Книга По правде говоря, страница 42 – Екатерина Риз

Ведь зачем-то я иду на встречу с Андреем? Хотя, мы вполне могли без неё обойтись.

- Как твоё настроение? – спросил Андрей. Он встретил меня в зале, и мне показалось, что он приехал задолго до меня. Сидел за столиком у окна, на мягком, удобном диванчике, перед ним стояла чашка с допитым кофе и бокал с коньяком. Он поднялся при моём появлении, и когда мы встретились с ним взглядом, я в первый момент почувствовала серьёзную растерянность. И снова задалась вопросом: что я здесь делаю? Андрей смотрел на меня с чрезмерной пристальностью, будто что-то разглядеть во мне пытался, что-то уловить, что-то, лишь ему ведомое.

Я осторожно пожала плечами.

- Не знаю, - честно призналась я. И тут же сделала попытку над собой посмеяться. – Кажется, у меня шок.

- Это нормально.

Нам принесли меню, я осторожно выглядывала из-за папки, смотрела на Андрея, пытаясь понять, в каком он настроении. Судя по тому, что он пил ещё до моего прихода, чем-то он недоволен.

- Ты уезжаешь завтра? – спросила я.

Он поднял на меня глаза. И взгляд его показался мне слишком долгим и пытливым. Затем кивнул.

- Да.

- Не на машине, надеюсь?

Андрей уловил намёк, невольно глянул на пустой бокал из-под коньяка, улыбнулся.

- Нет.

- Хорошо.

- Что хорошо? Что уезжаю?

- Что не на машине.

- А ты бы переживала?

Я решила удивиться, хотя, и отлично поняла, к чему он меня подводит.

- Конечно. Всё-таки ехать двести километров…

- Вика, ты за многих переживаешь?

Я медленно перевернула тяжёлую страницу меню. А ему ответила:

- Как нормальный, отзывчивый человек – да.

- Занятно. Но почему-то мне кажется, что ты мне врёшь.

- В каком смысле?

- Что переживаешь за всех вокруг. Такого не бывает.

- Андрей, ты придираешься к словам.

- Ничего подобного. Просто мне интересно, почему ты за меня переживаешь.

- Ты мой начальник. И платишь мне хорошую зарплату.

Он засмеялся. Громко так, весело и никого не стесняясь. Я в первый момент кинула взгляд на соседний столик, но затем тоже заулыбалась.

- Это, конечно, причина, - согласился Андрей.

- А зачем ты меня приглашаешь на ужин? – поинтересовалась я у него. – Решил меня пожалеть?

- Пожалеть? – удивился он. – С чего тебя жалеть? Тебя поздравлять надо, а не жалеть. Я думал, ты захочешь отпраздновать.

От его слов мне стало немного не по себе.

- Такое, обычно, не празднуют, - проговорила я негромко. – Только если в плохих анекдотах.

- Брось. Такое и надо праздновать, с размахом. А не упиваться сомнениями и тонуть в расстройстве. Твой бывший… кто он, жених? Так вот, твой бывший настоящий балласт на твоей шее. Неужели ты этого не понимаешь?

- Ты его совсем не знаешь, - автоматически принялась оправдываться я.

- Как показала жизнь, ты тоже.

Стало обидно, по-настоящему. Настроение стремительно пошло на убыль, и я сосредоточилась на этом, до того самого момента, пока не поняла, что Андрей Романович, сидя напротив меня, пристально за моей реакцией наблюдает. Словно врач-психотерапевт. Я встретила его взгляд, разозлилась и в возмущении поинтересовалась:

- Что?

Он тут же качнул головой, и даже черты его лица в одно мгновение разгладились, стали мягче. Андрей даже повинился, хотя, в искренность его извинений я верить не спешила.

- Прости. Говорят, что нужно проговаривать свои обиды. Я хотел помочь.

- Такими методами я могу обидеться на тебя.

- Об этом я не подумал. Что закажем?

Вернуть себе лёгкий настрой на этот вечер удалось не сразу. И даже несмотря на то, что нам с Андреем весь вечер удавалось поддерживать беседу, мы даже не замолкали ни на минуту, и неловких пауз не повисало, я не могла избавиться от ощущения, что он меня экзаменует по одному ему известному предмету. Что хочет от меня услышать, было неведомо. Я наблюдала за ним украдкой, ловила себя на мысли, что всё же волнуюсь в его присутствии, чувствую странное томление, но постоянно себя останавливаю. Мысленно повторяю, что Андрея Романовича судьба мне, видимо, послала в качестве испытания. Проверить не мою стойкость, а трезвость мышления и рассудительность.

- Твоему отцу я, кажется, не понравился, - в какой-то момент поделился со мной догадками Андрей.

- Ты и не должен ему нравиться, - легко отозвалась я.

Андрей весело хмыкнул.

- Да, наверное, ты права. Главное, чтобы я нравился тебе.

Я решила удивиться.

- Зачем? Ты мой начальник, нравишься ты мне или нет, особой роли не играет.

Он ухмыльнулся, а на меня взглянул с укором.

- Ты опять…

- Но ведь это правда.

Андрей выдал притворный расстроенный вздох.

- А мне бы хотелось, чтобы я тебе нравился.

Я снова повторила искренне-недоумённое:

- Зачем?

А его ответ меня огорошил:

- Потому что ты мне нравишься.

Я от неожиданности даже решила не рисковать и не подносить бокал с вином к губам. Вдруг поперхнусь от счастья? Вернула его на стол, а у Андрея поинтересовалась:

- И как именно я тебе нравлюсь?

- Вика, ну что ты, в конце концов!.. – решил возмутиться Андрей Романович. Сел на диванчике ровнее, расправил плечи.

Я лишь развела руками.

- Извини, - сказала я, - что так сразу не могу поверить в такую радостную весть.

- Почему? В смысле, почему не можешь?

На этот вопрос у меня ответа так сразу не нашлось. Но мне повезло. Андрей решил сам на него ответить.

- Ты красивая, умная, самодостаточная. В какие-то моменты решительная.

- В какие-то моменты?

- Ну да. – И тут же заверил: - В той степени, что нужно для молодой девушки.

Я молчала. Нет, в моей голове, конечно, пронеслось благодарное: «Офигеть, какая я молодец!», но выслушивать подобные признания от Андрея Романовича было странно. По крайней мере, для меня.

- Может, тебе просто у нас скучно? – попыталась я перевести всё в шутку. Всё-таки к роковым признаниям от мужчин в их симпатии мне, я не была привычна. Всегда считала, что мне можно признаться во влечении и любви только после достаточного личного общения. Когда я перестану смущаться, раскроюсь перед человеком, стану самой собой, и поэтому все пламенные речи в исполнении Андрея Романовича вызывали во мне больше подозрений, чем восторга.