Онлайн книга «Когда солнце встанет на западе»
|
Доктор чуть улыбнулась: - Мне нужно просканировать организм вашей подруги, чтобы убедится в этом. После я ее отпущу. Пришлось выбираться из медбокса и идти в соседнюю комнату, ложиться на выдвижную полку медицинского сканера. Сканирование заняло не более пяти минут. Потом мне было предложено переодеться в свою одежду. Переодевалась я в комнате с медбоксом. Кстати, он, медбокс, вернул мне мой родной цвет волос и кожи. Это обнаружилось во время переодевания. Обнаружив это, я только вздохнула. Все, от моего приключения остались только воспоминания. А уж с воспоминаниями я как-то справлюсь. Неприятный сюрприз обнаружился, когда я вернулась в комнату к Ноле и врачу. Пришел отец. Еще с порога я заметила, что подруга опять через чур бледна. Отец наоборот на глазах приобретал жуткий багрово-фиолетовый оттенок кожи, глаза наливались кровью. В руках он держал какую-то бумагу. Врач недоуменно переводила взгляд с отца на Нолу и обратно, но молчала. Меня пока никто не заметил. В следующую секунду отец сорвался. Широкая рука его скомкала бумагу в руке, словно ему было жарко, и он хотел ею обмахиваться, как доисторическим веером. Или же наоборот, хотел кого-то ударить. -Ах ты, тварь! Шлюха подзаборная! – и он рванул ко мне – С*** неблагодарная! Убью! Врач вцепилась в него, пытаясь остановить, образумить: - Мужчина, вы с ума сошли! Это больница! Девушка только из медбокса! Ее чудом спасли! - Попусту старались! Таких как она нужно топить во младенчестве, чтобы порок не распространять! – отец пытался стряхнуть с себя врача и добраться до меня – Ничего, я это исправлю! Зря послушал твою мать и не порол в детстве! Я в оцепенении смотрела на разворачивающуюся сцену. Неужели вот это беснующееся существо – мой родитель? Не может быть. Этого просто не может быть Отец по-прежнему рвался из цепких рук врача: - С***… тварь неблагодарная…прошмандовка! Тут в комнату ввалилась охрана. Отца быстро скрутили и вывели. Ко мне подошла врач: - Испугалась? Как себя чувствуешь? Ответить я не смогла. Оцепенение еще не прошло. А в голове билась только одна мысль «Почему?» Врач, не дождавшись ответа, скомандовала: - Так, давай в сканер! Из-за своего чокнутого папаши ты можешь потерять ребенка! Ребенка?! * * * В детстве меня все устраивало. У меня был дом, родители, любимые игрушки, красивая одежда и все необходимое. Когда я повзрослела, игрушки сменились книгами. Но я все также не ощущала недовольства. Первое понимание, что в моей жизни что-то не так пришло, когда я поступила на обучение в университет. Глядя на окружающих, я очень быстро поняла, что мои сверстники пользуются несоизмеримо большей свободой, чем я. Парни и девушки свободно встречались, влюблялись, сходились и расходились. Это была иная, отличная от привычной мне, модель поведения. До поступления я знала лишь один путь. Выросла и вышла замуж за того, кого укажут родители. И счастье, если ты знаешь этого человека. Еще большее счастье, если будущий супруг хотя бы молод. И совсем уж нереальное счастье – выйти замуж за ровесника. Почему-то в общине считалось, что муж должен быть старше супруги. Иначе, не воспитает. Разбалуется жена, загуляет. А там и до греха недалеко. Нередко бывало так, что невеста впервые видела будущего мужа только у алтарного камня. Анахронизм. Это я поняла в университете. Но в нашей общине Староверов у женщины не могло быть другой судьбы. Я тоже не смогла бы избежать этого пути. Не помешало бы и мое университетское образование. Только отсрочило бы казнь. Если бы не череда случайностей, приведшая меня в объятия морунца. Мой отец требовал, чтобы меня «избавили от ублюдка», тем самым «скрыв мой позор». К счастью, в больнице рядом с кампусом избавились от патриархальных устоев еще в седую древность. Решение принимала я, поскольку уже давно была совершеннолетней. Я решила оставить ребенка. Почему? Я и сама не знала. Возможно, в пику требованиям отца, возможно, я подсознательно, интуитивно чувствовала: ребенок – это мой пропуск в свободную жизнь. Но точно не материнской любовью. Этого не было и в помине. Я пока вообще не осознала изменений в своем положении. Так или иначе, но своего я добилась. Отец отрекся от меня. Отныне я предоставлена самой себе. Отныне все свои проблемы я решаю сама. Разве это не прекрасно? Разве не этого я добивалась? Не знаю. Внутри я чувствовала только пустоту. * * * - Ешь давай! – Нола настойчиво подсунула мне тарелочку с пирожками – Ты бледная, как смерть! Я только покачала головой. Кусок в горло не лез. - Таша, прекращай рефлексировать! Еще ничего страшного не случилось. Да уже и не случится. – подруга разлила по кружкам душистый травяной чай. Мы обе на него подсели, после того, как я раскопала в одном архиве рецепт – Я никогда тебя не оставлю, клянусь! - Я одного не могу понять: когда моя жизнь повернула не туда? Когда облила морунца кофе? Или раньше? Когда не поняла сразу, для чего твоя сестра открыла Салон красоты? – из глаз вдруг сами собой потекли слезы – Нола, я не современная? Отстала от жизни, как говорили в древности? Подруга села рядом и обняла меня, как маленькую поглаживая по голове: -Тсс… Все хорошо, ты не отсталая, просто не такая, как все. И ты очень светлый человечек! Такой простой и уютный, что от тебя не хочется отдаляться! Не плачь! Этот… - Нола запнулась – тот мужчина не достоин не то, что быть твоим отцом, он рядом с тобой стоять не достоин! Вот посмотришь, он еще сам приползет просить прощения и добиваться твоего внимания! Я улыбнулась сквозь слезы запальчивой речи подруги. Мы обе понимали, что ее пророчество никогда не сбудется. Мы посидели некоторое время в тишине. И Нола не прекращала меня обнимать и поглаживать, пока я не успокоилась совсем. А потом подруга заговорщицки подмигнула мне и попросила: - А теперь расскажи, пожалуйста, как оно было? Чем морунцы отличаются от наших мужчин? И вообще, все-все-все! Ну я и рассказала. Правда, некоторые подробности я все же оставила при себе. Не то, чтобы я хотела что-то утаить от подруги. Скорее, дело было в том, что я не могла быть честной до конца даже сама с собой. Да и неправильным казалось, рассказывать подруге, как я плавилась в объятиях морунца. Как дикой кошкой царапала его спину, требуя еще. Чего именно еще я хотела, я бы не смогла сформулировать даже под страхом смерти, но очевидно морунец знал, что мне нужно. Потому что в его руках я была скрипкой в руках виртуоза. Потому что, музыка, которую он извлекал из моего тела до сих пор звучала в моих ушах божественной симфонией, а родной и желанный аромат тела Миарона щекотал мне ноздри. |