Книга Страсть – не оправдание, страница 20 – Альмира Рай

– Знаешь, в чем твоя проблема, она же слабость?

Я устало махнул рукой.

– Просвети меня.

– Ты слишком яро ненавидишь их.

– А ты – нет?

Гвоздь на секунду задумался.

– Я ненавижу убийц, Бес. А остальных я изучаю. Не поверишь, они поразительны.

С этими словами он ушел прочь, оставив меня наедине с пустой бутылкой из-под виски.

Выбор…

Делия

Я проснулась как от толчка. В горле жутко жгло. На мне была лишь тонкая ночнушка, но казалось, будто я завернута в мех.

– Доброе утро, – прозвучал голос Гвоздя. Он сидел в кресле, наблюдая за мной.

Я была так рада его видеть, что расплылась в улыбке. Он мой герой. Клянусь, думала, что сдохну вчера, когда парни накормили меня гадкой пиццей. Ну ладно, я сама их об этом попросила, но после стало так плохо, что мало что запомнилось. Знаю только, что явился Гвоздь и дал всем пинка. Кажется, он носил меня на руках, но я не уверена, было ли это взаправду или просто причудилось.

Гвоздь не улыбнулся в ответ, оставаясь сосредоточенным и нахмуренным. На секунду мне даже показалось, что в его черных глазах отражается печаль и вина.

– Что? – насторожилась я.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался охотник, проигнорировав мой вопрос.

Конечно, мне хотелось крови. И не просто. Я нуждалась в той, самой сладкой и потрясающей на вкус. Беса.

– Жива, – невесело ответила я. А затем вспомнила кое-что и оживилась. – Мое сердце ожило. Это случилось после…

Тут я замялась и отвела взгляд. Не думаю, что готова кому-то рассказать о том, что произошло с Бесом. Даже единственному человеку, которому не безразлична.

– Я знаю, – ответил Гвоздь.

Я подумала, что он говорит о сердцебиении, но в его взгляде было глубокое понимание. Кажется, он знал и остальное.

– И что теперь? – поинтересовалась я, сжимая ладонью горло. Жажда ощущалась все сильнее.

Гвоздь устало опустил голову и потер переносицу.

– Ты не послушала меня, когда я сказал вести себя хорошо.

Если бы я могла покраснеть, то обязательно бы сделала это.

– А теперь я не знаю, чем тебе помочь, Мышка.

Я застыла, пытаясь прочесть ответ на его лице.

– Что это значит?

Ко мне подкралась смутная мысль, что мое ожившее сердце вовсе не хорошая новость, а безвыходная ситуация, которая так угнетает Гвоздя.

– Я же… Ты не собираешься… Убить меня?

Он молчал целую вечность, не поднимая взгляд. А мне становилось все жарче. Я просто отказывалась верить, что он так поступит. Только не Гвоздь.

– Не я один решаю, Делия, – наконец отозвался мужчина. – Сейчас, увы, твоя жизнь не от меня зависит.

А от кого? От Беса? В таком случае, мне кранты.

Охотник встал с кресла и протянул мне руку.

– Идем. Тебе нужно поесть.

Я отрешенно последовала за ним, в состоянии думать лишь о том, что все это какая-то глупая шутка. Из зала послышались голоса парней. Сегодня они были на удивление тихими. Мое сердце панически заколотилось от осознания, что я могу встретить главаря охотников. И, кажется, прямо сейчас решится судьба одной маленькой глупой вампирши.

– Слушай, Гвоздь, – взволнованно шепнула я, останавливая его в коридоре прежде, чем мы вышли бы ко всем. – Я же никого не тронула. И, клянусь, мне даже не хочется их крови. Только… его.

Гвоздь сцепил зубы и развернулся, чтобы пойти дальше, но я настойчиво вцепилась в его руку.

– Но я и к нему не подойду. Обещаю! Я буду держаться от него подальше. Я могла бы…, – не зная, какие аргументы еще привести, ляпнула первое, что пришло в голову. – …Я буду служить тебе. Ну, знаешь, как пожизненный долг. Ты станешь моим защитником, а я буду помогать тебе. Все, что скажешь.

Я нахмурилась от того, как ужасно это звучало, и быстро дала заднюю.

– Ну, не все…

– Делия! – нервно оборвал меня Гвоздь. – Я уже сделал все, что мог. Сейчас ты молча зайдешь в гостиную, откроешь холодильник и достанешь бутылку виски, наполненную кровью для тебя. Поняла?

Мне оставалось только коротко кивнуть и покорно исполнить указания.

Когда я показалась остальным, они резко смолкли. Только Кей и Курт расплылись в широких улыбках, а Череп подмигнул. Бес играл в бильярд с Юлой. Он и секунды не задержал взгляд на мне. Демонстративно отвернувшись, поставил на стол кий и ударил по шару.

Я тоже не стала пялиться на него. И на других. Мне были неприятны их взгляды, хотелось спрятаться. Но пить все же хотелось больше.

Подойдя к холодильнику, я открыла его и начала искать свой “завтрак”.

– Э-э-эм… Гвоздь? Здесь ничего нет.

Я повернулась к нему и наткнулась на обреченный взгляд. Будто для него это было приговором.

– Глаза открой, – донесся грубый голос Беса. Раздался еще один звонкий удар по шарам, и он добавил:

– В самом низу. За водкой.

Гвоздь напрягся, словно струна, а я бросила на него раздраженный взгляд и перекривляла Беса.

– За водкой, – пробубнила себе под нос и полезла на самую нижнюю полку. – Нечего ему больше делать, как переставлять мою еду. Будто он мало гадости сделал. Чем они вообще питаются, если в холодильнике только алкоголь? Пиццей?

Я ожидала, что, как вчера, меня стошнит от одного лишь запаха. Но когда открыла бутылку, не поверила собственному нюху. Несравнимый аромат ударил в нос, от чего мой рассудок помутился. Я присосалась к горлышку с такой страстью, что едва не раздробила бутылку, но вовремя подумала о том, что слизывать с пола будет неловко.

Делая жадные глотки, не могла оторвать глаз от спины Беса, хоть и знала, что он не обернется. Он дал мне свою кровь? Добровольно? Или это Гвоздь нашел способ обмануть мою жажду? Господи, это блаженство!

Я обреченно застонала, когда последняя капля скатилась по горлу, но останавливаться не собиралась. Была достаточно сыта, чтобы не хотеть вонзить клыки в Беса еще какое-то время, но предложи он еще столько же – ни за что не отказалась бы.

Разбив бутылку об угол столика, начала вылизывать донышко, ничуть не беспокоясь, что выгляжу как сумасшедшая. А когда закончила, с надеждой взглянула на Гвоздя.

– Еще есть?

Тот посмотрел на меня непривычно теплым взглядом, ну точно как папочка на умилительного младенца, и мягко улыбнулся.

– Тебе хватит. Пока что.

Конечно, теперь, когда я чувствовала себя значительно лучше, мне захотелось расставить все точки и выяснить свое положение здесь. А еще узнать, что, черт возьми, произошло? Но почему-то озвучить хоть один вопрос казалось очень неуместным.