Онлайн книга «Приключения архивариуса»
|
Бронзовая коробочка, украшенная удивительно красивым рельефом с летящими птицами, оказалась шкатулкой для переписки, предшественницей магических вестников. Тут я удивился: – А мне казалось, магвестники были всегда! – Нет, что ты! Их создали в эпоху Возрождения, – ответил Гранкор. – Получается, до этого невозможно было написать кому угодно, только тому, у кого есть вторая шкатулка? – Жак, – оперативник остановился и ткнул в меня пальцем. – А об обычной почте ты слышал? Она существовала даже в древнем мире! – Ой… – Вот тебе и ой. А вот, смотри, интересная штука! – Гранкор показывал на многолучевую звезду из серебристого металла. Лучи её были разной длины, и инкрустированы разноцветными камнями. Мне удалось опознать рубин, сапфир, малахит и бирюзу, остальные было слишком мелким или просто незнакомым. В центре звезды сияли и переливались две жемчужины. – И что это? – спросил я с любопытством. – Звезда Ибн Сины, он же Авиценна. Артефакт, дарующий своему обладателю вечное здоровье. – И он просто так лежит в витрине? Почему же граф его не носил? – Потому что была утрачена формула активирования. К сожалению, именно тот свиток, где Ибн Сина её записал, не обнаружили до сего момента. – Ужасно не люблю слышать об утраченных или погибших книгах, – поморщился я. – А когда думаю о сгоревшей библиотеке Аль-Искандарии, просто убить кого-нибудь хочется! Ладно, а вот это что? В очередной витрине сияло странное зеркало, бронзовое в золотой оправе. Его спинка была украшена причудливым рельефом с давно забытыми богами. Поскольку витрина была стеклянной со всех сторон, этакая прозрачная насквозь башенка, я стал обходить её, чтобы посмотреть на отражающую поверхность, но Гранкор окликнул меня: – Эй, вот этого делать не стоит! – Почему? – Потому что я не знаю, что это за артефакт, но зеркала чаще всего бывают очень коварны. Посмотришь – и превратишься… в тыкву. – Зачем же тогда хозяин коллекции его выставил здесь? – Ну, вообще-то это не общедоступный музей! Скорее всего, граф не планировал, что по этому залу будут бродить посторонние. Тут меня окликнула госпожа Редфилд: – Дюпон, каталог собрания вы нашли? – Ой… – ну вот, опять я покраснел так, что даже спине стало жарко. – Сейчас найду. – Посмотрите, кто вносил туда изменения и дополнения, и когда это было, – не заметив моего смущения, она отвернулась и вполголоса заговорила с Реверди. Я осмотрелся ещё раз: шкафы, витрины, два больших стола с папками… С компьютерами граф не очень дружил, судя по тому, что этой техники не было ни в кабинете, ни здесь. И вообще, я вдруг сообразил, что не заметил в замке чего-нибудь сложнее электрической лампочки, да и те были совсем не везде. В подвале были, в спальнях тоже, а в кухне вроде бы и нет… Ладно, это сейчас неважно. Где же может быть каталог? Лавиния осматривала экспонаты, иной раз хмыкала, когда попадался совсем уж замшелый предмет. Краем глаза она посматривала на Дюпона – тот уже отошёл от смущения и методично обыскивал круглый зал. Обыскивал не вполне обычным методом – вместо того, чтобы открывать шкафы и витрины, нарушая тем самым ауру места обитания экспонатов, он прикладывал ладонь к дверце и что-то шептал, закрыв глаза. Потом кивал, ставил какой-то значок на листе бумаги и шёл дальше. «Интересная методика, – думала она. – Получается, он может таким манером не только книги атрибутировать? А ведь не говорил… С другой стороны, и надобности не возникало пока. И всё же, что мне с ним делать? Ведь вернётся в архив, и снова заплесневеет, как кусок старой колбасы. В боевики он не годится, не с его резервом. Кстати, а резерв-то у мальчика должен был подрасти, надо будет проверить. Но это уже в Лютеции, когда вернёмся… Может, к аналитикам? Нет, не то, он не аналитик, он практик. В библиотеку Коллежа Сорбоны, к Хранителю? Сработаются ли они…» – Нашёл! – раздался голос предмета её размышлений. Дюпон держал в руках толстенькую тетрадь на пружине. – И где же? – спросила Лавиния. – А вон там, на полке с рецептурными справочниками. Был замаскирован под анатомический атлас. – Отлично. Тогда я предлагаю закругляться здесь и идти ужинать. Ясно уже, что коллекция эта не настолько интересна или полна, чтобы послужить поводом к убийству. А каталог, Дюпон, возьмите с собой, я его полистаю вечером. – Да, госпожа коммандер, – смиренно ответил архивариус. Поставив на стол отварной картофель, запечённую рыбу и кувшин с белым вином, Пьер сказал, что он уже поел, и ушёл к себе. Бриван и Реверди затеяли спор о достоинствах и недостатках тех или иных амулетов. Аргументы каждой стороны становились всё сложнее и наукообразнее, а Гранкор подзуживал то одного, то другого, дабы дискуссия не потеряла остроты. Впрочем, как я успел заметить, эти двое никогда не упускали возможности поспорить… Наконец от судака остались одни косточки, а кувшин показал дно. Бриван споро собрал грязные тарелки и перенёс их в мойку. – Давайте вымою, – предложил я. В ответ он только фыркнул иронически: – Заклинание уборки знаешь? – Знаю, – ответил я, покосившись на госпожу Редфилд. Оказывается, она вовсе нас и не слушала, а листала найденный мною каталог! Ну вот, – продолжал Бриван. – Просто надо поменять вектор и добавить цифровое значение температуры, чтобы вода была погорячее. Хоть магией, хоть нет, а посуду лучше мыть горячей водой. – И это может быть отличным заголовком к философскому труду, – резюмировала наша начальница, вставая. – Жду вас в малой гостиной. Только не увлекайтесь. Мытьё посуды вихревыми потоками оказалось занятием увлекательным, хотя и небезопасным. По крайней мере, вымокли мы с Бриваном оба. – Вот я балбес, – сказал он философски, получив водяную плюху в живот. – Надо было щит поставить. Расслабился. – Да уже всё равно, – утешил его я. – Зато на пол почти не попало… И посуда уже чистая. Погоди, так можно ведь и не вытирать, а высушить воздушным потоком? – Само собой. Ты ж воздушник? Вот и давай, суши. – А нас? – А нас не надо… Я ж сказал, не надо! Ну да, мало того, что мокрые, так ещё и холодным ветерком по этому всему получить… Бррр! – Подогреть воздух? – спросил я. – И этого не надо. Рискуешь в дополнение обвариться. Давай-ка мы переоденемся, а ребят попросим посуду на место убрать. Реверди, предусмотрительно державшийся в стороне от нас двоих, махнул рукой. |