Онлайн книга «Сумерки»
|
Кристина оттолкнула старуху, и та попятилась, едва не упав. Держа Джоя за руку, Кристина бросилась к машине. Все это походило на дурной сон, в котором действие разворачивается, как при замедленной съемке. Дверь их машины была заперта на ключ: Кристина всегда следила за этим, однако сейчас пожалела, что не изменила своей привычке. Старуха не отставала, что-то крича на ходу, но у Кристины в ушах стоял плач Джоя, в голове отдавались удары бешено колотящегося сердца, и слов она разобрать не могла. – Мамочка! – закричал Джой, потому что старуха вцепилась в его рубашку и чуть не вырвала его у Кристины. – Отпусти сейчас же, черт побери! – крикнула Кристина. – Лучше признавайся! – визжала старуха. – Признавайся, кто ты такой! Кристина опять попробовала ее отпихнуть, но та не выпускала мальчика. Тогда Кристина с размаху ударила ее ладонью, сначала по плечу, затем по лицу. Старуха отшатнулась, и Джой, разорвав рубашку, вырвался. Дрожащими руками Кристина вставила ключ в замок и, открыв дверь, втолкнула Джоя в машину. Он перелез на правое сиденье, а она села за руль и, чувствуя какое-то невероятное облегчение, захлопнула дверь и защелкнула замок. Старуха уставилась в окошко с ее стороны и заорала: – Нет, вы послушайте меня, послушайте! Кристина вставила ключ в замок зажигания, повернула его и надавила на педаль газа. Заурчал двигатель. Кулаком с побелевшими костяшками пальцев сумасшедшая принялась колотить по крыше машины. Кристина осторожно подала назад, выезжая со стоянки. Старалась не задеть старуху и в то же время страстно желала убраться подальше от этого места. Но безумная, ухватившись за ручку дверцы, волочилась рядом. Наклонив голову, она дико таращилась на Кристину. – Он должен умереть. Он должен умереть, – твердила она. – Мамочка, не отдавай меня ей, – сотрясаясь от рыданий, вымолвил Джой. – Ничего у нее не получится, малыш, – во рту пересохло, и она с трудом выговаривала слова. Джой прижался к двери, по щекам катились слезы, а он не сводил широко распахнутых глаз с искаженного злобой лица косматой гарпии, по-прежнему маячившей за стеклом. Продолжая двигаться задним ходом, Кристина прибавила газ и, выворачивая руль, чуть не врезалась в другую машину, которая медленно двигалась по площадке. Водитель просигналил, и Кристина чудом успела затормозить. – Он умрет! – пронзительно орала старуха. Белым бескровным кулаком она с силой ударила по стеклу, которое чуть не разлетелось на кусочки. Этого не может быть, подумала Кристина. Только не в такой чудесный день. И не в безмятежной тишине Коста-Мезы. Еще один удар по стеклу. – Он умрет! – На стекло летели брызги слюны. Кристина переключила скорость и тронулась вперед, но старуха продолжала держаться за ручку. Кристина прибавила ходу, но та не сдавалась и бежала рядом с машиной, спотыкаясь и оступаясь, – десять, двадцать, тридцать футов, – все быстрее и быстрее. Боже, да человек ли это? Откуда в старой женщине столько силы и упорства? Она пронзила их хищным взглядом, и в глазах ее была такая злоба, что Кристину не удивило бы, если б эта ведьма, невзирая на малый рост и преклонный возраст, сорвала бы с петель дверь. Наконец, издав сокрушенный стон, она отступила. Они пересекли стоянку и повернули направо. Машина ехала с такой скоростью, что не прошло и минуты, как торговый центр остался далеко позади, а они оказались на Бристол-стрит, держа путь на север. Джой все плакал, но уже не так сильно. – Ну, будет, мой дорогой. Теперь все позади. Ее больше нет. Они выехали на бульвар Макартура, повернули направо и проехали еще три квартала. Кристина все время поглядывала в зеркало заднего обзора, чтобы убедиться, не преследуют ли их, хотя отдавала себе отчет в том, что это маловероятно. Наконец съехали на обочину и остановились. Ее трясло, и она не хотела, чтобы Джой это заметил. Достала салфетку и протянула Джою: – Ну-ка, малыш, давай вытрем глазки, высморкаемся и не будем ничего бояться. Сделаешь это для мамы, хорошо? – Хорошо, – согласился он. Вскоре он успокоился. – Тебе лучше? – спросила Кристина. – Угу, вроде да. – Ты испугался, верно? – Сначала. – А теперь? Он покачал головой: – Нет. – Понимаешь, – объяснила Кристина, – все эти гадкие слова она наговорила тебе понарошку. Он посмотрел на нее с недоумением. Губы еще дрожали, но голос был ровным: – Тогда зачем же она это говорила? – Она не владела собой. Это больная женщина. – Больная? Вроде как гриппом? – Не совсем, малыш. Я имею в виду больна душевно, с расстроенной психикой. – У нее крыша съехала, да? Так могла выражаться только Вэл Гарднер, ее партнерша по бизнесу. Кристина впервые услышала эти слова из уст Джоя и подумала о том, сколько других не принятых в приличном обществе оборотов ее ребенок мог еще почерпнуть из того же источника. – Ма, у нее что, в самом деле крыша съехала? Она сумасшедшая? – Да, да, у нее душевное расстройство. Он нахмурился. – Все это не очень-то понятно, верно? – спросила она. – Не-а. Потому что какая же она сумасшедшая, если ее не посадили в специальную резиновую комнату? А если она и сумасшедшая, почему она так взбесилась на меня, а? Ведь я ее раньше даже не видел. – Как тебе сказать…. Как объяснишь шестилетнему ребенку, что такое психопатическое поведение. Она не могла представить, как это сделать без того, чтобы не упростить все до нелепого. Но в данный момент какой-то ответ, пусть и упрощенный, был все же необходим. – Может быть, у нее когда-нибудь был собственный маленький мальчик, которого она очень любила, только он не был таким хорошим, как ты. Может, из него вырос очень плохой человек, который стал совершать ужасные поступки, и это разбило сердце его матери. Это могло как-то…, вывести ее из равновесия. – И теперь она ненавидит всех детей, даже если не знает их? – спросил Джой. – Возможно. – Потому что они напоминают ей о ее мальчике? Так? – Наверно. На минуту задумавшись, он кивнул: – Да, кажется, теперь мне это понятно. Кристина улыбнулась и взъерошила ему волосы: |