Онлайн книга «Пленница страсти. Беркут и ласточка»
Я думала – служанка. Спрашивает про ужин. Но на пороге появился Беркут. И выглядел он как-то совсем не так. Вернее, так, как выглядел на нашем пикнике. Совершенно по-домашнему, что ли. Казалось дикий зверь, привыкнув к ласке, к тому, как его нежно чешут за ушком, начал и сам ластиться к человеку. Беркут даже немного волновался. Перекатывался с носков на пятки и что-то прятал в руках за спиной. – Зашел за мной, чтобы пойти к ужину? Церемонии нового дома? – пошутила я. Вместо ответа Беркут приблизился и вручил мне большую бархатную коробку. Я еще никогда не видела коробок с украшениями такой величины. Аж дышать перестала. Медленно открыла подарок. Ого! Да он стоит целое состояние! Однако я глаз не могла оторвать от дракончика, что переливался изумрудами и сережек. – Решил подарить тебе в знак извинений за наше неудачное первое знакомство. Так сказать – загладить впечатление. Я прищурилась и покосилась на Беркута. А он замер под моим взглядом, и натянул на лицо нечитаемое выражение. Только глаза выдавали Борислава – как-то они нездорово поблескивали. – Э-э-э. Я конечно не каждый день просыпаюсь в чужом доме… Голая… Без единого средства связи… Но это не слишком большой моральный ущерб? – Нет. Мы немного помолчали. Я не знала, что еще можно сказать. А Беркут, похоже, тоже растерял все слова и фразы. Однако он все-таки нашелся первым. – Слушай. Я не умею извиняться. Наверное, уже несколько лет этого не делал… – Поэтому решил облечь извинения в караты? Беркут развел руками. – Что с меня возьмешь? Кроме изумрудов, белого золота и рыбалки? И хитро улыбнулся, заметив, что я немного расслабилась и изучаю украшения с искренним восхищением и любопытством. – Ну-у-у… Судя по этим вещицам, взять с тебя как раз-таки можно многое… – зачем-то плоско пошутила я. – Так бери. Его ответ меня почти оглушил. Я только продолжала переводить взгляд с Беркута на драгоценности и слова не могла из себя выдавить. А Борислав мне совсем не помогал. Смотрел, не смаргивая, и не позволяя отвести глаза дольше чем на считанные мгновения. Не знаю, как он это делал – но получалось. Я не могла прервать зрительный контакт с Беркутом. Не знаю, дарил ли Борислав прежде подобные подарки, а вот я точно такие не получала. И это все кошмарно осложняло. Внутри зудел червячок. Слишком эти украшения много стоят, чтобы принять их в качестве извинения. И почему-то я чувствовала, даже видела, что отказ серьезно обидит Беркута. – ЧЧто брать? – спросила зачем-то. Потому, что мысли роились и словно мячики для пинг-понга метались из стороны в сторону. Переключаясь с одной темы на другую, не в силах на чем-то остановиться. Ценный подарок… Ответ Беркута. Возможная моя реакция. И возможная его реакция. – Все, что хочешь. Опять короткий ответ – и словно ток прицельно бьет в позвоночник. Я замерла, ошарашенная и совершенно растерянная. – Все-все? – Да. Прямой взгляд, который одновременно подтверждает и сканирует. Плотно сомкнутые прикушенные губы. Я была окончательно сбита с толку. Но, самое странное, казалось, что и он тоже. – И меня возьми в придачу, если понравлюсь, – вдруг окончательно выбил меня из колеи Беркут. Я аж схватилась за стол. А Борислав медленно подошел, взял украшение. Снял с меня старую цепочку и надел колье. Затем осторожно, словно всегда только этим и занимался, заменил мои кольца в ушах на новые сережки. И также бережно развернул к зеркалу. А затем – подтолкнул ближе к серебристому окну в мир отражений. Я покрутилась, разглядывая обновки. Длинное зеленое платье, словно нарочно выбранное под цвет новых украшений, очень хорошо с ними сочеталось. Хотя было вовсе не праздничным и даже не коктейльным. Так, просто красивая вещица, купленная мной однажды на распродаже. Уж больно оно мне шло. Сборки от груди до талии, пышная юбка, шикарное декольте. И свободные рукава. Прелесть. Я чувствовала в нем себя прямо девочкой-девочкой. Беркут приблизился и наклонился к моему уху, так что по шее скользнуло его горячее дуновение. Я замерла, пропитываясь этим ощущением. Не в силах побороть странного волнения, которое поднималось откуда-то снизу, и вдруг накрывало удушливой волной. Будто этот мужчина стремился пробраться под мою одежду хотя бы так. Возможно, даже пробраться под кожу… – Ты очень красивая и соблазнительная до одури. – До одури? – Да. Я все время хочу тебя. А теперь, пока я не договорился до того, что схвачу тебя тут и разложу на столе, пошли ужинать. Там твои подружки принесли грибов на несколько месяцев. Можно уже открывать магазин. Я усмехнулась. – Бедные служанки! Чистить столько мелких маслят! – Твои подруги тоже так думали. Пришлось отгонять их от кухни! – А что? На твоей кухне есть регламент? Кто имеет право там готовить? Ловкий рывок, быстрее моей мысли, и я прижата лицом к Беркуту. Он заглянул в глаза, а затем припечатал: – У меня в доме очень жесткий регламент. И только тебе одной можно все. Я аж вздрогнула от такого карт-бланша. Вообще этот мужчина даже пугал своей основательностью и глубиной. Если разрешал – то все и сразу. Боюсь, что и запреты его такие же категоричные, резкие и повсеместные. – А-а-а… Как там дела у Алексея с судом? Даже не знаю, почему я спросила. Я не очень хотела поскорее вернуться домой. Мне было тут спокойно, интересно и, во всяком случае, не скучно. Не знаю, готова ли я была прямо-таки остаться… Как уже не раз предлагал Беркут. В своей незабываемой прямолинейной манере. Дом. ЗАГС. И никакой предварительной романтики. Я еще не думала об этом всерьез, как о чем-то вполне возможном, реальном. Сначала хотелось узнать Беркута получше. Мой вопрос произвел на Борислава совершенно неожиданный эффект. Он сильнее сжал мою талию, притянул так, что буквально впечатал в себя. А затем вдруг резко отпустил и сделал несколько быстрых шагов назад. Скрестил руки на груди и уточнил: – Ты так торопишься сбежать от меня? – Ннет… Беркут нахмурился, на носу и переносице его появились уже знакомые мне складки. Руки, сложенные на груди, напряглись до вздутых мускулов и вен. Квадратная челюсть выпятилась, а скулы очертились так, что лицо Беркута опять стало слишком уж хищным. Он словно планировал охоту. Вот прямо сейчас. Видел добычу и не видел перед собой никаких препятствий. |