Книга Каюсь. Том 1, страница 100 – Полина Раевская

-Нет, не все, но…

-Но! –с воодушевлением перебиваю ее, дождавшись нужного ответа. Встаю с кресла и подхожу к окну, Чайка следит за мной настороженным взглядом, в котором проскальзывает паника, но старается не показывать свою напряженность. Я же продолжаю, - Но мы на что-то рассчитывали, верно? А тут, понимаешь ли, бац-и жена, как приговор всем намеченным планам!

Чайка краснеет, я же едва сдерживаю смех и в тоже время стон. Вот знал же, что так будет; намечтает, надумает, а я потом виноват.

- Запомни, ради бога! Неважно, совершенно неважно женат или нет, свою позицию я четко обозначил сразу и она не изменится, как не старайся.

-Да это уж я поняла.- усмехнулась она сквозь слезы. Я оборачиваюсь к ней и пристально вглядываюсь.

-Ну, раз поняла, объясни мне, я –то причем, если ты что-то там себе в голове накрутила? –подвожу, наконец-то, свою речь к главному вопросу.

Янка качает головой, а после начинает смеяться, скрывая за этим смехом слезы.

-Ну, да…Ты, как всегда, сделал меня Олег Александрович! – хлопает она, отвесив поклон, но заметив, что я начинаю приближаться , маска веселия спадает. Чайка замирает, как вкопанная и немигающим взглядом следит за мной.

Останавливаюсь в шаге от нее. Вдыхаю едва уловимый аромат, неприукрашенный ни каким парфюмом, и меня начинает ломать от желания прикоснуться к ней, но сначала нужно объяснить кое-что.

-Ты вновь неправильно расставила акценты малыш. Я не участвую в соревнованиях «кто здесь главный» , потому, как не вижу смысла доказывать очевидные вещи. Единственное, чего мне хочется, чтобы ты вела себя не как взбалмошный ребенок. Это не игрушки, и пора бы уже взрослеть.

- А я не хочу взрослеть, мне больше по душе «игрушки». У детей хоть все просто; поцеловались-значит любовь –морковь, а то у взрослых -трахаются и все никак не поймут, что между ними происходит.-запальчиво сообщает она и поднимает сумку с пола, вызывая у меня улыбку.

Действительно ; чем моложе, тем все проще. Не знаю, для чего я сейчас еще больше усложняю ситуацию, не переубеждая ее в отношении моего семейного положения. За каким вообще взялся ее проверять? Ведь знаю все наперед. Она же как на ладони; без фальши, без хитрости, без планов на будущее и меркантильных целей. Простая, порывистая, глупая в силу возраста, безбашеная.

Пора заканчивать цирк. Мне все это надоело. Уроков на сегодня достаточно. Постепенно воспитаю девочку под себя. Терпение, Гладышев, ТЕРПЕНИЕ! Молодое деревце надо сгибать потихонечку, иначе сломается.

Подхожу к ней, обхватываю ладонями лицо. Чайка пытается вырваться, но я не позволяю.

-Ну, хватит! –произношу ласково, намереваясь поцеловать. Она сопротивляется, но будучи зажатой между стеной и моим телом, шансы ее не велики.

-Прекрати. – просит дрожащим голосом, замерев, пронзая меня горящим взглядом. Но прерывистое дыхание и дрожь выдают с головой ее возбужденное состояние. Наслаждаюсь этой растерянностью и неумением скрывать примитивные, «низменные» желания, инстинкты. Они заводят.

Наклоняюсь, ловлю ее судорожный вздох.

-Не прикасайся ко мне! Целуй свою жену!- слабый протест в духе детского сада слетает с ее губ, что веселит меня.

-Шшш, я соскучился.- шепчу, нежно целуя ее в уголок рта. Она дрожит.

-Это мерзко…-выдавливает из себя беспомощно, когда я провожу языком по ее соленым губам.

