Онлайн книга «Призрачные огни»
– Кто такой этот Гэвис? – поинтересовался Джулио. – Они были вместе во Вьетнаме, – объяснила она. – Очень близкие друзья. Почти что братья. Может, даже ближе. Знаете, Бен ведь по-настоящему славный парень, любой вам скажет. Мягкий, открытый, чертовски честный, настолько честный, что некоторые просто какое-то время ему не верят, пока не узнают получше. Но вот что странно… как-то так получается, что он всех держит на расстоянии вытянутой руки, никому полностью не открывается. Кроме, я думаю, Гэвиса. Такое впечатление, что случившееся с ним на войне навсегда сделало его отличным от других людей и для него невозможно быть близким с кем-нибудь, кроме тех, кто прошел через то же, что и он, и не сошел после этого с ума. Как Уитни. – А с миссис Либен он тоже так близок? – спросил Джулио. – Думаю, что да. По-моему, он ее любит, – сказала Тедди, – и потому она – одна из самых везучих женщин, которых я знаю. Риз услышал в ее голосе ревность, и ему показалось, что сердце его оторвалось и взлетело под самое горло. По-видимому, Джулио заметил то же самое, потому что проговорил: – Простите меня, Тедди, но я полицейский, да к тому же любопытен по природе, и мне показалось, что вы ничего не имели бы против, если бы он влюбился в вас. Она удивленно моргнула, потом рассмеялась. – Я и Бен? Да нет. Во-первых, я выше его ростом, а на каблуках так просто над ним возвышаюсь. Потом – он парень домашний, тихий, мирный, читает только детективы и собирает модели поездов. Нет, Бен просто замечательный, но я для него слишком яркая, а он для меня – слишком приземленный. Сердце Риза вернулось на свое место. – Верно, я ревную, – созналась Тедди, – но только потому, что Рейчел нашла себе хорошего мужика, а я нет. Когда у тебя такой рост, ты знаешь, что мужчины за тобой толпами бегать не станут, разве что баскетболисты, а я терпеть не могу спортсменов. И еще, когда тебе тридцать два, поневоле расстраиваешься, видя, что кто-то удачно устроился, даже если ты и рада за них. Риз снова возликовал. После того как Джулио задал еще несколько вопросов по поводу мотеля и уточнил его местонахождение, они с Ризом поднялись, и Тедди проводила их до дверей. Делая шаг за шагом, Риз судорожно пытался сообразить, что бы ему сказать, с чего начать. Когда Джулио открыл дверь, он оглянулся на Тедди и сказал: – Простите, мисс Бертлезмен, но я полицейский, и мне хотелось бы знать… может быть… не встречаетесь ли вы с кем-нибудь? Слушая себя, Риз изумлялся, как это Джулио может говорить так гладко и складно, а он, пытаясь подражать его спокойной манере, говорит так грубо и неуклюже. Улыбнувшись ему, Тедди спросила: – А это имеет отношение к делу, которое вы расследуете? – Ну… я подумал… в смысле… я не хотел бы, чтобы вы передали кому-нибудь наш разговор. И не потому, что наш начальник устроит нам взбучку… но, если вы об этом мотеле скажете еще кому-нибудь, это может повредить мистеру Шэдвею и миссис Либен и… Ему хотелось пристрелить себя, чтобы покончить с этим унижением. – Я ни с кем не встречаюсь конкретно, – улыбнулась Тедди, – во всяком случае, у меня нет человека, с которым я делюсь секретами. Риз откашлялся. – Что ж, прекрасно. Хорошо. Он начал снова поворачиваться к двери, откуда Джулио как-то странно смотрел на него, когда Тедди вдруг произнесла: – А вы – крупный мужчина, верно? Риз снова повернулся к ней: – Простите? – Вы вполне крупный мужчина. Жаль, что таких, как вы, немного. Девушка моего роста может показаться вам почти что маленькой. «Что она хочет сказать? – подумал он. – Может, это просто из вежливости? Или она дает мне шанс? Если это так, то что мне делать?» – Приятно, когда тебя считают маленькой, – заметила она. Он попытался заговорить, но не смог. Он чувствовал себя глупым, неуклюжим й робким, как будто ему снова стало шестнадцать. Но неожиданно он обрел дар речи и выпалил свой вопрос так, как будто ему в самом деле было шестнадцать: – Мисс-Бертлезмен-не-согласитесь-ли-вы-куда-нибудь-пойти-со-мной? Она улыбнулась. – Да. – Вы пойдете? – Да. – В субботу вечером? В семь? – Прекрасно. Он с изумлением смотрел на нее: – Правда? Она рассмеялась: – Правда. Минутой позже, уже сидя в машине, Риз произнес: – Ну, черт бы меня побрал. – Вот уж никогда не думал, что ты такой ловкий ухажер, – добродушно пошутил Джулио. Риз покраснел: – Бог ты мой, как все в жизни забавно, правда? Никогда не знаешь, в какой момент все изменится. – Не гони лошадей, – посоветовал Джулио, включая двигатель и выезжая на середину дороги. – Пока это просто свидание. – Ты прав. Возможно. Но… у меня такое чувство, что это станет чем-то большим. – Ловкий ухажер и романтический дурень, – заметил Джулио, направляя машину к Ньюпорт-авеню. Немного подумав, Риз сказал: – Знаешь, что забыл Эрик Либен? Он был настолько одержим идеей жить вечно, что забывал радоваться той жизни, которая была ему дана. Может, жизнь и коротка, но она способна дать многое. Либен был занят своими планами на вечность и забыл, что можно наслаждаться каждым моментом. – Послушай, – остановил его Джулио, – если любовь сделает из тебя философа, мне придется поискать другого напарника. Несколько минут Риз сидел молча, вспоминая загорелые ноги и шелк цвета розового фламинго. Когда он снова обрел способность соображать, то обратил внимание, что Джулио едет вполне целенаправленно. – Куда это мы? – В аэропорт Джона Вайна. – В Вегас? – Ты не возражаешь? – спросил Джулио. – А что нам еще остается? – Придется платить за билеты из своего кармана. – Знаю. – Ты можешь остаться здесь, я не обижусь. – Я с тобой, – заверил Риз. – Я и один справлюсь. – Я с тобой. – Там может быть опасно, а ты должен подумать об Эстер, – напомнил ему Джулио. «Моя маленькая Эстер, а теперь еще, возможно, и Теодора, Тедди Бертлезмен, – подумал Риз. – А когда ты находишь кого-то, кто становится тебе дорог, если ты рискнешь себе такое позволить, жизнь становится жестокой. Их у тебя отбирают, и ты теряешь все». Предчувствие смерти заставило его вздрогнуть. И тем не менее он повторил: |