Книга Рождество каждый день, страница 16 – Милли Джонсон

– Что?

– Ничего… Только то, что он еще не нашел подходящую женщину, – сказала Мэри.

– Да ладно, ты собиралась сказать что-то другое. Каков его типаж? Нет, дай угадаю. Гламурная, с отличной фигурой, большими губами и ресницами, как у тарантула, – перечислила Бридж.

И это было очень точно. Ногастые хорошенькие женщины с тонной макияжа и растрепанными волосами, на каблуках, от которых у Мэри болели ноги. Трофеи, все по одному и тому же шаблону. Время от времени они заходили в офис, одна дружелюбнее другой, и каждая из них немного ранила ее в сердце, надеясь, что именно она задержится здесь дольше месяца. Но этого так и не случилось, ведь их больше привлекали деньги, дом и машина Джека Баттерли, чем сам Джек Баттерли. Он был замком, полным лакомств, с крепко запертой дверью, и она пробыла в «Баттерли» достаточно долго, чтобы услышать огромное количество сплетен об этом.

Мэри знала: ему нужен был кто-то, способный видеть его за костюмами от «Хьюго Босс» ^[16] и имиджем успешного бизнесмена, ведь в глубине его души все еще оставался одинокий мальчик, боявшийся, что его сердце будет разбито. Джек Баттерли вкладывал все свои эмоции и усилия в бизнес, хотя на самом деле он хотел найти человека, в которого он бы вложился, – ее молодой и проницательный ум понимал это.

Мэри не хотела больше говорить о нем. Эта поездка уже показала ей все, что ей нужно было знать и делать. Она бы замялась, если бы она думала об этом слишком долго.

– Это его тип в двух словах, – сказала она и переключила свое внимание. – Итак, вам с Люком удается сохранять мирные отношения?

Бридж рассмеялась жестко и ломко, прежде чем заговорить.

– Это самое мирное, что было за пять лет с тех пор, как мы расстались, – сказала она. Ее посетило видение, как четыре года назад она швырнула в него папку формата А4, – момента, когда она подумывала вставать по утрам на час раньше, только чтобы ненавидеть его с каждым днем все больше.

– Вы пытаетесь развестись уже пять лет?

– Кажется, что гораздо дольше, скажу я тебе.

– Сколько вы были вместе, прежде чем расстались?

– Десять безумных путаных лет.

Десятилетний зрелищный аттракцион без передышки. Неудивительно, что ей стало плохо, когда она сошла с него.

– А что заставило вас расстаться? – спросила Мэри.

Интересный вопрос. Маленькие недомолвки, переросшие в большие споры, противоположности, которые вначале притягивали их друг к другу, а затем развели в разные стороны. Ее прошлое наложило неизгладимый отпечаток на их будущее. И еще одно большое препятствие, которое никто из них не мог преодолеть.

– О, слишком много всего, чтобы говорить об этом сейчас, это займет всю ночь. Спи спокойно, Мэри, – сказала Бридж, вежливо, но твердо заканчивая разговор. Она не хотела думать о том, что начало идти не так. Ведь это было слишком больно.

* * *

– Тебе достаточно тепло, Чарли? – спросил Робин, подоткнув одеяло вокруг него.

– Как у Христа за пазухой, – отозвался Чарли. – Что за прекрасная удобная кровать.

– Я заказал для нас водяную кровать в Авморе.

– Нет, меня бы укачало, – сказал Чарли со смешком школьника.

– Глупый старый дурак. Спокойной ночи. Сладких снов.

Они почти погрузились в сон, когда Чарли заговорил.

– Робин, прежде чем ты уснешь, пожалуйста, поговори со мной.

– О чем?

– Ты знаешь о чем.

Робин перевернулся.

– Нет, Чарли. Не сегодня. Иди спать, сегодня был тяжелый день, я устал.

– Пять минут, это все, о чем я прошу…

– Я уже сплю, – сказал Робин.

Канун Рождества

Становится всё больше похоже на Рождество

– Дражайший Боже на небесах, – эти слова разбудили Чарли.

Робин стоял у окна в своем бесплатном халате. Он часто так делал. Даже когда они находились дома, он стоял у французских окон и наблюдал за сороками и воробьями, зябликами и ошейниковыми голубями, радовался, когда они запрыгивали на птичий стол, купались в большом каменном фонтане, стоявшем у них в саду. У Чарли в кабинете висела фотография в рамке, на которой он запечатлел Робина много лет назад в такой же позе, когда у него не было столько морщин на лбу, когда он больше улыбался, когда его заботы не задерживались так надолго.

– В чем дело?

– Помнишь, вчера вечером мы говорили, что проснемся рядом с зелеными полями и чистыми дорогами?

– Да.

– Ну, у нас не вышло. Мы проснулись в чертовой Нарнии.

Чарли поднялся с кровати и подошел к окну. Робин не шутил. Снег все еще падал мягкими хлопьями. Мрачная середина зимы.

– Что мы будем делать? – спросил Чарли.

– Ты думаешь, у нас есть выбор, Чарльз? Мы должны оставаться на месте. Может быть – надеюсь – мы поедем в Шотландию сегодня вечером или даже утром, если дороги почистят.

Это было очень большое «если», судя по этой сцене.

– Я готов позавтракать, а ты? – сказал Чарли. – Я проголодался.

– Ты ешь больше, чем голодная лошадь.

– Я мог бы приговорить один из тех пирогов с мясом.

– Холестерин, Чарли!

– Надеюсь, ни в одном из шкафов нет коробки с отрубями. Меня тошнит от одного их вида. Я съел их столько, что начинаю хрустеть при каждом движении.

Робин открыл рот, чтобы похвалить отруби, но сдался, увидев, как Чарли обиженно скривил губы.

– Тогда пойдем и найдем что-нибудь другое, что удовлетворит твой аппетит. Топ-топ, капитан, – сказал он.

Джек уже спустился и разводил огонь. В гостиной царила прохлада, потому что огромные железные радиаторы не давали достаточно тепла. Их нужно было либо прочистить, либо побить молотком.

– Доброе утро, – бодро поприветствовал его Чарли. – Хорошо спалось, а, Джек?

– Да, действительно. Как убитый, – последовал ответ.

– Ты, кажется, удивлен этим, – сказал Чарли с легким смешком.

– Я плохо сплю в чужих постелях, – объяснил Джек.

Обычно он был в отеле либо накануне, либо после встречи, и мысли крутились в его голове. Здесь он не мог добраться до телефонной линии или электронной почты; отрезанный от мира бизнеса, отрезанный от мира всего, его мозг воспользовался редкой возможностью отключить питание и отдохнул.

– А вы двое? – спросил Джек у Чарли и Робина.

– Отлично. – Чарли ответил за них обоих. – Дрыхли без задних ног.