Онлайн книга «Пленница страсти. Беркут и ласточка»
Но именно так: остро, болезненно, и отчетливо чувствовал ситуацию Борислав. Поэтому сообщение так и осталось неотправленным. Он решил поговорить с Алей за ужином. Начистоту. Без экивоков и социальных танцев с препятствиями. Так, как он умел разговаривать. И если окажется, что у него есть шанс оставить ее, даже после сообщения, что проблемы с бандитами улажены – выложить все начистоту. А если нет… тогда придержать информацию до наступления лучших для Беркута условий. Еду он заказал еще по дороге с последней деловой встречи в агентстве. Из ресторана с морепродуктами. Потому что, судя по сведениям Алексея, Аля с подругой любили подобную кухню. Сам Борислав предпочитал хороший стейк. Но ради Али готов был жевать даже резину и запивать ее машинным маслом. И, вероятно, даже дискомфорта не почувствовал бы. Ни на секунду. Слуги сервировали стол в рабочей комнате Беркута, пока тот в соседней комнате боролся с очередным приступом собственной неуверенности. Потому что сталкиваться с подобным чувством было внове для Борислава. Он не знал, что с этим делать и как с этим бороться. Беркут минут пятнадцать выбирал себе одежду для ужина. Для домашнего ужина, мать твою! Ужина вдвоем с женщиной, даже без выхода в свет. Он копался в гардеробе так, словно планировал, как минимум, широкую презентацию. Хотя, нет! Даже в таком случае, Беркут не посвящал столько времени своему внешнему виду. Пиджак, рубашка, классические брюки выглядели слишком пафосными и церемонными. Джинсы и футболка – слишком простоватыми, если не сказать – затрапезными. Все было не то и не так… А когда, наконец, Беркут остановился на черной рубашке навыпуск и джинсах почти брючного кроя, дверь его апартаментов хлопнула. Борислав быстро вышел из гардеробной, рукой приглаживая волосы. И замер. Будто получил удар ниже пояса. В принципе, почти так оно и случилось. Хотя Беркут еще недавно готов был поклясться, что выжал себя до предела, занимаясь сексом с этой женщиной. Но сейчас… сейчас она была само соблазнение. Или Беркуту только так показалось? Наверное, он просто совсем потерял голову и оставалось лишь с этим смириться. Аля мялась возле дверей. В длинном красном платье-сарафане. Вроде бы почти простом, уличном, не вечернем и даже не коктейльном. Но квадратное декольте подчеркивало высокую пышную грудь. Сборки до талии – изящность фигуры. А пышные рукава тонкие запястья. Обычно Беркут редко обращал внимание на руки женщины. Оценивал грудь, бедра, ноги, талию. Но сейчас его взгляд так и лип к аристократически длинным, узким ладоням Али. И – самое интересное – даже без маникюра, с аккуратно обстриженными ногтями они выглядели совершенными. Следующим ударом по либидо и чувствам Беркута стал легкий макияж Али. И вроде бы опять ничего ведь особенного. Чуть подчеркнуто там, слегка здесь. Но кожа ее казалась еще более свежей, сияющей. А глаза просто огромными, глубокими. В таких утонуть – раз плюнуть. А вот выплыть и найти крохи мыслей – еще как непросто. Беркут прямо завис, как компьютер, не в силах переварить поступавшие данные. Потому что они еще поступали. Волосы Али волнами спадали на плечи. Местами еще чуть влажные, сразу напоминающие о том, как они в бассейне… резвились будто восторженные дети и… восторженно занимались другим. Любовью. Отдались безумию страсти. В чуть приглушенном освещении волосы Али казались красноватыми. Беркут даже не сразу понял – почему она мнется и не проходит в комнату. И лишь потом Аля все же спросила: – Эм? Что-то не так? – Не так? – Беркут искренне удивился. Что вообще С НЕЙ может быть не так? – Ну вы так смотрите… – Прикидываю, не начать ли пить бром регулярно… Ты слишком соблазнительна. И не поручить ли ближайшие дела заместителям. Потому что важные деловые переговоры и мысли о том, как бы поскорее встретиться с женщиной – крайне неудачное сочетание. Аля покраснела и опустила глаза, становясь ее более прекрасной, нежной, непосредственной как в бассейне. Поборов желание схватить ее, усадить на колени и самому кормить, Беркут прокашлялся и жестом пригласил ласточку к столу. * * * Аля Я вертелась перед зеркалом, как девчонка, и просто не могла прекратить улыбаться. Вспоминалась Элиза Дулитл из бессмертной «Моей прекрасной леди». Как она танцевала на первом своем балу и как восторженно кружилась по возвращению. Вальсировала в ночной рубашке и пела, пела и еще раз пела. Кажется, мой бал начался еще в бассейне и сейчас стихийно продолжался. Не знаю, что на меня накатило. Проблемы временно отошли на второй план. Я собиралась, словно на светский раут, где нужно соответствовать шикарному спутнику. Меня прямо распирало от восторга, потряхивало от волнения, и хотелось поторопить мгновения. Я пришла к Беркуту минута в минуту. Его даже в комнате еще не было. Думала – выйти и зайти чуть позже. Чтобы не выдавать своего нетерпения. Но Борислав выскочил из соседней комнаты, и мы застыли друг напротив друга. В воздухе повисло такое напряжение… Казалось – малейшая искра – и все, пожар. Сгорим дотла в пламени эмоций. Было неуютно и странно. И одновременно изнутри поднимался, завладевал всем моим существом азарт, смешанный с этим забытым, потерянным в молодости чувством – ура, я прекрасна и интересна красавцу мужчине. Казалось, Беркут умудрился за день содрать с меня все наносное, все то, что налипло со временем, позволив нутру вырваться на свободу. Вначале я активно сопротивлялась, было немного больно и неприятно. Но потому вдохнула полной грудью… И… получила огромное удовольствие. Какое-то время мы оба молчали. А потом Борислав пригласил к столу. И я насладилась чудеснейшим ужином. Потому что, как выяснилось, ужасно проголодалась во время наших игр в бассейне и последующих игр на лежаке. Уже совсем другого, взрослого толка. Ммм… Лобстеры буквально таяли во рту. Запеченные кальмары оказались сытными и тягучими. Креветки – нежными и слегка пряными. Борислав ел тоже. Но больше наблюдал за мной. Кажется, я начинала привыкать к тому, что он словно всякий раз меня изучает. Как некий объект, смысл которого непременно нужно разгадать ученому. Он вертит его так и сяк, берет пробы, проводит анализы. |