Онлайн книга «Ледяное Пламя»
|
- Никаких. Внезапная нервозность Джима, угадывавшаяся в дрожании рук и порывистых беспокойных движениях, убедила Холли, что она на верном пути. ОН не был обычным ребенком. Ее вопрос напомнил ему о прошлом и открыл глаза на происхождение его уникальных способностей. Но Джим не хочет примириться с действительностью и пытается укрыться за щитом отрицания. - Ты что-то вспомнил? - Ничего. - Хватит секретничать, Джим. - Ну правда, ничего. Ей ничего не оставалось, как сказать: - Нет, Джим. Ты не такой, как все. И пришельцы здесь ни при чем. Похоже, воспоминания, которыми он не хотел с нею поделиться, поколебали уверенность Джима, и он неохотно проронил: - Не знаю. - Это правда, Джим. - Может быть. - Помнишь, как вчера вечером Друг сказал, что, по их меркам, он ребенок? Так вот - он действительно ребенок, вечный ребенок. Ему всегда десять лет, потому что, когда ты его создал, тебе тоже было десять. Теперь ясно, почему он так любит порисоваться, а чуть что - сразу обижается. Друг ведет себя не как ребенок из другой галактики, которому десять тысяч лет, а как обыкновенный десятилетний мальчишка. Джим опустил веки и откинулся на спинку сиденья, как будто разговор утомил его, но сжатые кулаки, которые он держал на коленях, выдавали его внутреннее напряжение: - Куда мы едем, Холли? - Устроим небольшую экскурсию. Дорога шла мимо золотистых холмов и полей. Немного передохнув, Холли возобновила осторожный натиск: - Враг - воплощение страхов десятилетнего мальчика. Теперь я понимаю, что чудовище, которое проникло в номер мотеля, не было настоящим и не имело никакого отношения к пришельцам. Такой кошмар может родиться только в голове испуганного ребенка. Джим молчал. Она заглянула ему в лицо: - Джим? Его глаза были по-прежнему закрыты. Сердце Холли учащенно забилось: - Джим! Тревога в ее голосе заставила его выпрямиться и открыть глаза. - Что? - Ради Бога, не закрывай глаза, а то заснешь. Как я сразу не сообразила... - Думаешь, я смогу заснуть, после того что узнал? - Не знаю. Но я боюсь. Ты ведь не будешь закрывать глаза, правда? Пока ты не спишь, Враг не страшен, но что, если тебя потянет в сон? На ветровом стекле, точно на экране бортового компьютера истребителя, появилась черная бегущая строка: "СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ". Похолодев от ужаса, но не желая выдавать своих чувств, Холли резко включила стеклоочистители, точно вместе с надписью хотела стереть угрозу. Однако слова не исчезли, и Джим сидел, уставившись на них в оцепенении. Они проехали мимо маленького ранчо. В открытые окна ворвался запах свежескошенного сена. - Куда ты меня везешь? - снова спросил Джим. - На разведку. - Куда?! - В прошлое. Джим подавленно замолчал, потом сказал: - Я все еще не могу прийти в себя. Не могу, и все. Ну скажи, как мы сумеем проверить твои подозрения? - Мы едем в город, - ответила Холли. - Повторим вчерашнюю экскурсию. Как тебе название: "Романтические тайны Нью-Свенборга"? Чушь. Но что-то здесь есть. Ты не случайно провез меня по местам, где прошло твое детство. Ответ на нашу головоломку можно найти только в Нью-Свенборге. Давай вместе его поищем. На ветровом стекле пониже шести черных слов побежала вторая строка: "СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ, СМЕРТЬ". Холли знала: отпущенное ей время истекает. Враг понял, что она близка к цели, и, не дожидаясь, пока Джим уснет, решил стереть ее с лица земли, превратить в кучу кровавых лохмотьев. Она подталкивает Джима навстречу истине, сама не зная, чем кончится ее затея. Что, если его железная воля не выдержит такой нагрузки и в образовавшийся пролом хлынет черная лава ненависти, которая захлестнет добрые стороны его личности? - Скажи, Холли, я избавлюсь от этого странного состояния, если ты мне все расскажешь и объяснишь? - Сначала ты должен мне поверить. Только тогда можно надеяться на выздоровление. Поверить в то, что страдаешь психическими отклонениями, - первый трудный шаг к пониманию, без которого никакое лечение не принесет успеха. - Не надо строить из себя психиатра. Что ты разговариваешь со мной, как врач с пациентом? Джим пытался найти убежище в гневе. Взгляд ярко-синих глаз, в котором ясно читалась угроза, обжег Холли арктическим холодом. Совсем как в тот день, когда она приехала к нему в Лагуна-Нигель, а он дал ей понять, чтобы она не лезла к нему в душу. Тогда у Джима ничего не вышло, а сейчас и подавно. Господи! Порой диву даешься, до чего непонятливыми бывают мужчины! - Однажды я брала интервью у психиатра. - Превосходно! Наверное, ты еще и великий терапевт? - Очень может быть. Кстати, тот психиатр сам был порядочным психом. Так что, я думаю, есть вещи поважнее университетского диплома. Он глубоко вздохнул. - О'кей, допустим, ты права, и мы найдем неопровержимые доказательства того, что я псих - Ты не псих, ты... - Знаю, знаю. Душевное потрясение, психологический тупик. Называй это как хочешь, только, если мы узнаем правду - не представляю как, но узнаем, - что будет со мной? Конечно, я могу улыбнуться и сказать: "Ах да, я напридумывал всяких небылиц и жил себе поживал в мире глупых иллюзий, а теперь со мной все в порядке. Пойдем-ка, Холли, перекусим". Не знаю, может быть, я так и скажу, но только, скорее всего.., я лопну по швам и рассыплюсь на кусочки. - Я не могу обещать, что правда, которую мы найдем, станет для тебя спасением. До сих пор ты искал его только в собственной фантазии. Но так больше продолжаться не может. Враг ненавидит меня и рано или поздно убьет. Ты сам предупреждал об опасности. Джим взглянул на надпись в центре ветрового стекла и промолчал. Возразить нечего. К тому же он, похоже, устал от споров. Черные буквы начали быстро блекнуть и исчезли. Может, это хороший знак, показывающий, что Джим подсознательно принял ее теорию. Или, наоборот. Враг, поняв, что угрозы не действуют, готовится к последнему броску. - Когда я умру, ты поймешь, что сам стал причиной моей смерти. И, если твоя любовь ко мне не пустые слова, что ты будешь при этом чувствовать? Что останется от Джима, которого я люблю? Не получится ли, что в тебе победит одна личность - Враг? Гадать можно сколько угодно, но ясно одно: сейчас на карту поставлена не только моя, но и твоя жизнь. Если хочешь, чтобы у нас было будущее, давай копать до самого дна. |