Книга Ангелы плачут в июне, страница 8 – Влада Молнева

Громов нетерпеливо отмахнулся.

– Поверьте, убивают и за меньшее. У вас есть алиби на прошлую ночь? – Голубые глаза насмешливо блеснули: – Видимо, нет. Расслабьтесь, Злата. Это просто пример. Вам нечего бояться, особенно если мы договоримся. Мое покровительство даст вам много преимуществ, а взамен я прошу лишь шестьсот долларов в месяц. Делаю скидку на провинциальность, в Москве я имел с этого гораздо больше.

Я медленно кивнула. В памяти замелькали недавно увиденные неприятные картинки с участием Громова.

– Точно, там вы требовали полторы тысячи. Но однажды Мериам отказалась платить, помните, лейтенант?

Брови мужчины медленно поползли вверх, и непроницаемая маска на мгновение уступила место растерянности. Он мазнул по мне странным нечитаемым взглядом, подошел к Руслану и молча вывел его в коридор, передав кому-то из сотрудников. А когда вернулся, выражение его лица снова было бесстрастным.

– Мериам сделала большую ошибку, – холодно улыбнулся Громов, ощупывая меня испытывающим взглядом. – Она оказалась недальновидной. Предсказывала по картам чужое будущее, а свое разглядеть не смогла.

– В итоге ее осудили за хранение и распространение наркотиков, к которым она на самом деле никогда не прикасалась. – Я вернула ему улыбку.

В голубых глазах Громова мелькнула настороженность.

– Вот как? А суд решил иначе.

– Конечно, никто ведь не знал, что наркотики ей подложили вы.

– Никто, кроме вас? – с ленивой усмешкой уточнил Громов. – Как видите, со мной действительно лучше не ссориться.

– Со мной тоже.

Его брови снова подскочили вверх, в голосе снова лязгнули металлические нотки:

– Вы мне угрожаете?

– А вы – мне? – не удержалась я.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Я – с нескрываемой неприязнью, он – с непроницаемым выражением лица.

– Как вы узнали о Мериам? – наконец поинтересовался мужчина.

– Я ведь ясновидящая, как вы сами неоднократно упоминали.

Он усмехнулся и недоверчиво покачал головой.

– Ясновидящие не задают десятки вопросов, они сразу видят ответы, разве не так?

– Я вижу только то, что на поверхности. Утром вы мысленно перебирали способы надавить на меня сильнее, чтобы добиться своего, и поэтому вспоминали Мериам.

Его лицо оставалось непроницаемым, но в голосе зазвучали угрожающие нотки:

– Что еще было на поверхности?

Я помолчала, взвешивая варианты ответов. Он не из тех, кто адекватно воспринимает критику в свой адрес, хотя, судя по тому, что я увидела даже мельком, ничего другого не заслуживает. Стоит ли выкладывать все козыри?

– Еще одно имя – Антон Сабельников. Вы поторопились закрыть дело, сфабриковав улики. Но суд не оценил ваших усилий и оправдал обвиняемого, в результате перспективный сотрудник Следственного комитета стал рядовым участковым.

Взгляд Громова стал задумчивым.

– О Сабельникове в газетах не писали, как вы…

– Разумеется, ваш отец сделал все, чтобы избежать огласки.

Голубые глаза презрительно сощурились.

– Разумеется. Его хобби – спасать репутацию семьи, а мое – портить. Досадно, что я оказался настолько поверхностным. Что еще интересного вы обо мне узнали?

Угроза в его голосе трансформировалась в предупреждение: «Свидетели долго не живут».

«Много чего», – мысленно буркнула я, а вслух сказала:

– Пока все. Чтобы узнать о человеке больше, мне нужно прикоснуться к нему и хорошенько сосредоточиться.

В голубых глазах мелькнуло недоверие, Громов напрягся и, могу поспорить, с трудом поборол желание отступить подальше.

– Ладно, допустим, вы действительно можете проворачивать фокусы, вроде чтения мыслей. Тогда наша задача упрощается. На этом можно очень хорошо зарабатывать. Мое предложение в силе, а вы…

– А я хочу сделать вам встречное.

Его брови сошлись на переносице.

– Я не торгуюсь, Злата. Больше можно, меньше – нет. От вас требуется принять мои условия, а не выдвигать свои. В противном случае…

– Что? Подставите меня, как Мериам?

Я не боялась его, и все же под ледяным взглядом Громова мой голос невольно дрогнул и прозвучал не так естественно, как хотелось бы. В памяти снова всплыли обрывочные воспоминания старшего лейтенанта, невольно подсмотренные мной. Особо опасен – вот его исчерпывающая характеристика. Такому лучше не перечить.

Он улыбнулся одними губами и холодно заметил:

– Не люблю повторяться. Придумаю что-нибудь другое, и можете не надеяться, что отложу на потом. У меня нет врагов, которые дышат в затылок, не потому, что я избегаю конфликтов, а потому, что сразу уничтожаю противника… морально, – добавил он, криво усмехнувшись. – Так каким будет ваш положительный ответ?

– Я не буду перестраивать свою работу и навязывать людям заоблачные цены, но могу предложить вам кое-что другое. Ночной клуб «Три кита» с подпольным казино. Вам это о чем-нибудь говорит?

Его брови снова подскочили вверх, на этот раз заинтересованно.

– Это тоже было на поверхности? Да, я иногда его посещаю, и что?

– Скажем, раз в месяц я могла бы организовать вам выигрыш, равный нужной сумме. Такой вариант устроит?

Несколько минут он разглядывал меня с задумчивым видом, затем медленно кивнул:

– Пожалуй, стоит попробовать. Мне без разницы, откуда деньги, лишь бы они были. В субботу и начнем.

Я механически оглянулась на календарь, сегодня четверг.

– Значит, договорились?

– Договоримся в субботу. – Громов хищно улыбнулся. – Если результат меня устроит.

Лично я до субботы ждать не собиралась.

– Устроит, не сомневайтесь. А мне хотелось бы извлечь выгоду из нашего сотрудничества прямо сейчас.

– Каким образом? – Он не скрывал удивления.

– Мне нужно увидеть Валю… то, что от нее осталось.

– Зачем?

– Я ведь не спрашиваю, зачем вам деньги, лейтенант.

– Деньги, которые я еще не получил, – язвительно напомнил полицейский. – Впрочем, ладно, это даже интересно. Идем.

Игнорируя его удивленно-насмешливый взгляд, я натянула наушники и включила плеер на полную громкость.

Несмотря на эти меры предосторожности, уже на пороге морга меня буквально пригнула к земле тяжесть скопившегося здесь негатива. Захотелось изо всех сил сжать гудящую голову ладонями и бежать прочь, вместо этого пришлось стиснуть зубы и идти вперед.

Не знаю, что сказал Громов медсестре и судмедэксперту, но через минуту мы остались одни, если, конечно, не считать усопших.