Книга Академия Тайных Существ, или Спор Высших, страница 39 – Алексия Кинкейд

Закрыла глаза, боль поглотила меня. Душа разрывалась на части, заставляя метаться моё сердце. И в голове возник образ Гавриила «Аминаэль, помни, ты и есть свет», я и есть свет…

Я и есть свет! Открыла заплаканные глаза и смахнула рукой слёзы. Положила руку на грудь мага. Призвала свет. Заставляя его литься через руку в грудь, туда, где был источник умирающего существа. Вокруг заискрило, залило пространство светом. Молилась Высшим и вливала свет и магию в мага. Если это не поможет и я не смогу его спасти, то к черту все предназначения и задания. Если я не могу помочь ближнему, тогда смысл от этого титула — священное дитя?

Вливала всё до конца, не жалея ни сил, ни магии. Каждую каплю старалась донести до мага.

Из-за истощения, как физического, так и магического, чувствовала, как отъезжаю. Силы покидают, мир вокруг начал кружится и пошел рябью. О, светлые светлячки, как же я устала все время падать в обмороки, как неженка… Последнее, что услышала крик принца и его руки у себя на предплечье, а может, не его…

Самаэль.

Неожиданная подстава со стороны мертвецов, могла закончиться благополучно, но беспечность и расслабленность мага сыграла с ним злую шутку. Не могу сказать, что мне на него пофиг, наверное, я к каждому привык, но сейчас глядя на то, как Светлячок вливает в него свою вкусную магию и силу, готов был удавить его собственными руками. Глаза малышки заволокла пелена, тело пошатывалось от упадка жизненных сил, сжал зубы, чтобы не сорваться и не оттащить ее. Это её решение, она вольна делать все что хочет, это её жизнь…Но почему тогда меня так колбасит и плющит от того что она сейчас прикасается к по сути мертвому магу, плачет за парнем которого знает всего ничего… Меня бесит то, что в голове крутится лишь один вопрос. А плакала бы она если бы на его месте был я? Черт! Что со мной? Эта девочка из меня — принца Ада — делает ручного песика, заставляет смотреть ей в рот. Она простая магичка, или кто там она? Пофиг! Может трахнуть её и дело с концом? Ведь всем известно — запретный плод-сладок! Вот и я сорву этот цветочек и успокоюсь.

Да, что она делает? Дура, ненормальная!

Аминаэль передавала магу не только магию, но и свои жизненные силы, выкачивала из себя и опорожняла полностью источник до основания, а это для каждого существа равносильно смерти. Лишь только в моем мозгу сформировалась эта мысль, Аминаэль пошатнулась и худенькое тело стало падать на сырую, залитую кровью мертвецов, землю.

Словил… Сжав зубы, убрал прядь с лица.

На поляне была абсолютная тишина, даже многоглавые драконы не шевелились.

— Аминаэль, малышка, очнись, — шептал ей на ухо.

Приложил руку к сонной артерии на шее… Бьётся… Выдохнул, но не расслабился. Оттащил девчонку от мага и положил на плед, на котором она спала до атаки зомби.

— Орк, разожги костер, она ледяная, — ощупывая её, сказал я и повернулся к ведьме. — Что стоишь! Свари отвар какой-нибудь, чтоб сил придавал! Раздор!

Позвал друга без причины, он просто нужен был мне сейчас. Просто рядом.

— Как она? — короткие вопрос и всё по делу, без лишних эмоций в этом весь Раздор.

— Не знаю, плохо, — сжимая переносицу, ответил честно. — Но минус два, сегодня точно не будет.

Он сказаного мной же, внутри поднялся вихрь из разных чувств, которых до этого не знал. Да, слышал о них, но не чувствовал никогда и даже не предполагал что испытаю. Страх сковал цепями сердце. Безысходность рвала черную душу в лохмотья. Жуткие щупальца потери вцепились в легкие, не давая вдохнуть полной грудью. Я стал задыхаться…

— Сэм, что с тобой? Всё нормально? — спросил друг, касаясь моего плеча.

— Да, нормально, — ответил и посмотрел на Раздора.

— А по-моему не всё нормально, — и друг махнул головой за мою спину.

Обернулся и наткнулся взглядом на свои крылья.

— Ты себя не контролируешь, друг, — мягко, но с упреком сказал Раздор.

Я и сам понимал, что судьба этого Светлячка уж очень сильно меня волнует. Меня тянет к ней как магнитом, её вид будоражит, даже после сна, от которого её платиновые волосы в полном беспорядке. Сейчас глядя на истощенное бледное лицо, мне просто захотелось её спрятать, защитить и, видимо, неосознанно я выпустил крылья для этого.

Ведьма суетилась у костра с кастрюлей, два дракона лежали чуть поодаль от лагеря и что-то друг другу говорили. Орк перенес тело мага и положил на сооруженный костер, исполняя последнюю волю погибшего.

— Самаэль, подожги, — сказал, подошедший орк.

— Позже, не сейчас, — не знаю, что меня останавливало.

Я просто не мог отойти от Светлячка, так же как и оторвать глаз от еле заметно вздымающейся груди. Казалось, отвлекись я на секунду и она перестанет дышать, а сердце биться.

Лег рядом с Аминаэль и накрыл своим крылом, погружая в кокон и согревая своим теплом.

— Что же ты делаешь со мной, девочка? — спросил я, поглаживая бледные щечки.

На Земле есть сказка о Спящей красавице, мысленно хмыкнул и дотронулся до бледно-розовых губ.

— Не с тебя ли писали её, Светлячок?

Я наверное, башкой долбанулся, сошел с ума. Разговариваю с девчонкой, которая без сознания. Дотронулся губами её губ…ледяные…

— Если ты умрёшь, я спущусь за тобой в Ад и выдеру тебя как козу, поняла меня? Хотя вряд ли ты попадешь в Ад, в тебе столько света и любви, что твоё место с пернатыми, наверху.

От этого захотелось завыть словно собака. Я не увижу её, если она умрет. Смог бы встретиться на мосту, где распределяют души, но даже мне туда вход заказан, а значит…

— Ты должна жить, слышишь меня маленький светлячок?

— Ребят? — услышал крик ведьмы.

Вынырнул из нашего убежища. Неужели, не всех перебили? Но все взгляды были прикованы к еще не запаленному кострищу, на котором лежал маг. На его груди сплетались нити света, создавая причудливый узор. Проникали вовнутрь, и не возвращались. Тело покрылось яркой магической пылью, которая оседала на кожу, подсвечивая её. На миг я завис, смотря на это зрелище, но лишь на миг. Мой взгляд вернулся к девушке, лежащей рядом. Ресницы дрогнули и на меня смотрели самые красивые глаза во всех мирах. Уголки её губ поползли вверх и на все еще бледном лице появилась вымученная улыбка. Склонился над ней, убирая пряди рукой, водил по лбу и щекам.

— Всё будет хорошо, — сказала Аминаэль, и я не удержавшись, сгреб её в охапку, прижал к себе.

— Ещё раз такое выкинешь…

— Больше не буду, — улыбаясь сказала девушка. — Как Зург?

И мы посмотрели на мага, он весь светился, как новогодняя ёлка. Переливался от белого до золотого, а рана на его шее покрылась желтым сгустком.

Обняв Аминаэль перетащил к себе на колени, и пресекая возмущения, сказал:

— Заболеешь, что я с тобой делать буду?