Онлайн книга «Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов»
«Ты правда хочешь, чтобы меня убили?» Никаких претензий от Мары, всего один вопрос, но это самая болезненная формулировка их нынешних отношений из всех возможных. Ни проявление ревности (о танцах с Клео Мара, скорее всего, уже знает), ни обвинение в жестокости или напоминание о совместном прошлом и его обещаниях не возымели бы такого эффекта, как эти шесть слов – словно удар под дых, сжимающий сердце. Удар, напоминающий Санаду, как хорошо Мара его знает. Слишком хорошо. Он замирает, невидяще глядя на записку в его ладони – очень белую на фоне пожелтевших страниц старой книги. – Нет, ну это просто невозможно! – Санаду резко поднимается, позволяя бесценному фолианту соскользнуть с его колен, а записке – белым росчерком спланировать на мягкий узорный ковёр. Не в силах сдерживать полыхающие внутри эмоции, Санаду проходится из угла в угол. Заметив выпирающую из общего строя книгу, нервно вталкивает её вглубь. – Не-воз-мож-но, – повторяет Санаду и выходит из кабинета. Ему надо подышать. Подвигаться. Как-то действовать, забыться. Чудить. И шестилапый демонокот, вальяжно шагающий с букетом рыжих роз в сторону общежитий, сразу привлекает его недоброе внимание. *** Ванна, похоже, с автоподогревом, потому что вода стабильно держит температуру. Так бы и лежала, особенно если бы мне вторую кружку кофе подогнали, но на академический браслет приходит сообщение о необходимости пройти проверку у целительницы, так что приходится выбираться, вытираться и влезать в уютный мягкий халат Санаду. Вопросом «а в чём мне идти?» задаюсь ровно до выхода в спальню: на постели ожидает тёмно-синее новое платье с полным набором местного нижнего белья. Вот что значит иметь дело со взрослым продуманным мужчиной: обо всём позаботился! Впрочем, уверенность в его продуманности и заботе несколько ослабевает после более тесного знакомства с панталонами и корсажем: неудобно. Ну ни в какое сравнение не идёт с земным нижним бельём. Так что корсаж с кружавчиками оставляю здесь, смиряясь только с панталонами. Зато само платье радует: вроде простое на вид, но уютное, из очень мягкой ткани. При этом форму держит хорошо, да и по чёткости линий и ровности строчек заметно – вещь качественная. Выйдя в широкий коридор и оценив богатое убранство и габариты особняка, я ещё больше утверждаюсь в желании стать местным соректором. А поход по комнатам в поисках Санаду рождает во мне страстное желание не дожидаться так долго, а напроситься пожить у него: места же полно! И уютно. И вообще замечательно, а секретарей надо держать поближе. Жаль, нравы тут строгие, вряд ли даже статус секретаря и солидный возраст Санаду спасут нас от пересудов. Но как же здорово было бы пожить здесь! Хотя бы немного: почувствовать себя принцессой, в сказке. Очередная распахнутая дверь открывает кабинет: тёмное дерево, книжные шкафы вдоль стен. Большой камин. Стол… с погрызенными перьями, выдающими деятельность Марка Аврелия по освоению территории. Санаду здесь нет, и я бы ушла, но уже разворачиваясь, замечаю на полу белый листок. «Вдруг послание от Мары? Я же должна за перепиской Санаду присматривать», – поморщившись, разворачиваюсь обратно и ступаю на мягкий, полностью заглушающий шаги ковёр. Ну и что я медлю? Надо шевелиться, пока Санаду нет. Можно отмазаться тем, что просто хотела навести порядок, но будет плохо, если это действительно послание Мары, а он застанет меня за его изучением. Рванув к листочку, я быстро его поднимаю. Да. От Мары. Почерк не изменился со времени её обучения в Академии. И от вопроса аж мороз пробирает. Не удивительно, что письмо валяется – наверняка Санаду знатно тряхнуло. Вон и книгу в драгоценной оправе уронил. «Ты правда хочешь, чтобы меня убили?» Не хотела бы я получить такое послание от некогда близкого человека. Помедлив, осторожно укладываю записку обратно на пол и поспешно отступаю к двери. Больше Санаду не ищу и красотой его дома не наслаждаюсь – нахожу дверь на улицу и покидаю величественный особняк, внешне мало отличающийся от других подобных строений в этом секторе Академии. Какой-то тяжёлый осадок от письма, удушающий. Не имею к этому отношения, но всё равно… неприятно. Я пересекаю дорожку, усыпанную оранжевыми лепестками роз, лишь краем сознания отмечаю эти трепещущие на ветру пятнышки яркого цвета. Почему Мара задаёт Санаду такой вопрос? Это из-за вампиров, что пришли с Сонли за ней охотиться? Думает, их вызвал Санаду?.. Браслет дёргается на запястье, корректируя направление, и я сворачиваю к нужному крыльцу. Чего Мара надеется добиться этим посланием? Ответил ли ей Санаду? А-а! Столько вопросов, аж мозги зудят. Вот какая мне разница? Моё дело – сообщать о попытках Мары выйти на связь, попытаться выяснить её местоположение, а не думать о её отношениях с Санаду. Грубо говоря, мне даже выгоднее, если между ними завяжется переписка. – Стойте! Вздрогнув, смотрю сначала на выставленную передо мной ладонь, а затем – и на её хозяйку. Черноволосая женщина смотрит на меня с такой невыразимой печалью… Деревом она не производила такого удручающе грустного впечатления. – Что с вами? – спрашивает целительница. – Вы двигались так, словно опять видите галлюцинации. – Просто задумалась, – выдавливаю улыбку, но не похоже, чтобы это произвело благоприятное впечатление. – Точно просто задумались? – Да, – в этот раз говорю как можно спокойнее и серьёзнее. Она чуть вздёргивает подбородок, оглядывает меня (особенно пристально – платье) и медленно опускает руку. *** Заговаривает со мной Клэренс, когда я лежу, наполовину обвешанная всякими кристалликами, и не слишком-то могу пошевелиться. Фиксируя на мне медные обручи и кристаллы, Клэренс, глядя только на свои руки, замечает: – В общем-то, для пришедших из других миров, особенно непризнанных, считается нормальным выбрать вместо обучения брак с кем-нибудь из местных. Ведь обучиться магии, когда узнаёшь её в столь позднем возрасте, может быть сложно… – Правда? – удивляюсь я. – Я пока никаких сложностей с учёбой не замечаю, нагрузка с моей привычной даже рядом не стояла. Клэренс едва слышно вздыхает, продолжая вщёлкивать кристаллики в пазы на металле. – Это ещё только начало обучения. Экспериментальная группа. |