Книга Духи Великой Реки, страница 20 – Грегори Киз

— Может быть, — согласился Нгангата. — Но разве ты не слышал, что они вопили, нападая на нас?

— Я вообще не помню никаких воплей.

— Они называли нас «шез». Шез — демоны, приносящие болезнь. Это не просто обычное оскорбление.

— Ох… — Перкар смотрел, как Нгангата опустился на колени рядом с раненым. Воин был жив, хотя дыхание его стало еле заметным. Перкар вернулся на берег речки в поисках сушняка, стараясь не дать чувствам заглушить голос рассудка. Что может Карак — или Чернобог, каково бы ни было его истинное имя, — предложить, чтобы все поправить? Ворон был красноречив и умен, способен даже абсурдные вещи заставить казаться реальными. Но было в его словах что-то, что прозвучало неоспоримой правдой. С чего бы Караку заботиться о нем, Перкаре? Ворон изменил его судьбу — по крайней мере дал ему средства для того, чтобы самому изменить ее и следовать по определенному пути. Почему бог питает к нему такой интерес?

Перкар оглянулся и увидел, что Ворон ведет коня туда, где Нгангата все еще осматривал раненого. Перкар двинулся дальше в чащу деревьев, стараясь припомнить, пока собирал дрова, все, что знает о Караке.

Нгангата указал ему на то, что Карак — одно из воплощений Владыки Леса. Владыка Леса представал и в других воплощениях — Охотницы, например, или того огромного одноглазого существа, которое вело переговоры с Капакой, — но Карак казался наиболее странной, наиболее своевольной из этих аватар. И о самом Караке говорили как о двойственном божестве — Во роне и Воро не. Ворона была алчной, злопамятной обманщицей, наслаждающейся причиненными страданиями. Ворон же… В песнях Ворон представал великим богом, который в изначальные времена придал миру его теперешний вид. Некоторые говорили, что это он добыл грязь из-под вод — ту грязь, из которой и был создан мир. Другие утверждали, что Ворон похитил солнце у могущественного демона и отправил его сиять в небесах. Перкар не особенно прислушивался ко всем этим сказаниям; деяния бога-Ворона, столь далекие и во времени, и в пространстве, никогда не казались его соплеменникам такими же важными, как отношения с богами, которых они знали, — теми, что жили на пастбищах, в полях, в лесу, и уж конечно, в речке.

И вот теперь он будет сидеть у костра с богом, который, возможно, создал мир, а вспомнить, какие истории о нем правдивы, а какие только и рассказывают, чтобы развлечь детишек долгими зимними вечерами, никак не удается.

— Расскажи мне про Карака, Харка, — попросил Перкар. «Про Карака или про Чернобога?»

— Разве это не одно и то же?

«По большей части. Но разные имена всегда связаны с различиями».

— Он в самом деле создал мир?

«Я при этом не присутствовал».

— Не уклоняйся от ответа.

«Мир никто не создал. Но я думаю, что Ворон и в самом деле создал сушу».

— Не могу в такое поверить.

«Почему это так важно? Какое отношение это имеет к настоящему?»

Перкар вздохнул:

— Не знаю. Просто мне… Что ему от меня нужно?

«Думаю, он сам скоро тебе расскажет, — ответил Харка. — Только будь внимателен. Запоминай все, что он будет говорить, чтобы потом обдумать. Благодаря Ворону случаются разные события. Он — хитрость Владыки Леса, его разум, его рука. Он творит и разрушает. Ворона всегда норовит исказить приказы Владыки Леса, превратить их во что-то другое, и даже когда Ворона и Ворон согласны друг с другом, Ворона действует предательством, обманом, крючкотворством. Однако, как говорят, если ты слушаешь внимательно — очень внимательно, — то можешь услышать подсказку Ворона, как провести Ворону».

— В этом же нет смысла!

«Очень даже есть. Тебе самому случалось так поступать — придумывать оправдания действиям, которые, как тебе было известно, совершать не следовало. Вот, например, когда ты должен был пересчитать коров — отец велел тебе это сделать, — ты находил себе всякие дела, так что на коров времени уже не оставалось».

— Это же совсем разные вещи, — пробормотал Перкар с сомнением. — Но я обдумаю твои слова.

К этому времени он уже набрал охапку хвороста и, хоть опасения и не оставили его, повернул туда, где ждали Нгангата и Карак.

Перкар молча разжег костер; Нгангата тем временем занялся шатром. Менгский воин пришел в себя и теперь смотрел на них со смесью обреченности и вялой враждебности, Карак просто сидел рядом, наблюдая за людьми. Перкар решил, что если бог и заговорит, то сам выберет момент для разговора; уж он, во всяком случае, просить об этом не станет.

— Как тебя зовут? — поинтересовался юноша, обращаясь к воину.

Менг прищурился:

— Ты мне не друг и не родич.

— Так я и не спрашиваю твое имя, — настаивал Перкар. — Нужно же как-то к тебе обращаться.

Человек мрачно смотрел на него еще секунду.

— Дай мне напиться, и я скажу тебе, как меня называть.

Перкар молча протянул ему мех с водой. Воин жадно напился.

— Нога болит? — спросил Перкар.

— Болит. — Воин сделал еще глоток, потом кинул мех Перкару; тот ловко его поймал.

— Можешь звать меня Удачливый Вор.

— Удачливый Вор, — повторил Перкар. — Прекрасно. Удачливый Вор, почему вы на нас напали?

— Чтобы убить, — презрительно усмехнулся менг. Сидевший у костра Чернобог хмыкнул.

— Ну так это вам не удалось, — поддразнил его Перкар.

— Да. Потому что мы не верили, — с горечью ответил воин. — Мы думали, гаан преувеличивает.

— Шаман?

— Он увидел вас в видении и сказал, что вы болезнь нашей земли. Сказал, что из-за вас мы воюем со скотоводами.

— Что? — вздрогнул Перкар.

— Да, и еще он сказал, что вы — демоны; только пением и барабанным боем можно вас убить, только если сражаться с вами вместе с богами. — Воин посмотрел на тело своего товарища и на останки коня. — Нам следовало послушать его, но мы хотели добыть ваши скальпы. Мы были глупцами.

— Вы охотились на нас, именно на нас? — продолжал расспросы Перкар, хмурясь и тыча палкой в костер, чтобы не встречаться с обвиняющим взглядом воина.

— Лесовик и скотовод, вместе едущие к потоку. Так увидел вас гаан в своем видении.

— Увидел нас в видении, — мрачно повторил Перкар. Чернобог пошевелился и придвинулся ближе к огню.

Нгангата, закончив устанавливать шатер, тоже присоединился к ним.

— Вот видишь, — сказал Чернобог, — у тебя много врагов, Перкар. Врагов, о которых ты даже не знаешь. Тебе нужен мой совет.

— А что знаешь обо всем этом ты? — бросил юноша.

— У племени менгов, живущих на западе, есть шаман. Ему было послано видение, и теперь он жаждет твоей смерти.

— Кем послано? Каким богом? Тобой? — рявкнул Перкар.