, — Андрей расцепил руки и выпустил ее из объятий, — я попозже зайду, прогуляю Гаврилу. И дождусь тебя, — настороженно добавил он.

— Хорошо, — Юлька протянула руку, провела пальцами по его щеке. Андрей успел коснуться губами пальцев.

— Надеюсь, до примирительного секса у вас не дойдет? — нахмурил он брови.

Юлька прыснула.

— Боишься? — она кокетливо склонила голову.

— Опасаюсь! — ответил он в тон, но Юлька почувствовала, что он не так спокоен, каким кажется.

Лерка нервно топталась на крыльце.

— Ну чего так долго?! — недовольно спросила она, — вся молодость прошла, пока вы там прощались!

Они пошли по тропинке, Лерка чересчур спешила, а Юлька наоборот, шла слишком медленно.

— Какой он? — спросила она дочь.

— Не знаю, — пожала плечами Лерка, — старый.

— Старый?!

— Ну, может и не старый, но такой… С бородой.

— Лютик тоже с бородой, — Юлька улыбнулась.

— Не знаю, — дернула плечом Лерка, — я думала, он другой будет.

У ворот и правда, стояли два автомобиля. Около одного курил мужчина в костюме. Он хмуро проводил Юльку взглядом. Во дворе она остановилась.

— Мам, ну ты чего? — Лерка подхватила ее за руку, — пойдем!

— Пошли, — Юлька набрала в грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и вошла в дом.

Мужчина сидел на табурете, и когда она вошла, он поднялся.

— Здравствуйте, Юля…

Из дальней комнаты вышла Татьяна Петровна. Она словно постарела на десяток лет.

— Юля, — Татьяна Петровна помолчала, потом продолжила, — познакомься, это Костя.

Мужчина молча разглядывал ее.

— Где Сережа? — Юлька оглядывалась, ожидая, что Сергей вот-вот выйдет из комнаты вслед за матерью. — А?

— Сережи нет, — прошелестела Татьяна Петровна одними губами и протянула Юльке бумагу.

Юлька как во сне взяла документ в руки. Она пробежала глазами по строчкам и в недоумении наморщила лоб.

— Но… Тут…

В двери вошла Нина. Взгляд ее был обеспокоенный.

— Мама? — тревожно позвала она, — что происходит?

— Тут написано, — Юлька вдруг все поняла, и губы ее задрожали, — что Сережа умер в две тысячи третьем году…

— Да, — кивнула свекровь.

— Но… — Юлька теребила потертое свидетельство о смерти в дрожащих руках, — вы…

— Знала, — ответила Татьяна Петровна неожиданно сильным голосом, — я все знала. Сережа — мой сын, и я сама лично похоронила его и получила эту бумагу!

— Это было… — Юльке казалось, что все происходящее — кошмарный сон, — тогда?

— Да, — свекровь ухватилась за край стола, — это было тогда. Этого бы не случилось, если бы ты не заставила его уехать, если бы ты не была такой… принцессой, если бы ты…

Она покачнулась, и начала падать. Лерка, до сих пор стоявшая столбом, взвизгнула, Юлька выронила документ, Нина закричала и бросилась к матери. Мужчина по имени Костя успел вперед всех, он подхватил падающую женщину, не дав ей коснуться пола.

— Куда? — спросил он у Нины, и та указала пальцем на дверь.

Юлька так и осталась стоять.

Обошлось. Это был всего лишь нервный обморок. Врачи "неотложки" оставили после себя кучку синих бахил у входа и стойкий запах успокоительных лекарств. У постели больной суетилась заплаканная Нина, а Юльке пришлось отпаивать испуганного дядю Лешу, который вернулся с работы и застал у своего порога кучу незнакомцев, да еще и машину "скорой".

— Чуть не кончился! — махал рукой дядя Леша, — думал вас тут убили всех! Ну Танька, ну аферистка!

Дяде Леше вкратце рассказали. Что произошло, и он таращил глаза, удивляясь, как это все прошло мимо него.

— А ведь я тогда понял, что что-то произошло! — сетовал он, — Татьяна приехала сама не своя, неделю отмалчивалась. Я уж не лез в душу, да и догадывался, что в Сереге дело. Думал моть посадили его или еще что… А оно вона как! И ведь молчала! Молчала!