Книга Фантомы, страница 63 – Дин Кунц

Это снова было оно.

Дженни помолчала немного, потом спросила:

— Алло?

— Я твою сестричку так заделаю, что она потом неделю ходить не сможет, — произнес Уоргл.

Дженни повесила трубку.

— Опять никого, — сказала она полицейским.

Вряд ли они ей поверили: все трое не могли оторвать взгляда от ее трясущихся рук.

* * *

Брайс сидел за столом в импровизированном оперативном центре и разговаривал по телефону со штабом в Санта-Мире.

Проверка Тимоти Флайта по картотекам ничего не дала. В розыске он не значился ни в Соединенных Штатах, ни в Канаде. ФБР никогда о нем не слышало. Имя, которое кто-то написал на зеркале в гостинице «При свечах», по-прежнему было покрыто тайной.

Но полиция Сан-Франциско смогла сообщить кое-что об исчезнувших супругах Орднэй, в гостиничном номере которых было обнаружено имя Тимоти Флайта. Супругам Орднэй принадлежали в Сан-Франциско два книжных магазина. Один из них был самым обычным и обслуживал рядовых покупателей. Другой специализировался на торговле антикварными и редкими изданиями и, по-видимому, приносил более значительную прибыль. В среде библиофилов супруги Орднэй были известны и пользовались уважением. По словам остававшихся в Сан-Франциско членов семьи, Гарольд и Бланш Орднэй отправились под уик-энд на четыре дня в Сноуфилд, чтобы таким образом отметить тридцать первую годовщину своей совместной жизни. Члены семьи никогда не слышали ни о каком Тимоти Флайте. Полицейским разрешили просмотреть личные записные книжки супругов Орднэй, но и там фамилия Флайт ни разу не упоминалась.

Полиция не успела еще поговорить ни с кем из работ-пиков книжных магазинов: она это сделает сразу после десяти часов утра, как только магазины откроются. Флайт, видимо, один из тех, с кем Орднэй поддерживали деловые отношения, и работникам магазинов должно быть известно это имя.

— Держите меня в курсе, — сказал Брайс полицейскому, дежурившему в штабе в Санта-Мире. — Что у вас там делается?

— Столпотворение вавилонское.

— Погодите, будет еще хуже.

Когда Брайс клал трубку, вошла Дженни Пэйдж, вернувшаяся из своего похода за лекарствами и медицинскими инструментами.

— Где Лиза? — спросила она.

— На кухне, вместе с кухонным нарядом, — ответил Брайс.

— С ней все в порядке?

— Конечно. С ней там трое здоровых, сильных и хорошо вооруженных ребят. А в чем дело, что-нибудь случилось?

— Потом расскажу.

Брайс дал новые распоряжения тем полицейским, что сопровождали Дженни в ее походе, а потом помог ей оборудовать что-то вроде полевого лазарета в одном из углов вестибюля.

— Наверное, зря мы стараемся, — сказала она.

— Почему?

— Пока что раненых не было. Одни убитые.

— Ну, все может измениться.

— Мне кажется, оно наносит удар только тогда, когда твердо намерено убить. Полумер оно не признает.

— Возможно. Но мои парни здесь нервничают, они все на пределе и у всех оружие, так что я не удивлюсь, если кто-нибудь в кого-то случайно пальнет или даже прострелит сам себе ногу.

Расставляя склянки с лекарствами в ящике стола, Дженни проговорила:

— Когда мы были у меня дома, а потом в аптеке, и тут, и там звонил телефон. Это был Уоргл.

Она пересказала Брайсу содержание обоих разговоров.

— Вы уверены, что это был действительно он?

— Я очень хорошо помню его голос. Такой неприятный.

— Но, Дженни, он же был...

— Я знаю, знаю. Ему объели все лицо, из него выели мозг, высосали всю кровь. Знаю. И мне чертовски хочется понять, в чем же тут дело.

— Может быть, кто-то просто имитирует его голос?

— Если так, то этот кто-то — воистину великий актер.

— А его голос не напоминал... — Брайс оборвал фразу на полуслове, одновременно с Дженни они повернулись на звук бегущих шагов, и тут в арке, служившей входом в залы ресторана, появилась Лиза.

— Пойдемте! Быстро! — замахала им девочка рукой. — На кухне происходит что-то странное!

Прежде чем Брайс успел остановить ее, Лиза повернулась и побежала обратно.

Несколько полицейских, на ходу доставая оружие, бросились было за ней, но Брайс приказал им остановиться:

— Оставайтесь тут! И занимайтесь своим делом!

Дженни уже давно сорвалась с места и умчалась вслед за сестрой.

Брайс поспешил за ними, нагнал по дороге Дженни, обогнал ее, вытаскивая на бегу револьвер, и с ходу влетел вслед за Лизой на кухню гостиницы.

Трое полицейских, которые были сегодня в кухонном наряде — Горди Брогэн, Генри Уонг и Макс Данбар, — побросали то, чем занимались, и тоже стояли с оружием в руках, но явно не могли сообразить, в какую сторону надо его направлять. Растерянные и смущенные, они смотрели на Брайса, словно извиняясь.

Мы танцуем под деревом,

Под тутовым деревом,

Под деревом, под деревом...

Звонкое детское пение, казалось, заполняло всю кухню. Пел маленький мальчик. Голос у него был высокий, ясный, чистый и приятный.

Мы под деревом танцуем

Рано-рано уу-тро-о-ооом!

— Это из раковины, — сказала Лиза, показывая рукой туда, где стояли мойки.

Брайс, не на шутку удивленный, подошел к ближней из трех двойных моек. Дженни подошла тоже и встала чуть позади него.

Тот же детский голос запел снова, но теперь песня была другая:

Дед стучит на барабане,

Барабан у деда мой!

Бам-барабам, бам-барабам!

Дал он косточки собачке.

Детский голос выходил из сливного отверстия раковины, и казалось, что он доносится до них откуда-то издалека.

...Сам он топает домой.

Бам-барабам, бам-барабам!

Несколько бесконечно долгих секунд Брайс прислушивался к этому голосу, как зачарованный. Он был не в состоянии выговорить ни слова.

Он взглянул на Дженни. На лице у нее были написаны те же растерянность и удивление, какие он увидел на лицах собственных подчиненных, когда вбежал на кухню.

— Это началось совсем внезапно, ни с того ни с сего, — прокричала Лиза, стараясь перекрыть поющий голос.

— Когда? — спросил Брайс.

— Несколько минут назад, — ответил Горди Брогэн.

— Я стоял около мойки, — заговорил Макс Данбар. Это был плотный, с густой шевелюрой и волосатыми руками, грубоватый на вид человек с теплым и застенчивым взглядом карих глаз. — Когда началось это пение... Господи, я от неожиданности подскочил на добрых два фута!