Онлайн книга «Кром. Книга первая»
|
Малка уцепилась за Волода здоровой рукой. – Но как же… Куда ты? – К мастёрым. Я же говорил – мне нужен Центр, Кром. Малка не отпускала. – Ты же хотел со мной… вместе… домой… – Нет. Не хотел. Мне нужно идти. Я не могу остаться. – Не можешь… – И не хочу. Мой путь… Волод замолчал, видя как изменилось лицо женщины. Секунду на фактора смотрела совершенно чужое лицо – властное, твердое, даже пугающее, сулящее что-то недоброе… – Твой путь. Пусть… пусть… Значит, так тому и быть. Проклятие… Через секунду вернулась прежняя Малка. Просто испуганная и опечаленная женщина, почти девочка. – Но… ты не найдешь дорогу… – Найду. Ты должна идти к своим. – Нет! Ты не найдешь спуск с Горы! Я пойду с тобой! Не бросай… Волод покачал головой. – Со мной тебе нет пути. Нет жизни. А у тебя есть дом… Неожиданно вступил Главник. – Она права. Ты можешь блуждать очень долго, пока найдешь какой-нибудь спуск с Горы. Я тоже пойду с тобой. Я покажу. Молод смотрел Главнику в глаза. Тот выдержал взгляд. – Почему? – Я должен тебе. За своих людей. Я доведу тебя до спуска. А потом верну Малку домой. Я должен… ей тоже. Волод молчал. С силой зажмурился. Потер виски. – Хорошо. Идем прямо сейчас. – Идем. Малка отвернулась, ее руки скрестились – пальцы здоровой руки сжались в кулак. Это было как знак кому-то. Знак, который никто из людей не заметил. Трое пошли дальше на север. Через сто шагов они скрылись за поворотом улицы. Они не увидели, как к отдыхающим беглым вышел старый человек в слепом шлеме, закрывающем глаза. Они не услышали, как вдруг разом от пронзительной боли запищали, завизжали плюгавки в мешке. Они не узнали… Женщина из беглых заглянула в торбу – она увидела ком черной слизи и тонущие в нем комочки меха и торчащие как соломинки хвосты. Мужчина из беглых выставил навстречу старику копье – он увидел, как тонкие паучьи пальцы стариковской ладони впиваются в его грудь, и грудь проваливается внутрь себя и тонет в черной жиже. Старик убил всех – все живое. Проклятие никогда не торопится. Пошел дождь. Не огненный – обычный прохладный дождь. Главник, Малка и Волод шли под дождем. Малка подставляла сияющее лицо под светлые струи и улыбалась. Она крепко держалась за Волода, как ребенок – за три пальца. Раненую руку подставила под капли, будто дождь это лучшая заживляющая мазь. Благостный дождь. – Ты победил проклятие… – тихо говорила Малка. – Благостный дождь. Огненный дождь. Ты победил… – Нет, – Волод тоже чуть улыбался, – Это проклятие нельзя победить силами нашего мира, можно только прогнать. Оно не терпит некоторых стихий. Вода прогоняет его с открытых мест, и проклятие прячется туда, куда влага не может добраться. А пламя полностью изгоняет его. – Навсегда? – Не знаю. Проклятие не принадлежит нашему миру, оно пришло с другой стороны бытия или из иной вселенной, или из другого времени… не знаю. Оно чужое и чуждое всему, что есть у нас. Капал дождь. Собирались лужи в стыках мостовых плит. Сапоги шлепали по ним и разбрасывали веселые брызги. Главник монотонно шагал, сосредоточенно смотрел под ноги, но чутко прислушивался к словам фактора. Малка спрашивала: – Что такое проклятие? – Это часть того, другого мира. Оно как-то проникло к нам. Кто-то пустил его. Мы не можем ни видеть, ни осязать его – оно проявляется как смерть. Смерть всего живого, что прикоснется к нему. Чужое убивает. – А слизь? Что такое эта черная слизь? – Когда проклятие поглощает с живое вещество, оно проникает в наш мир материально. Мы видим это как чернильно-черную жижу, как текучее абсолютно черное тело. Эта субстанция существует одновременно в двух мирах – не только в своем, но и в нашем тоже. Поэтому с ней можно взаимодействовать. Эта материя не живая и не мертвая, она как граница между мирами, между энергиями, между временами. Видимо с ней можно вступить в контакт и заставить служить. Или это она заставляет служить себе. – А что нужно для того, чтобы подчинить себе эту тьму? – Злая воля. Очень сильная воля и… наверное, что-то еще, что позволяет силе держать связь с двумя мирами сразу. Не знаю. Я не знаю, что дает власть над проклятием… – Ночной Колпак… – вдруг буркнул Главник. – Что? – Ничего. Просто иду. Молчу. Здесь налево. Через шесть дней трое вышли из Проклятой Петли. Проспект снова лежал перед ними безжизненный и непостижимый. Он замыкал проклятие в круг, отрезая от заброшенного, но все же человеческого Города. В Пустоградье шли еще четыре дня. Малка все оглядывалась по сторонам, словно отыскивая на пустынных улицах какие-то известные ей приметы. Наконец она дернула Главника. – Ты ведешь не правильно. Мы так потеряли целый день пути. Главник скривился. – Я знаю как вести. Мы выйдем точно к спуску. Самому лучшему спуску. – Но могли добраться быстрее… – Сколько раз ты ходила тут, женщина? Два раза? Три? А я хожу здесь всю жизнь. Я знаю лучшую дорогу. Малка вскинулась что-то бурно возразить, но Волод опустил ей руку на плечо. – Сколько осталось? – Завтра будем на месте, – бросил Главник. Снова ряды домов, череда перекрестков, путаница дворов и проулков. Снова Волод расспрашивал Малку. – Мы идем к Горе? – Да. – А почему дорога не поднимается? Путь ровный как стол. – Мы идем к Горе, – Малка досадовала на непонятливость своего Дождя. – Город – дом, мы на крыше, мастёрые на дворе. Что не понятно? – Но как?.. Когда Волод надоедал Малке она замолкала или спрашивала: – Дом, крыша, двор – повторить еще раз? Ночь выдалась светлая – луны побежали наперегонки за большой луной, как гагачата за матерью, а потом развалились вкруг нее ночевать. Редкие облака, потянулись на север, чуть краснея боком от невидимого с земли северного света. Недавние дожди смыли с Города стоялую духоту и взвесили в воздухе свежий запах влаги. По неизбывной привычке на ночлег расположились посреди мостовой. Малка в первый раз с момента выхода из Петли разожгла высокий костер. Главник отполз от пламени в тень, завернулся в плащ и затих. Волод и Малка сидели рядом. |