Книга Гарвардский баг, страница 29 – Мира Вольная

Я задолбалась знатно, прочесывала помощницу на чистом раздражении, но в итоге особенно далеко не продвинулась. Она почему-то висела и тупила страшно. В результате чего, отследить криволапых взломщиков я смогла только до Тайланда.

Под конец занимательного аттракциона в воспаленном мозгу в очередной раз возникла мысль о том, что функционал Энджи надо расширять. Понятное дело, что обычному пользователю возможность отслеживать попытки взлома системы нафиг не нужна, а нужна защита данных, но вот мне… Мне бы такая опция максимально упростила жизнь и сэкономила кучу времени. Но…

Не судьба… Ястребов считал, что подобные фичи избыточны и опасны, плюс возникала куча юридических вопросов…

В общем, спать я ушла в бешенстве.

Утро особенно не порадовало. Я застряла в пробке, снова осталась без кофе, обычный утренний митинг с моими пришлось переносить на ходу, на вечер, потому что за всем этим бардаком мы с Ястребовым так и не распределили команды.

В итоге, в кабинет к нему я шла, не глядя по сторонам, и вообще не особенно обращая внимание на то, куда иду и что происходит вокруг.

Сделала шаг в отъехавшую створку и тут же врезалась в князя всея кодеров. Хорошо влетела, всем телом, чуть не выпустив из рук тонкий планшет, в котором пыталась судорожно набросать хоть какой-то план, как малолетка запуталась в собственных ногах.

— Слава? — сильные пальцы обхватили предплечья, обволокло и затуманило запахом, жаром рук через одежду. По коже прямо в мозг. Как током шарахнуло вдоль позвоночника. Щекоткой, тягучей такой, тонкой. А у него голос мягкий, смотрел странно. Не так, как обычно.

— А я к тебе шел.

И смотрит… А до меня смысл слов не доходит. Я как под гипнозом, только кипяток по коже и в венах.

— Ага, — кивнула очень содержательно, продолжая смотреть в стальные глаза за стеклами очков. И не было в башке ни одной мысли о том, чтобы отстраниться, отодвинуться, просто пошевелиться.

Стояла и смотрела.

— Я-а-а…

Господи, Воронова, соберись уже с мозгами!

Но мысленный процесс не шел. Мысленный пинок вообще никакого эффекта не произвел. Потому что Ястребов вдруг наклонился ниже, сощурился. Легкое дыхание скользнуло по губам. Очередным разрядом прямо в голову.

— Ты рассеянная, что-то случилось? — вопрос прозвучал как-то… как-то так, как совершенно не должен был прозвучать. Лампово, интимно очень. Так спрашивают обычно «к тебе или ко мне?».

Я сглотнула, моргнула. Выдохнула.

Ты. Ты случился. Как-то вдруг и совершенно непонятно. И руки твои, и запах, и вот это вот все! Что вдруг произошло?

Соберись, Славка!

Я все-таки пошевелилась, повела плечами, выскальзывая из каменного захвата, отступила к двери.

— Меня вчера взломать пытались, — собралась все-таки с остатками мозгов. — Систему безопасности. А Энджи уведомлений не прислала, я попробовала…

Он развернулся так резко, что я почти не заметила этого движения, вернулся к своему столу, выдвигая для меня стул.

Джентльмен, чтоб его…

Остался рядом стоять, пока не села.

— …попробовала отследить, но Энджи…

— Я ее перегрузил на выходных, — спокойно пожал он плечами. На свое место не вернулся, остался стоять рядом, снова нависая, оперся о стол. Такой весь… Не такой, как обычно, не злится, смотрит…

Он что-то еще говорил, а я опять залипла. На закатанные рукава джемпера, на руки, на губы, на голос глубокий и шершавый, который по коже будто наждачной бумагой прошелся: и больно, и жестко, и… охренительно…

Воронова… Ты сумасшедшая…

Ты хочешь его!

Черт!

Осознание накрыло тоже вдруг. Совершенно неожиданно, и казалось чем-то диким и почти нереальным, потому что… Ну, потому что я совершенно не понимала, в какой момент все изменилось. В смысле настолько изменилось.

И я смотрела на Ястребова. На то, как он что-то говорит, как хмурится, как двигаются его руки. Вены эти, взгляд острый, чуть взъерошенные волосы, кажущаяся расслабленность. И правда на ястреба похож. Внимательный, сосредоточенно-небрежный, острый весь. Холодный…

Холодный ли?

Почему-то сегодня не такой, как всегда. Нет злости во взгляде. Там что-то другое теперь, что-то непонятное, чего не могу разобрать никак. Не понимаю.

— …крошки остались. Я проверю, но думаю, что это больше не проблема, — до сознания, до меня, все еще ошарашенной и сбитой с толку собственными ощущениями, дошел лишь последний обрывок фразы.

— Что, прости?

— Ты действительно рассеянная, — покачал он головой. — Все хорошо?

— Спала мало. Так о чем ты? — я постаралась вытолкнуть из головы туман и сосредоточиться на том, что действительно сейчас было важно.

— Говорю, что, кажется, понял, где баг в Энджи. Сбросил все тебе сегодня с утра. Посмотришь?

— Посмотрю, — кивнула осознанно. — И проверю еще раз. Надо было предупредить, что перегружал систему.

— Не думал, что ты в выходные будешь работать. Что со взломом?

— Идиоты какие-то, — пожала плечами. — Наследили, как дети малые, но поймать не вышло, не хватило времени. Если бы знала, что Энджи висела, пошла бы…

— Сбрось все Андрею, — не дал договорить Ястреб. И, может, показалось, но напрягся сильнее. Острее стала линия скул, жестче взгляд.

И это тоже было странно. Попытки взлома кого-то из сотрудников случались регулярно. Мы отбивались, передавали все безопасникам и забывали про них, как правило. Так с чего вдруг сейчас такая реакция?

Спрашивать не стала. Будет о чем говорить — сам расскажет.

— Уже, — хмыкнула, отводя взгляд. — А вообще, я к тебе не за этим пришла. Надо распределить новеньких и разбить ИИ на части между нашими.

— Времени должно хватить, — как-то задумчиво и невпопад протянул великий и ужасный. Забавно, но он не начал бесить меня меньше. Просто ко всему этому трэшу, что я испытывала обычно — восхищение, раздражение, удивление — примешалось еще и желание. Скрутилось, сплелось с остальными чувствами и превратилось во что-то почти пугающее. И пугающе-раздражающее.

— В смысле?

— Ты не проверяла почту, да? — Игорь немного сдвинулся, оказываясь еще ближе, засунул руки в карманы. — Борисыч собирает всех через тридцать минут у себя.

— Зачем?

— Понятия не имею, — пожал он плечами безразлично. — Может, новости какие-то есть, может, еще что-то. Надеюсь, встреча надолго не затянется, — и наконец-то перестал меня разглядывать. Воздуха в легких сразу стало больше, почти исчезли мурашки, щекочущий зуд на коже.

И ему ведь действительно было плевать, зачем высокопоставленное начальство всех собирало у себя. Пофигу. Совершенно. Ястреба беспокоило что-то другое, его голова была занята чем-то другим. Чем-то, что он считал важным.