Онлайн книга «Александровскiе кадеты. Том 2»
|
– Не сомневаюсь. Их было много? …Их было много, и в кадет полетели отнюдь не снежки, а булыжники, бутылки и прочее. Хорошо, что старший кадет не растерялся, не позволил мальчишкам рассыпаться, влезть в драку; собрав александровцев, он бегом повёл их на прорыв. Пострадала только шинель Льва Бобровского, на котором повисли двое. – Но я им дал! Дал! – завопил Лев, не выдержав. – Дал, дал, – согласился справедливый Петя. – В общем, на этом-то и всё, Ирина Ивановна… – Как это всё! Как это всё! – возмутились остальные. – Ты чего, Нитка?! – Ну хорошо, хорошо. Как мы сквозь слободу проскочили, так стрельба и началась. Госпожа Шульц на миг зажмурилась, выдохнула и вновь открыла глаза. – Как это произошло, Петя? Но тут уже все новоприбывшие загомонили разом. Выходило, что палить начали сразу и чуть ли не со всех сторон. Потоки людей двигались по проспекту Павла Первого, мимо Коннетабля, сворачивая затем направо, к дворцу. И там что-то случилось, неведомо что, но стрельба вспыхнула моментально и во множестве мест. – Во множестве мест… – мертвенно повторила Ирина Ивановна. И точно – винтовочная перестрелка слышалась теперь со всех сторон. Палили и в Александровской слободе, и к северу, возле Мариенбурга. Палили и совсем рядом, у вокзала, что так и не успели восстановить. А потом выстрелы стали приближаться. И рёв толпы. Федя вдруг очень чётко представил, как по их Корпусной улице катится сплошной живой вал, весь ощетинившийся штыками, сверкающий злыми вспышками выстрелов… Зачем они сюда? Что им тут делать?! – Господа кадеты, – Ирина Ивановна поднялась, – прошу всех надеть тёплую одежду, как для похода. Спускаемся вниз. Притихшая и замолкшая седьмая рота повиновалась. – Петь, Петь, а что же там?.. – Стреляют они там, – выдохнул Ниткин, вновь влезая в шинель. – Не пойму, откуда оружия столько?.. Ой!.. Со звоном треснуло, покрывшись паутиной трещин, пробитое пулей оконное стекло. Петя застыл, остолбенев и глядя на округлую дырку посреди панели. Федя пихнул друга в спину, затолкав под кровать, и вовремя, потому что тотчас стекло оказалось пробито ещё одной пулей. – Выходи! Выходи! – Дверь распахнулась, Ирина Ивановна на миг мелькнула в проёме. Седьмая рота – все, кто добрался до корпуса, – столпилась вокруг госпожи Шульц. – Спускаемся вниз. – Она была бледна, но голос оставался твёрд. – Вниз, в подвал корпуса. – Мы умеем стрелять! – возмутился Севка Воротников. – Тихо! Стрелять, господа кадеты, в корпусе есть кому. И точно. Ирина Ивановна не успела договорить, а выстрелы затрещали часто-часто и совсем близко. Дверь ротного зала распахнулась, влетел, едва не растянувшись на пороге, не кто иной, как сам Илья Андреевич Положинцев. – Госпожа Шульц! Ирина Ивановна!.. Толпа штурмует корпус! Константин Сергеевич велели передать, чтобы вы уводили мальчишек! – Где сам подполковник? – Где ж ему быть, – скривился Илья Андреевич. – У ворот… а может, уже и в вестибюле. Уходите, Ирина Ивановна! Немедля! Сюда, по главной лестнице! Где ваше пальто? – Здесь. Я готова. Госпожа Шульц и в самом деле подхватила одежду и шапочку, махнула седьмой роте: – За мной! Они бежали по широким пологим ступеням, мимо вазонов с пальмами и портретов отличившихся выпускников, всё ниже и ниже, а выстрелы гремели всё ближе и всё чаще. Илья Андреевич замыкал шествие, однако он почему-то одеваться не спешил. Протопали все марши, оказались на первом этаже. Ирина Ивановна с Положинцевым осторожно выглянули… Взрыв грянул прямо у дверей главного вестибюля. Высоченные резные створки сорвало с петель, всклубились дым и снег, над самым ухом грянули выстрелы. – Вниз! – Илья Андреевич с неожиданной ловкостью извлёк из-под полы чудовищных размеров маузер. – Вниз, скорее, уходите, да уходите же! Я их задержу!.. – Илья Андреевич!.. – Ира, уходи немедля!.. – сорвался Положинцев, забыв даже о вежливости. В разбитые двери корпуса, пятясь, отступали его защитники – сколько-то старших кадет с карабинами, офицеры-воспитатели. Сверху по главной лестнице затопало сразу много сапог, лязгнуло железо, Федя услыхал брошенное второпях: «Расчёт! С пулемётом сюда!..» Ему показалось, что это был голос Двух Мишеней. В следующий миг его почти оглушила длинная очередь. – Вниз! Да вниз же! – Илья Андреевич весьма неделикатно сгрёб Ирину Ивановну в охапку, с неожиданной силой толкнув к лестничному спуску. – Вниз, в подвал, и налево! Сразу налево! Первый поворот! – А вы?! Вы, Илья Андреевич? – Сказал же, я их задержу! Быстрее, да быстрее же! На миг умолкнув, в главном вестибюле вновь ударил пулемёт, взорвалась граната. – Седьмая рота, за мной! – звонко скомандовала Ирина Ивановна. В подвале горел свет, и выстрелы над головами грохотали уже куда тише. Только тут Федя понял, что они с Петей Ниткиным всё это время держались за руки. Кадеты кубарем скатились вниз по ступеням. – Давайте, давайте, влево первый поворот! – торопил их Положинцев. – Скорее, да скорее же! Взрыв. Взрыв. Взрыв наверху, и вопли людей, полные ярости и боли. Пулемёт повёл очередь и захлебнулся. Грохот боя тотчас надвинулся. – Сюда! Скорее! Кадеты припустили, Ирина Ивановна – замыкающей. Положинцев куда-то исчез, словно испарился. – Куда дальше? Дальше куда? – Оказавшийся впереди Севка Воротников метнулся туда-сюда. Над головами часто-часто гремели выстрелы, надсаживаясь, орали люди. Кто-то – непонятно кто – прорвался в корпус; потянуло дымом. – Бегом! – Ирина Ивановна рванула свой ридикюль; в руке её оказался плоский дамский браунинг. Что-то взорвалось совсем близко, за спинами. Со звоном лопались лампочки, свет почти погас. – Ирина Ивановна! – Федя бросился назад, к наставнице. Вместе с ним – Петя Ниткин и почему-то Костька Нифонтов. Наверху палили, палили и палили, где-то рядом топали тяжеленные сапожищи. – Седьмая рота! За мной! Сюда! И бегом по коридору! – вдруг грянул отлично знакомый голос. Две Мишени. А за ним – капитан Ромашкевич. Так, наверное, спускаются ангелы. – Константин Сергеич! – завопили кадеты. – Александр Дмитриевич! – Тихо! Тихо, господа! Что я сказал – бегом марш! Капитан Ромашкевич, головным! Выводите ребят! |