Книга Кошка Белого Графа, страница 34 – Кира Калинина

Как обычные кошки такое выдерживают?

В углу сидела с рукоделием графиня Виртен, будущая главная гоф-дама будущей королевы. Лицо ее было надменным и несколько хищным. Вскинув взгляд на Кайсу, графиня неодобрительно покачала головой. Но Кайса этого не заметила — она любовалась мной.

Из разговора Магрет и Дайды, двух других фрейлин, я знала, что Кайса Толлен попала в свиту принцессы совсем недавно и бурно радовалась счастливому повороту в своей судьбе. Ее отец-гвардеец погиб на службе, семья едва сводила концы с концами, и то лишь благодаря королевской пенсии. Само собой, ни о каком приданом для дочерей и речи не было. Мать пошла по знакомым, и кто-то выхлопотал старшей, самой хорошенькой и бойкой, место при дворе. Фрейлинам полагалось неплохое жалование, деньги на обзаведение гардеробом, и Кайсе казалось, что она попала в рай.

Принцессе Камелии новенькая чем-то приглянулась, поэтому Магрет с Дайдой ехали теперь в другой карете, а Кайса проводила время с ее высочеством.

— Все-таки жаль, что граф не белый, — мечтательно вздохнула юная фрейлина. — С волосами цвета морской пены, глазами синими, как сапфир, и без этих веснушек он был бы неотразимым мужчиной. Еще бы рост повыше, плечи пошире и усы отпустить…

Принцесса лукаво улыбнулась:

— Я знаю, чьи рост, плечи и усы вы считаете за образец, милая Кайса. Этому образцу трудно найти подобие.

Барышня опустила расческу, и я поспешила спрыгнуть с ее колен.

— Ах, ваше высочество! Я для него что муха для мамонта. Дунет потехи ради, затрубит во всю мочь и дальше пойдет, а я полечу кувыркаясь неведомо куда, и хорошо, если не разобьюсь. Когда я ходила вам за книгой, он… — Кайса закусив губу, метнула взгляд на графиню Виртен и закончила явно не так, как собиралась: — Он был в карауле, а я смотрю на него, и сердце млеет. Такой большой мужчина…

Так это она по виконту Дегерингу страдает? Нашла красавца!

Принцесса мягко улыбнулась:

— Не унывайте, милая Кайса. Кто знает, что ждет впереди. Признаться, когда я увидела снежное волшебство, там, в Лейре, я подумала, что все эти разговоры насчет Белого Графа какое-то недоразумение. А потом он снял капюшон и…

Принцесса села, спустив на пол ноги в бархатных туфельках и покачала головой.

— Он маг зимы по рождению, — заметила графиня Виртен и посмотрела на Кайсу: — Вам, юная барышня, стоит поменьше заглядываться на мужские плечи и не забывать, зачем вы здесь.

Кайса залилась румянцем.

— А что касается Белого Графа, — добавила гоф-дама, — было бы уместно поблагодарить его за помощь. Скажем, ужином на двоих и доверительной беседой. Как вы полагаете, ваше высочество?

Я ушам своим не поверила. Ужин на двоих — с невестой короля?

Но принцесса лишь задумчиво склонила голову.

— До сих пор он был исключительно любезен, — продолжала графиня. — Он отлично понимает, что перед ним будущая королева Ригонии… А королева имеет право знать, что происходит в ее державе. Если Белый Граф утерял свою силу или был ее лишен, это касается и Вайнора, и других стран. В частности, княжества Нотьеш, где предположительно проживают некая баронесса Хольтрен и ее сын…

Камелия посмотрела на нее с удивлением.

Графиня качнула головой:

— Это мы еще обсудим. А сейчас — не пора ли перекусить?

Дормез был настоящим домом на полозьях. Здесь имелась общая комната, в которой оставалась ночевать одна из фрейлин, спальня, уборная и каморка для прислуги, всюду дорогая обивка, ковры, лучезары, мощные телогреи и целый выводок волшебных сундучков со снедью.

Прошлую ночь обоз провел, никуда не заезжая на постой — прямо у еловой опушки. Мороз стоял жгучий, но метель улеглась, небеса глядели вниз льдистыми глазами созвездий. Заснеженный лес был тих, как сон, даже дети зимы, которых я все время чуяла краем сознания, угомонились в своих призрачных норах.

После скромного ужина, не чета тому, что подавали у Керсона, принцесса вышла прогуляться — в окружении фрейлин и свитских дам, укутанных в благородные меха. При приближении их щебечущего роя гвардейцы у костров вскакивали и пытались щелкать каблуками толстых меховых сапог — выходило забавно. Слуги в хороших тулупах оставляли дела и кланялись. Камелия шутила с ними, подбадривала, спрашивала о службе и о личном, и ей охотно отвечали. Лошади брали с ее ладони сахар, поданный Дайдой, мамки позволяли гладить себя и тянулись к ней длинными мохнатыми носами.

Пожалуй, Ригонии повезло. Из ее высочества выйдет хорошая королева.

Кайса стойко несла доставшееся ей бремя, то есть меня, шепча с восхищением: "Какая же ты тяжелая, Белочка! Как бульдог". Принцесса то и дела вынимала из муфты голубую от холода руку и чесала мне за ухом, свита следовала ее примеру.

Я чувствовала себя плюшевой игрушкой — и впервые была этому рада. Потому что куда бы мы ни шли, меня преследовал жадный взгляд виконта Дегеринга. Кайса принимала его внимание на свой счет, трепетала ресницами и порывисто вздыхала, но обязанности свои помнила, не отставая от принцессы ни на шаг.

В какой-то момент на пути гуляющих дам возник тот самый эйланец, кавалер Джеруч, хотя я не сразу признала его в длинной лисьей шубе и шапке, надвинутой до самых бровей.

Принцесса обратилась к нему по-эйлански, а потом весело спросила:

— Ну как? Правильно?

— Абсолютно, ваше высочество, — он церемонно поклонился. — И вы правы, здесь красиво. Но о-очень холодно.

Дамы засмеялись.

— Я лишь осмелюсь посоветовать вашему высочеству, — добавил эйланец, — произносить "тье" в слове "атьеми" немного мягче, а "кхр" в слове "кхраль", наоборот, резко, с напором. Вот так.

Он издал гортанный звук, похожий на крик вороны.

Кто-то из дам хихикнул, кто-то скорчил гримаску.

Принцесса мило улыбнулась:

— Приму к сведению, кавалер Джеруч.

И двинулась дальше.

Потом, уже в дормезе, отогревшись глинтвейном, ее высочество пожелала урок эйланского — дабы навеять сон головоломными упражнениями.

— Не лучше ли сейчас упражняться в ригонском? — вкрадчиво поинтересовалась графиня Виртен.

— Для ригонского у меня будет целая жизнь, — беспечно ответила принцесса, но настаивать не стала. — Впрочем, я и так довольно утомилась. Мирной вам ночи, графиня.

Гоф-дама отправилась ночевать в собственную карету, служанка приготовила Камелии постель, Кайса подала книгу для чтения, поправила подушку и передвинула лучезар поудобнее.

Прежде мне и в голову не приходило, что фрейлины выполняют обязанности камеристок. Думалось, их дело сопровождать особу монарших кровей на балах и приемах, придавая оной величие блеском своих нарядов, томно обмахиваться веерами и танцевать с кавалергардами. А Кайса весь день только и делала, что куда-то бегала, что-то приносила, помогала принцессе переодеться, прислуживала за обедом. Горничная же занималась уборкой, чисткой одежды и подавала на стол.