Онлайн книга «Молния [ = Покровитель ]»
|
В отличие от Джейсона и Тельмы, Лоры и Криса, Штефан не принадлежал к этому времени; судьба не предназначала его для этой эпохи; годы после окончания войн были для него будущим, в то время как эти же годы для остальных были прошлым; таким образом, Штефан помнил и то будущее, которое некогда было, и то, которое возникло на месте прежнего. Джейсон и Тельма, Лора и Крис не знали другой Вселенной, кроме той, где великие державы жили в мире друг с другом; где не было огромных, готовых к использованию ядерных арсеналов; где демократия царила повсюду, даже в России, мирной и процветающей. Судьба стремится восстановить предопределенный ход событий. Но иногда, к счастью, ей это не удается. * * * Лора и Тельма сидели в креслах-качалках на веранде и следили, как их мужчины шли вдоль берега по пляжу, пока не исчезли из виду. - Ты счастлива с ним, Шейн? - Он грустный человек. - Но очень хороший. - Он никогда не заменит Дании. - Но Данни не вернуть. Лора кивнула. Они продолжали качаться в качалках. - Он говорит, что я сделала из него нового человека. - Как папа Карло сделал Буратино. Наконец Лора сказала: - Я его люблю. - Я знаю, - ответила Тельма. - Я никогда не думала, что я опять... смогу таким образом полюбить мужчину. - Каким это образом, Шейн? Ты имеешь в виду какую-нибудь новую замысловатую позицию? Очнись, Шейн, ты приближаешься к среднему возрасту, еще немного, и тебе стукнет сорок. Не пора ли образумиться и позабыть о разврате? - Ты неисправима. - Верно. Но я стараюсь исправиться. - А ты как, Тельма? Ты счастлива? Тельма похлопала себя по большому животу. Она была на восьмом месяце беременности. - Я же тебе говорила, что это может быть двойня. - Да, говорила. - Двойняшки, - благоговейно повторила Тельма. - Представляешь, как бы обрадовалась Рут. "Судьба стремится восстановить предопределенный ход событий, - подумала Лора. - И иногда, к счастью, ей это удается". Они некоторое время сидели в согласном молчании, вдыхая чистый морской воздух, слушая, как ветер шумит в соснах и кипарисах Монтеррея. Немного погодя Тельма спросила: - Ты помнишь тот день, когда я приехала к тебе в горы, а ты упражнялась в стрельбе на заднем дворе? - Помню. - Когда ты что было мочи палила по мишеням. Ощерившись, угрожая всем и каждому, кто посмеет тебя потревожить, рассовав повсюду револьверы. Тогда ты мне сказала, что всю жизнь терпела и покорялась судьбе, а теперь этому пришел конец; что ты будешь бороться за свое счастье. Ну и злющая ты была в тот день, Шейн, ожесточенная. - Это правда. - Я знаю, что ты по-прежнему умеешь терпеть. И я знаю, что ты по-прежнему можешь за себя постоять. Мир по-прежнему полон смерти и горя. И несмотря на это, в тебе нет больше ожесточенности. - Это так. - Почему? Открой секрет. - Дело в том, что я узнала еще одну, третью истину. В детстве я научилась терпеть. После гибели Данни я научилась бороться. Я по-прежнему стоик и борец, но теперь я также научилась принимать судьбу. Судьба, она есть. - Звучит как восточная мистическая трансцендентальная чепуха. Судьба, она есть. Господи! Сейчас ты пригласишь меня пропеть мантру, а затем созерцать пупок. - Куда тебе, Тельма, с двойняшками в животе, - заметила Лора, - ты и пупка-то не увидишь. - Нет, увижу, только для этого мне нужно зеркало. Лора рассмеялась. - Я люблю тебя, Тельма. - Я тоже люблю тебя, сестренка. Они молча раскачивались в качалках. Внизу на пляже начался прилив. |