Книга Серебряный ублюдок, страница 6 – Джоанна Уайлд

Поскольку я дерьмовый человек, я пошел на это.

Хотя и не был полным мудаком. Я мог видеть напряжение, исходящее от неё.

― Ты никогда не делала этого раньше? ― спросил я её.

Она яростно покачала головой, не глядя на меня.

― Хорошо, мы будем двигаться медленно.

На этот раз она кивнула, но всё ещё не смотрела на меня. Меня это почему-то задело, хотя, чёрт возьми, я понятия не имел, почему. Я вонзил пальцы в ее волосы, повернув ее голову так, чтобы поцеловать ее. Жестко. Мой язык глубоко входил в ее рот, заставляя ее целовать меня в ответ, и я на хрен, клянусь, что чувствовал, как в моей голове взрывались фейерверки. Это было клише, но что было, то было.

После некоторого времени мы приподнялись, и я снова посмотрел ей в глаза, видя, ее расширенные зрачки.

Я начал медленно и постепенно толкаться головкой в ее тело, глядя на нее как она, задыхаясь, все больше раскрывается для меня.

― Ты в порядке?

― В порядке, ― произнесла она, ее глаза были широко открыты, а губы дрожали.

Когда я, прижавшись к ней, вошел дальше, то понял, что мое сердце может выскочить из груди, так сильно оно билось. Она была тугой ― очень тугой. Конечно, черт возьми, она не лгала, когда сказала, что никогда раньше этого не делала. Я толкнулся в нее, а мои шары уперлись в ее киску, кажется прошла вечность, прежде чем я вошел до конца. Её пульс бился вокруг моего члена, и я понял, что был бы счастлив умереть в тот момент. Вот как это хорошо чувствовалось.

Бекка, закрыв глаза, уткнулась лицом в одеяло, сжимая меня. Мне не нравилась эта поза, я хотел смотреть в ее лицо, но ей, кажется, требовалось немного уединения. Я понимал ее. Я никогда не был хорошим, ванильным парнем, но я привык к другой интенсивности. Сейчас все было по-другому. Мы не сходили с ума, крича, царапаясь или борясь друг с другом. Нет, это ощущалось мощно, на совершенно новом уровне, и смотреть в её глаза было, вероятно, слишком и для меня.

Я отступил, затем снова скользнул внутрь. Она ахнула.

― Поиграй со своим клитором.

Она молча кивнула, убирая руку вниз, пока не нашла свою цель. Я начал двигаться, медленно и осторожно. И это было действительно хорошо, а я никогда не относился к сексу «медленно и осторожно».

Оглядываясь назад, я не могу решить, тогда ли началось все это дерьмо или ей было настолько плохо со мной все это время, а я просто был слишком глуп, чтобы это увидеть. Я так и не смог разобраться, что произошло, но то, что произошло после, точно не было моим звездным часом.

Я начал двигаться быстрее. Это было так чертовски удивительно. Она была чертовски удивительна. Потом я начал вколачиваться в неё сильнее, и она задрожала, я думал, что она кончает, и это было так прекрасно.

Но Бекка внезапно взвизгнула. Громко. Это был не плачущий звук, но не был и одним из стонов сучек, которые кончают так сильно, что не могут полностью контролировать себя.

Нет.

Это был такой звук, который издает щенок, когда его пинают, и я почувствовал его до самого желудка, как нож, режущий меня на части.

Большая. Долбанная. Ошибка.

Я вышел из неё и схватил её за руки. Она вздрогнула, и я возненавидел себя, потому что даже сейчас она была так нежна и красива, а я просто хотел и дальше продолжать трахать ее задницу. Бекка тоже знала это, потому что попыталась оттолкнуться от меня. Еще больше рыданий вырвалось из ее горла, пока слезы скатывались по ее лицу, и я точно знал, что буду гореть в аду за это.

Гладя ее по волосам, я пытался придумать, чем ее успокоить. Вместо этого я был полон вопросов. Почему она позволила мне это сделать?

Потому что ты напористый, страшный ублюдок.

Черт.

― Прости, ― сказал я ей, моя голова начала кружиться.

Не надо было так много пить. Я понятия не имел, сколько времени, не знал, как долго мы находились в этой комнате. Я слышал шум снаружи: звуки музыки, вечеринка все еще продолжалась, но это ничего не значило. Хорошая вечеринка может длиться всю ночь и продолжиться на следующее утро.

― Все в порядке, ― наконец удалось прошептать ей, и я еле сдержал резкий смех, потому что это была охренеть какая огромная ложь, и мы оба знали это.

Затем она сделала то, что сразило меня наповал. Она повернулась ко мне, толкнув на спину. Через несколько секунд она сняла презерватив и снова глубоко всосала меня, в чем, на хрен, не было никакого смысла.

К сожалению, мой член был далеко не чувствительным, заботливым типом, потому что на самом деле, ему было все равно, что она так напугана и пьяна настолько, что уже потеряла связь с реальностью.

Я мог бы остановить ее.

Я должен был остановить ее.

Вместо этого я впился пальцами в ее волосы и взорвался в ее рот, и это было даже лучше, чем в первый раз. Комната всерьез закружилась вокруг меня, когда Бекка легла мне под руку и начала гладить мою грудь.

― Скажи ему, что все прошло хорошо, ладно? ― прошептала она. ― Просто скажи ему, что я сделала все хорошо. Пожалуйста?

Я потерял сознание, задаваясь вопросом, о чем, черт возьми, она говорила.

*** 

Мой мочевой пузырь вот-вот мог взорваться.

Мне нужно было отлить. Может быть, прополоскать рот, потому что вкус был такой, будто там что-то сдохло, и это не было преувеличением. Вздрогнув, я понял, что Бекка все еще прижималась ко мне и крепко спала. Мне удалось открыть глаза, часто моргая. Сквозь окно проникал слабый свет, хотя я всё ещё слышал музыку внизу.

Отлично. Я собирался отправится в дальнюю дорогу, толком не поспав. Аккуратно выскользнув из-под Бекки, я встал и натянул штаны. Моя футболка валялась в липкой луже выпивки на полу, поэтому я выбрался из комнаты полуголым. Дверь через коридор была заперта, хотя, судя по запаху это должна была быть ванная комната ― или это, или люди начали мочиться и блевать у себя в спальнях, что, я полагаю, было не то, чтобы невозможным. Неплохо было, конечно, вернуться домой, к своим братьям, но хозяева этого дома были теми еще засранцами. Просто огромная куча засранцев и наркоманов, если я правильно все понял. Неудивительно, что Буни не доверял им.

Я спустился по лестнице в гостиную, где, несмотря на то, что всё ещё звучала музыка, люди повсюду лежали в отключке. Мой брат Дип стоял, прислонившись к барной стойке, отделяющей гостиную от кухни, со скрещенными руками, и легким отвращением на лице.

― Привет, ― произнес я тихо.

― Ты выглядишь как смерть. Повеселился?

Я пожал плечами, чувствуя себя мудаком.

― Она прекрасна, но думаю, что причинил ей боль.