-Не обманывай. Ты хочешь…-выдыхаю между поцелуями, спускаясь к шее, легонько прижимаясь губами к сонной артерии, чувствуя биение пульса.

-Не хочу.

- У тебя пульс ускорился, малыш.

- Это всего лишь физиология. Ты мне неприятен.

-Тебе будет приятно, - обещаю с усмешкой, продолжая целовать, уверенный, что она уже сдалась, но с этой девушкой нельзя быть в чем-то уверенным. Вместо предполагаемой капитуляции, она резко отталкивает меня, отчего я становлюсь на мгновение дезориентированным.

-Я тебя ненавижу. Ненавижу все, что ты собой олицетворяешь, зажравшийся, аморальный, высокомерный ублюдок! – кричит она в слезах, пятясь к выходу, подбирая разбросанные вещи и скомкав, заталкивает их в сумку. Я же только сейчас понял, что Чайка на грани истерики, а не сгорает от желания.

Мда, кажется, переборщил я с проверками. И так понятно, что у нее гордости больше, чем мозгов. Даже если бы она задалась вопросом выгоды, все равно бы пошла на поводу у гордыни и устроила концерт. Простая она, как сибирский валенок.

И это вызывает у меня какое-то, наверное, чувство стыда и неловкости. Но чтобы скрыть замешательство, раздраженно произношу;

-Хочу напомнить, что это не я согласился спать за деньги.

-Засунь себе в зад свои напоминания! Я согласилась только потому, потому…-и тут она замолкает к моему великому облегчению. В это мгновение я счастлив, что Чайка гордая птица и не станет взывать к моей совести, вызывая жалость неуместными, ненужными признаниями, ибо я не хочу делать ей больнее, игнорируя ее «люблю», под которым она хрен пойми что подразумевает.

И все же, стоит быть откровенным с собой, эта девочка мне не безразлична, поэтому, когда она в следующее мгновение ничего более не говоря, разворачивается, собираясь покинуть квартиру, я иду следом и пытаюсь одной фразой напомнить ей о незавидном положении, в котором она оказалась ;

-Не будь дурой! Куда ты собралась?

Яна замирает, а затем, медленно обернувшись, смотрит на меня презрительно, но при этом холодно произносит;

- Я лучше буду дурой, Олег, приползу на коленях к маме, проглочу свою гордость, но никогда не свяжусь с женатым мужиком. У всех есть табу, считай, что у меня оно таково. Хотя ты обо мне невысокого мнения, но знаешь, у меня тоже есть принципы.

-Какая избирательная нравственность, - съязвил я по привычке, на что она ответила тем же.

-Лучше «избирательная», чем ее полное отсутствие!

-Слушай…., - начал я, собираясь положить конец этому цирку и уже признать, что нет у меня никакой жены, дабы угомонить Чайку, а то роль поборницы морали ей так же к лицу, как корове седло. Но она не позволила мне продолжить, выдав целую тираду, которая расставила все точки над «i» и заставила меня пожалеть еще больше о попытке проверить границы допустимого девчонки.

-Нет, это ты послушай! К моей матери таскался один женатик, в любви признавался, кормил обещаниями, что скоро уйдет от семьи. А когда мать забеременела, благополучно смылся, но суть не в том, что я боюсь повторить ее судьбу. Просто меня тошнит от мужиков подобных тебе и этому ублюдку-моему папаше. Что тебе не живется? Ведь у тебя красивая жена, для чего нужно трахатся на стороне?!

-Да, нет у меня никакой жены, кроме бывшей! Понимаешь, что это значит или ты настолько дура, что не доходит?! –взорвался я.

Яна замолчала и несколько минут ошарашенно на меня смотрела. Я же понемногу успокаивался и с интересом следил за сменой эмоций, проскальзывающих на ее лице-от непонимания, через шок, догадки, страх и облегчение, а потом в глубине ее глаз застыло нечто такое, что сложно объяснить, но я понял, расслабляться рано.