Книга Фантомы, страница 71 – Дин Кунц

Брайс слышал только усиленное динамиками дыхание экспертов и солдат, одетых в защитные скафандры, но даже оно звучало несколько приглушенно: по-видимому, некоторые из них старались дышать как можно тише.

Потом из холодильной камеры послышался стон, как будто от боли, и чей-то слабый, жалобный голос позвал на помощь. Голос, отраженный от холодных бетонных степ, вылетал через едва приоткрытую дверь вместе с клубами холодного воздуха. Он был искажен внутренним эхом и дрожал, но все-таки его можно было узнать.

— Брайс?... Тал?... Кто там? Фрэнк? Горди?... Есть там кто? Может... мне кто-нибудь... помочь?

Это был голос Джейка Джонсона.

Брайс, Дженни, Тал и Фрэнк стояли не шевелясь и вслушивались.

— Кто бы там ни был, ему явно нужна срочная помощь, — сказал Копперфильд.

— Брайс... пожалуйста... кто-нибудь...

— Вы его знаете? — спросил Копперфильд. — Он ведь зовет вас по имени, правда, шериф?

Не дожидаясь ответа, генерал приказал двоим из своих солдат — сержанту Харкеру и рядовому Паскалли — осмотреть холодильную камеру.

— Погодите! — остановил их Брайс. — Никому туда не заходить! И будем стоять здесь, чтобы, до тех пор пока мы не узнаем побольше, между нами и камерой были бы эти прилавки.

— Шериф, я готов сотрудничать с вами как только возможно, но своими людьми я командую сам!

— Брайс... это я... Джейк... Ради Бога, помоги... Я сломал ногу, черт бы ее побрал...

— Джейк? — переспросил Копперфильд, бросая косой, преисполненный любопытства и подозрительности взгляд на Брайса. — Это тот самый человек, которого, как вы говорили, вы потеряли тут вчера ночью?

— Помогите... кто-нибудь... Господи, я з-замер-заю... з-замерзаю...

— По голосу похоже на него, — согласился Брайс.

— Ну, вот вам и объяснение! — уверенно заявил Копперфильд. — В итоге выясняется, что ничего таинственного и нет. Он все это время был здесь.

Брайс со злостью посмотрел на генерала:

— Говорю вам, мы вчера обыскали здесь все. Даже эту проклятую холодильную камеру. Его там не было!

— Ну, сейчас-то он там!

— Эй, кто-нибудь! Я з-замерзаю... Н-не м-могу пошевелить... этой чертовой ногой!

Дженни тронула Брайса за локоть:

— Здесь что-то не так. Что-то не так.

— Шериф, мы не можем стоять здесь и ждать неизвестно чего, когда раненый страдает, — сказал генерал.

— Если бы Джейк действительно пролежал там всю ночь, — проговорил Фрэнк Отри, — он бы уже давно замерз.

— Если это обычный холодильник для мяса, — возразил генерал, — то замерзнуть в нем невозможно. В нем просто холодно. Человек в достаточно теплой одежде вполне может пролежать там и столько, и даже дольше.

— Прежде всего, каким образом он туда попал? — спросил Фрэнк. — И что, черт возьми, он там все это время делал?

— И вчера вечером его там действительно не было, — раздраженно добавил Тал.

Джейк Джонсон снова позвал на помощь.

— Там какая-то опасность, — сказал Брайс Копперфильду. — Я ее чую. И мои люди ее чувствуют. И доктор Пэйдж тоже.

— А я нет, — ответил Копперфильд.

— Генерал, вы еще слишком недолго пробыли в Сноуфилде, чтобы понять, что здесь надо ожидать чего-то в высшей степени неожиданного.

— Вроде мотыльков размером с орла?

Подавив готовый вырваться наружу гнев, Брайс повторил:

— Вы еще слишком недавно в Сноуфилде, чтобы понять, что... н-ну... ничто не является здесь тем, чем оно кажется.

— Не надо впадать в мистику, шериф, — Копперфильд смерил Брайса скептическим взглядом.

Из холодильной камеры донесся плач Джейка Джонсона. Слушать его мольбы о помощи было невыносимо. Он говорил так, словно это был измученный болью, смертельно перепуганный старик. Ничего мало-мальски угрожающего в его голосе не чувствовалось.

— Надо ему немедленно помочь, — проговорил Копперфильд.

— Я своими людьми рисковать не буду, — ответил Брайс. — Пока не буду.

Копперфильд снова приказал сержанту Харкеру и рядовому Паскалли проверить холодильную камеру. Судя по тому, как он держался, генерал явно не верил, что внутри камеры может быть что-то, представляющее собой опасность для двух вооруженных автоматами людей, но он все же велел им действовать с максимальной осторожностью. Генерал все еще полагал, что их враг здесь — что-то очень маленькое, вроде бактерии или молекулы нервно-паралитического газа.

Два солдата быстро прошли мимо прилавков ко входу в разделочную зону.

— Если Джейк сумел отпереть дверь, почему он не откроет ее до конца, так, чтобы мы его видели? — спросил Фрэнк.

— Может быть, последних сил ему хватило только на то, чтобы ее отпереть, — сказал генерал. — Господи, неужели же вы по голосу не слышите, что он вконец обессилен?!

Харкер и Паскалли миновали прилавки и вошли в разделочную зону.

Брайс стиснул рукоятку револьвера, не вынимая его пока из кобуры.

— Черт побери, что-то здесь совершенно не так, — проговорил Тал Уитмен. — Если это действительно Джейк и если ему и вправду нужна помощь, то почему же он ждал до сих пор, чтобы открыть дверь?

— Вот спросим его и узнаем, — сказал генерал.

— Нет, я хочу сказать, там же, в камере, есть выход прямо на улицу, — продолжал Тал. — Он мог бы открыть ту дверь намного раньше и просто покричать. В городе такая тишина, что мы бы его услышали, даже сидя в гостинице.

— Может быть, до сих пор он лежал без сознания, — предположил Копперфильд.

Харкер и Паскалли шли сейчас мимо разделочных столов и электрической пилы для разрезания туш.

Джейк Джонсон позвал снова: «Придет ко мне... кто-нибудь? Идет... кто-нибудь... сюда?»

Дженни хотела что-то сказать, но Брайс остановил ее:

— Не надо. Помолчите.

— Доктор, — сказал Копперфильд, — не можем же мы не обращать внимания, когда человек зовет на помощь?

— Конечно, нет, — согласилась Дженни. — Но не надо торопиться. Надо придумать какой-нибудь безопасный способ заглянуть туда внутрь.

Копперфильд перебил ее, отрицательно мотая головой:

— Нужна безотлагательная помощь. Вслушайтесь, доктор. Это же тяжелораненый!

Джейк снова застонал от боли.

Харкер приближался к двери холодильной камеры.

Паскалли поотстал от него на пару шагов и пошел немного сбоку, добросовестно прикрывая сержанта и подстраховывая его.

Брайс почувствовал, как у него на спине, на плечах, на шее напрягается каждый мускул.