Книга Черный Оборотень и другие ужасные истории, страница 67 – Ольга Дзюба

– По которому можно препятствие обойти, – подхватил я рассказ Виолы. – Там в стене камни выступают, можно по ним прошагать до самого препятствия, а около него замаскированный проход. Выглядит как стена, а на самом деле – коридор. Он в стену уходит, и…

– Про карниз откуда узнал?

– Ну… Я с тетей Ритой разговаривал, и она про него подумала…

– Ясно… Значит, ты проход размаскировал и прошел.

– Я его увидел, – поправил я. – Но больше ничего не делал.

– А я сразу следом шагнула, когда Женька в стену вдвинулся.

– А я за Виолой, – кивнул Витя. – А в самом коридоре внутри было как везде, только тесно очень.

– Да, там везде клочки шерсти были – это, наверное, от Павла, то есть от папы Виолы, и тех, кто с ним прошел.

Я попытался вспомнить, не были ли у них ободраны бока, но понял, что ничего такого не заметил, когда мы их встретили.

– А я думал, это твоя шкура, – засмеялся Витька. – Смотрю, вышел облезлый.

– Сам ты облезлый! – возмутился я.

– Хорошо, – прервал нашу перепалку Михаил Николаевич. Он был очень серьезен, и у меня екнуло сердце – наверное, Павел ему сказал и о том, что кристалл накрылся. Мне стало тоскливо. – Вы прошли коридором, дальше?

– Дальше спрыгнули в песок, прошли немного и вышли на поляну.

Тут мне стало совсем кисло, и я замолчал. Хорошо, Виола подхватила:

– Там такая огромная поляна, в середине невысокая башня из камней, как колодец. Над ней красный купол, как будто стеклянный, и гудит сильно, словно насос работает.

– И? – Михаил Николаевич слушал Виолу, но смотрел почему-то только на меня.

– И там был папа и еще двое – я их не знаю. И папа очень рассердился, что мы пришли, – радостно продолжала девочка. – А потом мы помогли чинить купол, а потом он взорвался, и Витя нас вывел. И все проснулись.

– Вывел куда?

– Через бездонное озеро пылающей пыли, – повторил я слова из старого свитка. – Я про это Озеро еще перед тем, как мы с Вороном пошли сражаться, прочитал. И забыл. Я только сейчас понял, что это про тот путь было написано. Потому что с той поляны нельзя больше никуда пойти – везде перекрыто, как и от нашего Логова, такой же прозрачной перегородкой.

– Ты откуда знаешь? – посмотрел на меня Витя.

– Я там все проверил, и сейчас, и… и в тот раз. Там выходов много, но все они запечатаны.

И я рассказал про свой сон. Рассказывал подробно и даже успокоился, пока говорил. А потом уточнил:

– Я в тот раз был по времени намного раньше. На входе в коридор мои отметины остались. Я тогда боялся, что забуду, откуда вышел, и пометил вход. И сегодня там мои метки были. И в тот раз купол был с трещинами, и вроде бы их было больше. Значит, Павел его починил, а я… Я не хотел! Я только хотел… Я случайно…

И я замолчал. И все молчали.

– Я хотел еще раз посмотреть, есть ли на Вите перья Ворона, – с трудом сказал я.

– Что?

– Какие перья?

Ребята вскочили и уставились на меня.

– Спокойно, – Михаил Николаевич поднял ладонь, и они замолчали. – Перья Ворона на Вите? Это тот урок из учебника?

Я кивнул.

Он перевел взгляд на Витю, пристально посмотрел на него и удивленно повернулся ко мне:

– В нем ничего нет!

– Как это – нет… – растерялся я.

– Посмотри сам!

Я посмотрел – но на Витьке действительно ничего не было! Я сделал все как надо, но прозрачная оболочка так и осталась прозрачной. На всякий случай я еще и Виолу проверил – чисто!

– Но в нем были перья, честное слово, – заторопился я. – И на поляне они стали еще ярче.

– Когда ты проверял Витю на поляне, где был ты и где он? Впрочем, лучше покажи.

Я вздохнул и закрыл глаза. Знакомое ощущение – как будто мягко гладят по затылку…

– Да, – сказал Михаил Николаевич, и я открыл глаза. – Где ж ты, Витя, Ворона себе подцепил?

– Вы тоже видели, мне не показалось? – обрадовался я.

Он кивнул, а Витя побледнел:

– Эт-то ч-что, во мне был Ворон?

Витька даже заикаться стал, так перепугался.

– Его уже нет, – успокоил его Михаил Николаевич. – Не знаю как, но ты от него сегодня ночью избавился. И это все, надо сказать, удивительно. А получил ты его, скорее всего, в ту ночь, когда вы Ворона уничтожили. Ты сознание потерял – помнишь? Видимо, он понял, что ему придет конец, и сделал единственное, что мог, чтобы спастись, – подселил в тебя свою Тень.

– Почему в меня?

– Трудно сказать, – он уклонился от ответа, но я-то видел, что он все понял. Я тоже понял – почему. У Виолы в руках был кристалл, поэтому с ней он ничего не мог сделать. А из нас двоих выбрал того… того, кто слабее? Так это что, я сильнее Вити?

Раньше я бы обрадовался такой мысли, но сейчас мне было не до того.

– Что теперь будет? – тихо спросил я. – Когда кристалла не стало?

– А что в этом плохого? – вопросом на вопрос ответил Михаил Николаевич.

– Ну как же, – растерялся я. – Ведь это Сердце Леса. Он же взорвался, мы все видели.

– Да, – подтвердила Виола. – Прямо в мелкую крошку рассыпался!

– А вы уверены, что именно он был Сердцем Леса? – засмеялся он, глядя на наши оторопевшие лица.

– Но как же… Но ведь его надо было чинить, чтобы Лес не погиб! – выкрикнул Витя.

А Виола молчала. Она уже все поняла. И я понял.

– Сердце Леса было под куполом, да? – тихо спросил я, еще не веря, что моя казнь отменилась. Что я не сделал ничего ужасного, а может быть, наоборот, сделал как раз то, что нужно было! – Преграду уничтожат – про эту преграду говорила мне книга?

– Да, – подтвердил Михаил Николаевич. – Кристалл, который вы видели, укрывал под собой Сердце Леса. Похоже, много лет купол гасил его мощь.

– Но откуда он взялся?

– А вот этого я не знаю. Есть старинное предание, в котором говорится, что многие поколения назад Сердцу Лесу грозила опасность. Темные силы хотели его похитить – то ли погасить, то ли использовать в своих целях. И тогда Сердце Леса поместили в Логово и накрыли плотным куполом, чтобы его сохранить, но это привело к непредсказуемым последствиям. А вот кто или что это сделало, неизвестно.

– Откуда вы это знаете? – не удержался я.

– У меня тоже был учебник, – улыбнулся Михаил Николаевич.

– А в моем ничего такого нет… – удивился я.

Витя и Виола кивнули, соглашаясь, – у них тоже об этом не было в учебниках.

– У всех свои уроки, – вздохнул тот. – Я должен был раньше обо всем догадаться…