Онлайн книга «Холодный огонь»
|
— Расхвасталась, — заметила Холли. — Твоя ирония совершенно неуместна, — нетерпеливо одернул ее Джим. — Я и не думаю иронизировать, — отвергла обвинение Холли. — Просто пытаюсь понять. Вот и все. Он с сомнением покачал головой. Обращаясь к невидимому пришельцу, она спросила: — Ты понимаешь, о чем я говорю? «ДА», — появилось в блокноте. Она вырвала страницу и, охваченная непонятным возбуждением, поднялась на ноги. Обошла комнату, поглядывая на пляшущие вокруг огоньки, обдумывая очередной вопрос. — Почему, когда ты появляешься, начинают звенеть колокольчики? Листок блокнота остался чистым. Холли повторила свой вопрос. Никакого отклика. — Понимаю, коммерческая тайна, — сказала она, так и не дождавшись ответа. Она ощутила, как кожа покрылась испариной и под блузкой потекли тонкие струйки холодного пота. В ней еще не остыл ребяческий восторг от встречи с чудом, но внутри вдруг шевельнулся противный страх. Что-то здесь не так. И дело не в том, что вся эта история сильно напоминает кино. Холли никак не могла понять причину своего внезапного испуга. Заметив, что Джим быстро пишет в блокноте, она наклонилась к нему и прочла. «Ты появлялся в этой комнате, когда мне было десять лет?» «ДА. ЧАСТО». «Ты заставил меня об этом забыть?» «ДА». — Зачем ты пишешь вопросы? Спрашивай, как я, — посоветовала ему Холли. Его явно поразило ее предложение, а она, напротив, удивилась: зачем он пишет, если можно задавать вопросы вслух? Джим не спешил расставаться с фломастером и блокнотом, однако в конце концов неохотно отложил их в сторону. — Почему ты заставил меня забыть? Даже не нагибаясь, Холли легко прочла толстые черные буквы, возникшие на желтом листке: «ТЫ БЫЛ НЕ ГОТОВ». — Слишком загадочно, — пробормотала Холли. — Ты прав, похоже, это не она, а он. Джим выдернул исписанную страницу и бросил к другим листкам. Он раздумывал, закусив губу, и, видимо, не знал, что еще спросить. Наконец сказал: — Ты мужчина или женщина? «Я МУЖЧИНА». — Скорее всего ни то ни другое, — заметила Холли. — Это же существо с другой планеты. Может, они там партеногенезом размножаются. «Я МУЖЧИНА», — снова появилось в блокноте. Джим сидел на полу, скрестив ноги и не двигаясь. Его широко раскрытые глаза светились мальчишеским любопытством. Холли спросила себя, почему в ней растет беспокойство, в то время как Джим вот-вот запрыгает от восторга. — Как ты выглядишь? — спросил Джим, обращаясь к стенам. «Я МОГУ ПРИНЯТЬ ЛЮБУЮ ФОРМУ, КАКУЮ ЗАХОЧУ». — Ты можешь показаться нам в образе мужчины или женщины? «ДА». — Можешь стать собакой? «ДА». — Кошкой? «ДА». — Жуком? «ДА». Похоже, лишившись фломастера и блокнота, Джим стал задавать никудышные вопросы. Чего доброго спросит, какой у пришельца любимый цвет и что он больше любит — пепси или кока-колу, с досадой подумала Холли. Однако Джим спросил: — Сколько тебе лет? «Я РЕБЕНОК». — Ребенок? — удивился Джим. — Но ты сказал, что прилетел на Землю десять тысяч лет назад. «Я ВСЕ ЕЩЕ РЕБЕНОК». — Вы так долго живете? «МЫ БЕССМЕРТНЫ». Джим восхищенно посмотрел на Холли. — Врет, — безапелляционно заявила она. — Побойся Бога, Холли, — воскликнул он, пораженный ее кощунством. — Не хочешь — не верь. Теперь ей стало ясно, откуда взялся страх: загадочное существо ведет нечестную игру. Держится свысока. Похоже, даже презирает их. Пожалуй, умнее всего смириться, помолчать и не задавать пришельцу дерзких вопросов, а то еще рассердится. Тем не менее она сказала: — Если они и в самом деле бессмертны, то почему он называет себя ребенком? Он не должен так о себе говорить! Младенчество, детство, юность, зрелость — это все возрастные понятия. Тот, кто мыслит подобными категориями, не бессмертен. Допустим, ты вечен, и рождаешься невинным, невежественным, но ты не можешь родиться молодым, потому что никогда не состаришься. — Как тебе не стыдно, Холли! — В голосе Джима звучало плохо скрытое раздражение. — Не стыдно. Он водит нас за нос. — Он употребил слово «ребенок», потому что хотел, чтобы мы его лучше поняли. — «ДА». — Чушь собачья, — упрямо сказала Холли. — Какого черта, Холли! Он аккуратно вырвал из блокнота еще одну страницу, а Холли подошла к стене и стала внимательно следить за радужными пятнами света, которые вспыхивали и переливались, приобретая странные причудливые формы. Сейчас они напоминали не фосфорическую жидкость и страшные языки раскаленной лавы, а мириады крохотных звезд, рой мерцающих светлячков или светящиеся косяки рыб. Холли смотрела на стену, ожидая, что она вот-вот вздуется. Лопнет. И из трещины вылезет чудовище Все в ней требовало отступить назад, но вместо этого Холли подошла еще ближе. Ее нос оказался всего в дюйме от полупрозрачного камня, внутри которого плыли, вспыхивали, кружились миллионы ярких частиц. Стена не выделяла тепла, но Холли показалось, что кожа ее лица воспринимает прикосновения света. У Холли закружилась голова. — Почему, когда ты появляешься, начинают звенеть колокольчики? Через несколько секунд Джим сказал у нее за спиной: — Не отвечает. Вопрос выглядел совершенно невинным и вполне обоснованным. Его упорное нежелание отвечать укрепило Холли в мысли, что за молчанием пришельца скрывается нечто важное и разгадка колокольного звона поможет приподнять завесу таинственности, окутывающую странное существо. — Почему, когда ты появляешься, начинают звенеть колокольчики? — Не отвечает, — сказал Джим. — Зачем задавать одни и те же вопросы! Ты же видишь, Холли, что он не хочет говорить, так ты ничего не добьешься, а только его рассердишь. Это не Враг, а… — Да, я помню. Это Друг. Она застыла у стены, чувствуя, что оказалась с пришельцем лицом к лицу. Хотя движущиеся пятна света даже отдаленно не напоминали облик живого существа, Холли знала, что инопланетянин перед ней и буравит ее своими глазами. — Почему, когда ты появляешься, звенят колокольчики? — снова спросила она. |