Книга Сколько стоит ваше сердце?, страница 182 – Татьяна Матуш

- У вас есть просьба, которую нельзя отложить на более подходящее время? - голос императрицы прозвучал излишне громко. Это она от волнения, сообразил Рамер.

- Вы проницательны, моя госпожа.

- И что это за просьба? Титул? Деньги? Защита? - насмешливо предположил Рамер, сделав рукой Алете недвусмысленный знак - не вмешиваться.

- Нет, мой император.

И замолчал. Черт, в каком бродячем театре его учили так держать паузу?! Весь зал замер в предвкушении, словно тут, по меньшей мере, решается судьба мира.

- Что я могу для вас сделать, стратег, - сдался Рамер Девятый на милость нахала.

- Позвольте мне просить императрицу подарить единственный танец солдату, вернувшемуся с войны живым. Бессмертные прошли всю империю, но, видит Небо, женщины, красивее, чем Ее Величество, я не видел.

Договорив, Марк склонил голову в почтительном, до миллиметра выверенном поклоне.

"Как называется последняя стадия охренения?! Корону за такую же сказочную наглость, все равно с ней я ее обратно заберу!"

- Говорят, что Черная Сотня на "ты" с самой Серой Госпожой Смертью. Это так, стратег?

- Воистину, мой император.

- И что, она, действительно, прекрасна?

- В некоторые моменты она кажется прекрасней неба и солнца.

Рамер вздернул подбородок, посмотрел на Винкера свысока. И, не скрывая насмешки, спросил:

- И кто из них прекрасней, солдат? Твоя императрица? Или твоя богиня?

- Ее Величество. Вне всяких сомнений.

- Хм... Боги ревнивы. Не боишься?

- И уже давно, мой император.

Рамер Девятый откинулся в кресле:

- Того, кто не боится гнева богов, было бы смешно пугать моим гневом. Скажу просто: если ты его вызовешь - я тебя убью.

- Я понял, мой император, - невозмутимо кивнул стратег.

Интересно, дирижер оркестра помнит о своем обещании? Не упал в обморок, когда увидел, кто на самом деле "девушка в рыжем платье"? Не придется танцевать без музыки?

Это было бы обидно.

В мертвой тишине, провожаемый жгучими взглядами, завистливыми и восхищенными, Марк вывел Алету прямо на середину зала. А чего мелочиться? Он уже поставил на кон свою голову, плакать по волосам глупо.

Толпа расступилась перед ним, словно он и впрямь был смертником, идущим на эшафот.

Алета молчала, но Марк и не ждал, что она заговорит. Если один окончательно спятил, второму стоит сохранить хотя бы крохи благоразумия, во имя закона равновесия. Чтобы мир не сковырнулся в пропасть.

Запоздалая предосторожность. Учитывая, что его собственный мир уже давно летел в Бездну, гремя колесами. А едва рука легла на обнаженное плечо Алеты, еще и радостно взвыл, приветствуя свое падение.

"Если у меня когда-нибудь будут дети, я им обязательно скажу, чтобы ни в коем случае не влюблялись. Любовь стократ опаснее войны".

Ментальная магия так и не сработала. То ли ее заглушили, то ли Алета была к ней вообще не способна. Такое бывает... Ничего. Не страшно. И не важно. Все и так получится.

Оркестр заиграл первые такты. Мэтр сдержал слово, не испугался. Это был эльс. И не просто эльс, а "Виа Калесси", самый красивый, но и самый сложный, со множеством фигур.

Кажется, никто не рвался составить им компанию - толпа отхлынула к стенам, словно море во время отлива, оставив довольно большое пустое пространство.

"Не боишься?"

"Не с тобой..."

Виа Калесси, торжественный и глубокий, он начинался всегда одинаково и всегда очень просто, как летний дождь... Просто музыка. Просто шаги двух людей по паркету. Навстречу друг другу. Глядя в глаза - строго в глаза, как предписывал особый этикет эльса.

"Ты подойдешь ко мне? Решишься? И насколько близко?"

"Насколько ты позволишь. Сделай знак - и я сразу же остановлюсь..."

"Я не сделаю знака".

Дальше было странно... Может быть - магия? Но ни один оркестр никогда не мог сыграть Виа Калесси так же, как другие, и даже так же, как в прошлый раз. Каждый раз знаменитый эльс звучал по новому.

В этот раз он был необыкновенно глубок, как опрокинутое небо. Звуки позволяли им парить свободно, как птицам... но с каждым тактом, с каждой музыкальной фразой росла тревожность, словно в музыку вплетались предчувствия...

"Ты действительно не боишься гнева богов?"

"Я в него не верю".

"Во что же ты веришь?"

"В себя. И в тебя".

"Я оказалась слаба..."

"Не страшно. Я поделюсь силой. У меня много".

Накал возрастал, звуки становились почти болезненными, волшебный эльс словно рвал на части воздух в бальной зале - но двое кружились и кружились, выписывая сложнейшие фигуры легко, как дышали, и не было силы, способной разорвать нить, связавшую зеленые глаза с черными.

Музыка била в стены, как волны в камень. А две птицы взлетали, словно не было никакого шторма... Или, наоборот - они взлетали наперекор шторму, используя его ярость, как трамплин для своего взлета?

"Я люблю тебя..."

"Я люблю тебя".

Ну вот... А кто-то думал, что я не смогу с ней поговорить. Разве всегда нужны слова?

- Ну, хватит!

Музыка резко оборвалась. В низком голосе кипел такой гнев, что на этот раз мэтр не рискнул ослушаться. Никто бы не рискнул.

Алета опомнилась - словно с размаху упала с высоты на землю. Даже дыхание перехватило. Боги претемные! Не удивительно, что повелитель так разозлился. Какие там две ладони, вы о чем?

Волшебство эльса сыграло с ними дурную шутку. Марк держал Алету в объятиях, прижимал к себе. Как это случилось? Как они могли настолько потерять головы?

Толпа вокруг заволновалась с хищным любопытством, когда Рамер девятый соскочил со своего возвышения и направился к ним, ступая совершенно бесшумно, но так тяжело, что, казалось, планки паркета сейчас не выдержат и треснут.

Марк одним быстрым движением переправил Алету себе за спину и выпрямился, встречая гнев повелителя. Интересно, сколько мгновений до оборота?

Толпа слепа, но в некоторые моменты она прозревает. Например, когда ей грозит нешуточная опасность. Пространство, где недавно творилось волшебство эльса, рывком расширилось еще больше.

Никому не хотелось попасть под удар хвоста разъяренного змея.

- Хватит, - повторил повелитель голосом, вибрирующим от злости, - делайте идиота из кого-нибудь другого. Анеботум, конечно, отличная штука, но, демоны меня забери, не настолько, чтобы подбирать объедки с солдатского стола...

- Ваше Величество, а вы, часом, берега не попутали?