Книга Предел не положен, страница 85 – Роберт Энтони Сальваторе

Вульфгар осторожно повернулся и увидел, как кинжал в руке Бонни Чарли уперся острием в ее горло. С растрепанных волос женщины теперь стекали капли дождя, явно смешанные с каплями пота. У нее дрожала рука, словно она пыталась отвести оружие или – Вульфгар понимал – пыталась противостоять захвату разума, тихому голосу, приказывающему убить себя.

Вульфгар уронил свой молот на пол.

– Ты способен снова призвать его одним только словом, – заметил Бениаго.

– Я не стану этого делать, – пообещал Вульфгар. – Бонни Чарли под моей защитой, моей и Гаунтлгрима.

Бениаго вздохнул. Стоявшая в стороне женщина негромко вскрикнула, и на ее коже появилась капелька крови.

– Когда все это кончится, Гаунтлгрим восстановит «Наследие Джоэн», – вдруг выпалил Вульфгар. – Король Бренор не постоит за ценой, потому что я, его сын, буду в экипаже. Этот корабль станет самым лучшим, самым быстроходным и красивым на всем побережье Мечей, с закаленной в боях командой и, возможно, с самим Дзиртом в их числе.

– Впечатляюще, – бросил Бениаго, хотя речь явно не произвела на него впечатления.

– Бонни Чарли станет капитаном этого корабля, – закончил Вульфгар.

– И будет поддерживать Корабль Курт, как я полагаю, – добавил Бениаго.

– Нет, – покачал головой Вульфгар, – но она не станет противодействовать Кораблю Курт. Отпустите ее. Это в ваших интересах. Она станет основной силой в окружающих морях, и ее корабль никогда не будет враждовать с вами.

Бениаго повернулся к Киммуриэлю:

– Как ты думаешь, она понимает?

Киммуриэль снова почти засмеялся.

– Она понимает больше, чем когда-либо хотела понять, – ответил он бесстрастно и высокомерно. – Крайне опасно для разума так быстро узнать о том, что твое собственное тело может быть обращено против тебя.

Псионик махнул рукой, и Бонни Чарли, освобожденная от вторжения, качнулась вперед, а ее рука с кинжалом повисла вдоль туловища. Она несколько раз судорожно вздохнула и, как заметил Вульфгар, изо всех сил попыталась скрыть слезы. Он все понимал. Может ли что-либо стать более драматичным и болезненным, чем полная потеря контроля над собственным телом?

Он покачал головой. Можно было только представить себе мучения этой женщины. Когда-нибудь, решил Вульфгар, он отплатит за это Киммуриэлю Облодре.

– Весьма маловероятно, – вслух ответил Киммуриэль, глядя на него в упор.

Бениаго спрыгнул со стола.

– Идите просушите свою одежду и отдохните, – предложил он, обращаясь к людям. – Мы можем отправиться в путь в любой момент, возможно, очень скоро. Когда мы тронемся в путь, вы можете последовать за нами.

– Оба, – добавил Вульфгар, и Бениаго кивнул в знак согласия.

– Но, когда настанет момент уходить, мы уйдем, а вы, если не будете готовы, останетесь.

Сесилия загнала черную тучу обратно в Главную башню и обнаружила у двери своих личных покоев поджидавшего ее Громфа.

– Орда приближается, – сообщила она. – Твои друзья в Корабле Курт перед ней не устоят.

– Разумеется. Три высоких капитана перешли на сторону захватчиков еще до их приближения. Подошедшая к Лускану флотилия после морского боя стала значительно больше, чем первоначально атаковавшие нас силы.

На лице Сесилии отразилась растерянность.

– Это подлецы, – объяснил Громф. – Захватчики, без сомнения, предложили им лучшее положение.

– А может, они просто не были в восторге от правления темных эльфов?

– И это тоже, – согласился Громф. – Без тени предвзятости могу сказать, что город процветал при негласном правлении Джарлакса, но порой этого бывает недостаточно. К тому же не все капитаны были довольны, когда верховный капитан Курт значительно ограничил возможности пиратства.

– Но ведь они могли зарабатывать, используя открытые торговые пути, если я правильно понимаю.

– Иногда этого бывает недостаточно, – повторил Громф.

– Может, послать на приближающихся к Кораблю Курт захватчиков еще одну бурю?

Громф помолчал, потом покачал головой.

– Я не знаю, как далеко они зайдут. Если мы продолжим вмешиваться чересчур открыто, атаковать могут нас.

– Поле вокруг башни усыпано их телами.

– Но им известно, что маги устают. Нет, пусть город вокруг нас справляется сам, хотя он может пасть.

– А твои друзья в Корабле Курт?

– Тем, о ком стоило побеспокоиться, ничего не угрожает, – заверил ее архимаг.

Сесилия усмехнулась, но, увидев хмурое выражение лица Громфа, явно понимавшего, что она смеется над ним, постаралась скрыть свою реакцию.

– Как это характерно для дроу, – сказала она. – Если бы всем жителям Лускана, кроме тех, кого ты считаешь ценными для себя, грозила смерть, ты бы встревожился, архимаг?

– А я должен?

Сесилия глубоко вздохнула и закончила разговор. Что интересно, отметила она, проходя в свои внепространственные владения, на самом деле она не поверила Громфу.

Неужели извращенная культура Мензоберранзана так сильно искалечила его, что сочувствие стало признаком величайшей слабости?

А сколько еще таких же, размышляла облачная великанша. Сколько других темных эльфов морально сломлены подобным образом?

– Интересный выдался денек, – сказал Вульфгар Бонни Чарли, когда они остались вдвоем в одной из гостиных Корабля Курт.

Они сидели друг напротив друга за маленьким столиком, все еще завернувшись в одеяла, а одежда сохла у горящего камина.

– Подходящее слово, – кивнула женщина. – Я бы, наверное, выбрала другое, но интересный тоже годится.

– А Калико Гримм? – спросил Вульфгар, перебирая в памяти ужасные события последних нескольких часов. – Что с ним?

Бонни Чарли покачала головой.

– Его убил красный эльф. Рассек мечом пополам.

– Ты давно работала с ним?

– Достаточно давно, чтобы хорошенько узнать, и это помогает мне удержаться от слез.

Некоторое время Вульфгар обдумывал ее слова.

– И что теперь с тобой будет?

– Обязательно скажу, как только узнаю, что сказать, – ответила она, а потом с искренним интересом добавила: – Ты тогда говорил всерьез?

– А что я говорил?

– Насчет «Наследия»?

– Ах, да…

– Корабль, возможно, и не погиб, – продолжала Бонни Чарли. – Когда ты разрушил их судно, они захватили наше – других у них не было. Сейчас «Наследие» наверняка уже в гавани Лускана.

– Значит, мы должны отбить его.

– И я стану капитаном, а ты будешь его защищать?