Онлайн книга «Темные реки сердца»
|
– Вы хорошо отнеслись ко мне. – Может, я просто притворялась? Она достала из куртки маленький фонарик и начала осматривать его левый глаз. Сначала она оттянула веко назад, а потом направила узкий луч прямо в зрачок. Спенсеру был неприятен свет. И вообще болело все. Холодный воздух причинял боль лицу. От боли у него все сильнее кружилась голова. – Вы хорошо вели себя у Теды, и хорошо к ней относились. – Может, я и тогда тоже притворялась, – заметила она, глядя в его правый глаз. – Теду нельзя обмануть. – Почему? – Она – мудрая женщина. И она печет огромные шоколадные печенья. Закончив осмотр глаз, она наклонила вперед его голову, чтобы посмотреть рану у него на затылке. – Неприятная рана, она сейчас несколько подсохла, но ее нужно обработать и наложить швы. – Ой! – Сколько времени у вас шла кровь? – Во сне не чувствуешь боли. – Вы, наверное, потеряли много крови? – Вот здесь сейчас очень больно. – Потому что на этот раз вы не спите. Он облизал пересохшие губы, язык был покрыт налетом. – Мне хочется пить. – Сейчас я вам дам попить, – сказала она, приподняв его подбородок пальцами. Она несколько раз легонько приподнимала, а потом наклоняла вниз его голову, и у него опять началось головокружение, но он смог спросить: – Я не сплю? Вы в этом уверены? – Абсолютно. – Она прикоснулась к его руке. – Вы можете сжать мою руку? – Да. – Попробуйте. – Вот сейчас... – Давайте. – О-о-о. Он попытался сжать ей руку. – Ну, не так плохо, – заметила она. – Мне это было приятно сделать. – Вы крепко сжали руку, надеюсь, что у вас не поврежден позвоночник. Я думала, что все будет гораздо хуже. У нее была крепкая теплая рука, и Спенсер сказал: – Мне было приятно. Он закрыл глаза и опять начал погружаться в темноту. Она ждала. Он снова открыл глаза, прежде чем темнота смогла поглотить его. – Теперь вы можете отпустить мою руку, – сказала она. – Это не сон, да? – Нет, это не сон. Она снова включила фонарик и направила луч света вниз, к его ногам. – Все-таки очень странно, – сказал он. Она пыталась что-то разглядеть в тонком лучике света. – Мне это не снится, – продолжал он, – значит, у меня галлюцинации. Она нажала на запор и расстегнула его пояс безопасности. – Все нормально, – сказал Спенсер. – Что «нормально»? – спросила она, выключая фонарик и пряча его в карман. – Что вы пописали прямо на сиденье. Она засмеялась. – Мне нравится, как вы смеетесь. Она все смеялась, пока осторожно пыталась освободить его от ремня. – Вы никогда раньше не смеялись, – мягко сказал Спенсер. – Ну, в последнее время я действительно мало смеялась, – заметила она. – Нет, никогда раньше. Но вы и не лаяли тоже. – Она снова засмеялась. – Я собираюсь купить тебе новую резиновую косточку. – Вы очень добры. Он сказал: – Все так интересно. – Тут вы абсолютно правы. – Все настолько реально. – Но мне все кажется нереальным. Хотя Спенсер не двигался, пока она освобождала его от ремня, все равно у него начала бешено кружиться голова, и перед ним мелькали три женщины. Все предметы в машине стали тоже троиться, как будто изображение было не в фокусе. Спенсер боялся, что опять потеряет сознание, прежде чем успеет все высказать, и он начал говорить быстро и отрывисто, кусками предложений: – Парень, ты настоящий друг. Правда. Ты такой друг, о котором можно мечтать. – Сейчас нам придется несколько поднатужиться. – Ты единственный мой друг. – Хорошо, друг, мы подошли к самой сложной части. Как я смогу вытащить вас из этой рухляди, если вы не в состоянии помочь себе? – Я могу себе помочь. – Вы в этом уверены? – Я служил в армии десантником. И еще я был полицейским. – Да, я это знаю. – Еще я занимался таэквандо. – Это нам, безусловно, пригодится, если на нас нападет банда убийц-ниндзя. Но вам следует попытаться помочь мне вытащить вас отсюда. – Я сумею немного помочь тебе. – Да, нам, пожалуй, пора попытаться. – Давай. – Вы можете немного приподнять ноги и перекинуть их на мою сторону? – Мне не хочется трогать крысу. – Где крыса? – Она уже мертва, но... вы же понимаете. – Конечно. – У меня очень кружится голова. – Тогда давайте немного передохнем, совсем немного. – У меня очень сильно кружится голова. – Не нужно волноваться. – Пока, – сказал он, и его опять подхватил черный вихрь, закрутил и понес прочь. Почему-то пока он несся в темноту, он вспоминал Тотошку, Дороти и страну Оз. * * * Задняя дверь флигеля ведет в короткий коридор. Я захожу внутрь. Кругом темно. Окон нет. Зеленый огонек охранной системы – «не готовы к включению» – светит со стены справа. Благодаря его свету я вижу, что в коридоре никого нет. Я оставляю дверь приоткрытой, как и было до того, как я вошел сюда. Кажется, что я ступаю по совершенно черному полу, но на самом деле это чудесно отполированная сосна. Слева расположены ванная комната и кладовка, где держат припасы. Двери почти неразличимы при слабом свете. Зеленый огонек сигнальной системы похож: на странную нереальную иллюминацию, которая может привидеться во сне. Он не похож на настоящий свет неона. Справа расположена комната, где хранится картотека. Впереди, в конце коридора, есть дверь в большую галерею первого этажа, и оттуда лестница ведет в студию моего отца. Весь второй этаж – одна большая комната, скорее, зал. Именно там расположены большие окна, под которыми стоит фургон. Я прислушиваюсь к темноте. Она мне ничего не может подсказать. Я стою как раз рядом с выключателем, но не прикасаюсь к нему. В зеленоватой темноте я осторожно открываю дверь в ванную комнату. Вхожу внутрь. Жду, что раздастся какой-нибудь звук. Жду движения, удара. Ничего. |