Онлайн книга «Золотые земли. Совиная башня»
|
– Мне нужно вернуться к своим, – сказала Дара. – Оставь меня. Но ведьма не отставала, вцепилась в локоть. – Рано или поздно Морена решит отомстить. Ты не можешь избегать её вечно. Зато в уплату за службу она поможет тебе, защитит от Охотников. – Как? Перебьёт их всех? – с сомнением хмыкнула Дара. – Тогда почему до сих пор этого не сделала? – Если будешь сопротивляться, она тебя накажет. – Одно проклятие я уже пережила, переживу и второе, – процедила Дара. – Это не будет простым проклятием. Я говорю… – Чернава запнулась, когда мимо прошли две женщины со свечами. – Я говорю о гневе божества, не человека, Дарина. Может, Морена не так сильна, как прежде, но покуда стоят её капища… – Так разрушь эти капища, – рассердилась Дара. – Ты сама говорила, что не служишь ей, а только пользуешься её силой. Что, выходит, брехала? – Ничто не даётся просто так. Нам – сила, а богине – наша верность. – Что-то я пока не чувствую никакой особой силы, – усмехнулась Дара. – Зато вот сила лесной ведьмы у меня точно есть. Хочешь, покажу на деле? – с угрозой прошипела она и выдернула руку. Внутри всё клокотало от ярости. Дара прошла всего несколько шагов, когда Чернава вновь схватила её за локоть и попыталась остановить. – Дара, умоляю, послушай! Я желаю тебе добра… Слова её разбередили старые раны, выпустили на волю боль и гнев. – Желаешь добра?! – с обидой воскликнула Дара. – Ты только пользуешься мной! Все, все мной пользуются, и никому нет дела до того, как будет лучше мне. У тебя нет сердца. Блеснула злая улыбка: – Яблочко от яблони… – Не смей говорить со мной! Ты продала меня, продала собственную дочь! Люди уже без всякого стеснения глазели на них, одни пятились в сторону, другие, напротив, прислушивались, алчные до чужого горя. – Я сделала всё, чтобы ты оказалась в Совине, – процедила Чернава. – Я помогла тебе получить знатное имя… – И втянула меня в… Навь тебя поглоти! Зачем я вообще с тобой говорю? Держись от меня подальше. Дара сорвалась с места и бросилась прочь, к берегу Модры, где ярко горел свет, разгоняя тьму зимней ночи. Прохожие оглядывались на неё в изумлении, но Даре не было до них дела. Перед глазами почернело, и в ушах стоял лишь невыносимый гул. Дара споткнулась и упала, распластавшись на снегу. Руки у неё свело, опалило, как если бы она сунула их по самый локоть в раскалённую печь. Из груди вырвался крик. – Покорись, – прошептал ночной холод. Горло сжали ледяные пальцы, и из груди, из самого сердца потянули дыхание. Дара схватилась руками за шею, попыталась разжать невидимую хватку, но всё было бесполезно. Она не видела ничего, но чувствовала, как склонилась над ней фигура в белом саване, как чёрные крылья взвились за спиной, как когтистые лапы потянулись к шее. Тело билось в трясучке, и силы покидали. Дара вырывалась, боролась изо всех сил, но с отчаянием осознавала, что ей не одолеть богиню-пряху, она вытянет из Дары всю жизнь, если только не попытаться обмануть. И наугад Дара подцепила чью-то нить, дёрнула и втиснула в руки Мораны. Та лишь на мгновение растерялась, схватила чужую нить, но только это и было нужно Даре. Она вырвалась, выскользнула из лап пряхи и отползла в сторону, слепо моргая. Морана рывком оборвала золотую нить, что сияла тихим мирным светом, в то время как жизнь Дарины полыхала и искрила, словно её спряли из солнечного света и ночной тени. В стороне разрастался испуганный визг. Молодой юноша рухнул на землю бездыханным, и толпа вокруг загомонила в ужасе. Дара отползла назад, прочь от Мораны, но та уже потянула к ней белые руки. – Не смей! – раздался крик. Пламя разрезало белый саван богини, взметнулось к небу чёрное облако, тысячей перьев пролетело вихрем и скрылось. Посреди дороги стояла Чернава, держась за грудь. Морана исчезла, точно её и не было. Остались только Дара с Чернавой. Только две ведьмы, одна из которых сотворила заклятие. Повисла тишина, она была ледяная, колючая. Она пронзала насквозь. – Ведьма! – воскликнул кто-то, разрывая молчание. От испуга Дара чуть не умерла на месте. Она вскочила на ноги, готовая бежать, но только когда вновь кто-то крикнул «ведьма!», она поняла, что люди смотрели не на неё. Чернава попятилась, прижимая руки к груди, высматривая в отчаянии, где можно укрыться. Но народ уже обступал со всех сторон. «Убегай, – билось в голове у Дары. – Обращайся и убегай». – Она хлопца убила! – выкрикнул кто-то. – И на девку напала. Смотрите, у неё руки обгорели от колдовства! Не сразу Дара поняла, что с Чернавой что-то неладно. Её голые руки без рукавиц почернели, обуглились, она прижимала их к груди, баюкала. И она не могла сотворить ни одного заклятия этими покалеченными культями. Ни одного заклятия, чтобы защитить себя. А Охотники уже пришли. Чернава задрожала, затравленно посмотрела на них и не смогла, как прежде, повести пальцами и лишить их всех разума. Не смогла. – Эй, на тебя напала эта ведьма? – услышала Дара. Рядом с ней стоял высокий рдзенец в одеждах Охотника. Дара не смогла выдавить ни слова, словно её поразила молния. Чернаву скрутили, связали её обугленные несчастные руки. Она не заплакала – завыла зверем. – Ты в порядке? Ведьма не тронула тебя? – допытывался Охотник у Дары. – Ведьма! – заголосила толпа, наступая. Молитвенное песнопение сменил кровожадный рёв. Дара успела поймать на прощание взгляд Чернавы, глаза её были широкими от страха, рот раскрылся в беззвучном крике. Чернаву повели прочь, расталкивая людей, рвущихся расправиться с чародейкой. Какой хрупкой и слабой она показалась в лапах огромных мужчин в серых плащах. – Эй, девка, – позвал Охотник. Из груди Дары вырвался крик. Колени подкосились, и она рухнула на землю, захлёбываясь слезами. Она заголосила, как голосят от горя бабы, хороня мужей и детей. – Нарушенное слово карается смертью. Холодное дыхание мертвеца обожгло шею, но Дара даже не обернулась, она смотрела вслед Чернаве, а её тащили к берегу Модры, где встречали красное солнце. Охотник коснулся плеча Дары. – Не бойся, – робко сказал он, явно не привыкший утешать плачущих женщин. – Она больше тебя не тронет. Её казнят. Уже скоро рассвет. – В сторону! – прорычали рядом. Её вырвали из рук Охотника, прижали к груди. – Тише, тише, Дар, – волосы её погладила тёплая ладонь. |