Книга Фантомы, страница 106 – Дин Кунц

— Вот так, видимо, оно и узнало о Тимоти Флайте, — сказала Дженни. — Гарольд Орднэй знал о Флайте, а от него узнало и оно.

— Да, но откуда Флайт-то о нем узнал, Господи? — воскликнул Тал.

— На этот вопрос сможет ответить только сам Флайт, — пожал плечами Брайс.

* * *

— Почему оно не убило тогда в туалете Лизу? И вообще, почему оно еще не убило всех нас?

— Оно с нами просто играет.

— Развлекается. Хорошенькое развлечение!

— Отчасти это верно. Но мне кажется, оно сохранило нас в живых для того, чтобы мы могли рассказать обо всем увиденном Флайту и заманить его сюда.

— Оно хочет, чтобы мы пообещали от его имени Флайту безопасность.

— Мы просто наживка на крючке.

— Верно.

— А когда мы выполним эту роль...

— Да.

* * *

Снаружи по гостинице что-то сильно застучало. Окна задрожали и зазвенели. Тем, кто находился внутри, показалось, будто затряслось все здание.

Брайс вскочил так стремительно, что опрокинул стул, на котором сидел.

Еще один удар. Более сильный и громкий. Потом какой-то скрежещущий звук.

Брайс внимательно вслушивался, стараясь определить, откуда исходит этот звук. Складывалось впечатление, что он раздается с северной стороны здания, из-за наружной стены. Поначалу он шел как будто с уровня земли, а потом начал быстро подниматься и удаляться.

Вот что-то застучало, заклацало. Так обычно стучат кости. Звук был такой, словно скелет мертвеца пытался выбраться из склепа.

— Что-то большое, — проговорил Фрэнк. — Поднимается вверх по боковой стене гостиницы.

— Это оно, — сказала Лиза.

— Но не в желеобразной форме, — добавила Сара. — В естественном состоянии оно бы протекло по стене бесшумно.

Все уставились на потолок, прислушиваясь и дожидаясь, что будет дальше.

«Интересно, что за фантом бродит там на этот раз, — подумал Брайс. — Какую форму оно теперь приняло?»

Скрежет. Негромкий щелчок. Частый стук.

Звуки смерти.

Рука Брайса была холоднее, чем рукоятка его револьвера.

Все шестеро подошли к окну и посмотрели на улицу. Но, кроме клубов густого тумана, там ничего не было видно.

Потом внизу на улице, примерно в квартале от них, в неровном свете натриевой лампы что-то зашевелилось. Неясно что. Какая-то угрожающего вида тень, к тому же искаженная туманом. Брайсу показалось, что он разглядел там что-то вроде краба размером с легковую машину. Он успел увидеть паукообразные лапы. В свете уличного фонаря мелькнула и тут же скрылась в темноте чудовищная клешня, усеянная множеством мелких зубчиков. На мгновение из темноты показалось что-то длинное, дрожащее, ищущее: то ли ус, то ли антенна. Потом то, что там было, бесследно растворилось опять в ночном мраке.

— Вот что-то подобное и ползает сейчас снаружи по зданию, — сказал Тал. — Какой-нибудь чертов краб вроде того, что мы видели. Родившийся в горячечном бреду какого-нибудь сожранного алкаша.

Они услышали, как этот кто-то забрался наконец на крышу. Его хитиновые конечности стучали и скребли по листам шифера.

— Что оно затевает? — озабоченно спросила Лиза. — И зачем ему нужно притворяться чем-то другим, а не быть тем, что оно есть? Самим собой?

— Может быть, ему просто нравится сам процесс мимикрии, — сказал Брайс. — Знаешь... примерно так же, как некоторым тропическим птицам нравится подражать различным звукам, и они делают это только для того, чтобы послушать себя.

Шум на крыше прекратился.

Все шестеро стояли и ждали.

Казалось, сама ночь подкрадывается к ним, как дикий зверь, изучая свою будущую жертву и выбирая момент для нападения.

* * *

Никому не сиделось, все они были слишком взволнованы и потому продолжали стоять у окон.

На улице по-прежнему ничего не было видно, только клубился густой туман.

— Теперь я понимаю, почему все тело превращается в один сплошной синяк, — проговорила Сара Ямагути. — Оно обволакивает жертву со всех сторон и сдавливает ее. Синяк — результат такого очень сильного, равномерного и достаточно долго длящегося сжимания. Поэтому же есть и признаки удушья: люди просто задыхались внутри этой живой материи, когда оказывались со всех сторон охваченными ею.

— Наверное, — сказала Дженни, — и консервант оно выпускает в тот момент, когда сжимает жертву.

— Да, вероятнее всего, — согласилась Сара. — Вот почему на тех телах, которые мы осматривали, нигде не было следов укола или укуса. Консервант, должно быть, воздействует сразу на всю поверхность тела жертвы, втискивается давлением в каждую его пору. Своего рода консервация под давлением.

Дженни подумала о своей экономке, Хильде Бек, самой первой жертве, которую нашли она и Лиза.

Ее передернуло.

* * *

— Вода, — проговорила вдруг Дженни.

— Что? — переспросил Брайс.

— Помните те лужи дистиллированной воды, которые мы находили? Их оставило это существо.

— Почему вы так думаете?

— Тело человека состоит главным образом из воды. Поэтому, после того как оно поглощает тела своих жертв и усваивает все содержащиеся в них минеральные вещества, все, до последнего миллиграмма, витамины, все полезные ему калории, оно выделяет то, что ему не нужно: излишки абсолютно чистой воды. Те мокрые места и лужи, которые мы находили в разных местах, — это все, что осталось от сотен пропавших людей. Никаких тел. Никаких костей. Только вода... которая уже испарилась.

* * *

Шум на крыше не возобновлялся, теперь там царила полная тишина. Краб-фантом исчез.

Ни в темноте, ни в тумане, ни в желтом свете натриевых ламп уличных фонарей — нигде ничего не шевелилось, не двигалось.

Наконец они отошли от окон и вернулись за стол.

— Можно эту проклятую штуку как-нибудь убить? — спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Фрэнк.

— По крайней мере мы точно знаем, что пулей ее не возьмешь, — сказал Тал.

— А огнем? — спросила Лиза.

— Мы же сделали зажигательные бомбы, у солдат они были, — напомнила всем Сара. — Но оно явно напало так неожиданно и с такой стремительностью, что никто не успел схватить бутылки и поджечь запалы.

— А кроме того, — сказал Брайс, — мне кажется, что огонь бы все равно не помог. Если бы оно загорелось, то смогло бы... н-ну... просто отделить от себя горящую часть, а само передвинуться в безопасное место.

— И взрывчатка, наверное, тоже бесполезна, — проговорила Дженни. — Мне почему-то кажется, что если разнести ее на тысячи кусков, то каждый из них заживет самостоятельно, окажется столько же способным менять форму и в конце концов они опять сольются воедино, не понеся никакого ущерба.