Книга Крадуш. Тёмные души, страница 53 – Ольга Болдырева

– Дорогой Кериэль, рад видеть тебя… – Оскал, который виконт Риваэль Хвэста демонстрировал мне и окружающим, был каким угодно, но не добрым и не приветливым.

Я вывернулся из захвата и еще раз оглянулся, надеясь хоть сейчас увидеть Карела.

– Не припомню, чтобы мы успели перейти на столь фамильярный тон общения, – огрызнулся в ответ, в груди сердце колотилось как бешеное. Ощущение было не из приятных, я не знал, что мне следует делать и говорить, чтобы не выдать Хвэста обретенные знания о его настоящей личности и роли в эльфийской истории.

Мне вообще с ним говорить не хотелось! Единственное, чего я желал, – чтобы эту мерзость как можно быстрее схватили и казнили.

– Прошу прощения, – ни намека на извинения в голосе Хвэста не прозвучало, – подумал, что уж мы с тобой можем позволить определенные вольности в общении. К тому же я боялся, что ты не придешь на прием и оставишь неисполненной свою часть уговора.

– Меня задержало одно дело, – я посмотрел в сторону, – видишь же, даже одеться не успел. Можно сказать, только ради тебя и пришел.

Не знаю, умеет ли Риваэль чувствовать ложь. Карел, например, умеет. При желании и я бы мог. Создал бы заклинание или купил бы амулет. Но мне это никогда не требовалось, я больше доверял инстинктам. А Хвэста… если он уже четверть века творит в городе темные дела, наверняка имеет в запасе что-то надежнее собственных ощущений.

– Замечательно, Кериэль. – Виконт довольно прищурился, как кот, поймавший мышь. – Я навел справки, но кое-что осталось тайной. Скажи, отчего ты бежал из Первоземья? Обещаю, что не стану раскрывать твои маленькие секреты третьим лицам.

В конце зала неожиданно, будто из воздуха, появился Карел. В руках он держал какие-то листы, кажется, письма. На одно короткое мгновение мы пересеклись взглядами, а затем лорд Киар окликнул господина инквизитора и показал бумаги ему.

Я решился. Может, хотя бы пойму, что сородич хочет на самом деле. Вряд ли я нужен ему в качестве друга или собеседника. Очевидно, до этого он делал ставку на других эльфов, которые прибыли в город за мной. Но после того как Хвэста решил, что Келебриэль обречена, переключился на меня. Тем более я так «вовремя» раскрыл его личность.

Оглядевшись и убедившись, что окружение не проявляет интереса к нашей беседе, я создал над раскрытой ладонью перламутровую сферу откровения.

– Я убил других крадушей. Не всех, увы… – понизив голос до свистящего шепота, сознался, надеясь, что новость не сильно расстроит виконта. – Владычица послала за моей головой погоню, но я… разобрался.

Риваэль вопреки опасениям посмотрел на меня почти с восторгом.

И вдруг я сообразил – если он собирается завладеть силой Триединого, не исключено, что следующей целью Хвэста станет Триада. И я фактически освободил Хвэста дорогу, ослабив Первоземье.

Мою ж мать!

– Кериэль, это прекрасные новости! – Риваэль выглядел так, будто я подарил ему нечто очень ценное. – Уверен, мы с тобой отлично сработаемся.

Я снова посмотрел в сторону Карела. Он уже показал бумаги инквизитору, и теперь их внимательно, плотно сгруппировавшись, изучала вся комиссия. Киар сделал знак, и уже через несколько минут к ним подошел Гарэйл Ферко. Ему тут же подали одно из писем. Оборотень нахмурился.

– Не понимаю, в чем именно ты хочешь сработаться, – протянул я, стараясь одновременно с наблюдениями не потерять нить разговора, в данный момент Хвэста словесными реверансами расписывал, как он мечтает сделать мир лучше.

И мне вдруг стало понятно, что Риваэль не считает себя чудовищем и не находит ничего страшного в том, сколько зла он успел совершить. Эльф, кажется, по-настоящему верил, что знает, как будет лучше для всех, и упрямо шел вперед по головам и трупам.

Больше мерзавцев я не люблю только вот таких сумасшедших идеалистов!

– Видишь ли, Кериэль, – Риваэль улыбался мне как лучшему другу, – все эти годы я не сидел сложа руки. Я готовился к тому, чтобы вернуться в Первоземье и исправить ошибки, допущенные нашими предками.

Если верить Келебриэль – а я почему-то доверял словам сестры больше, – Хвэста и был одним из тех «предков», которые натворили дел.

– Но одному бороться против этой безумной системы невозможно!

Я тяжело вздохнул.

Наверное, я плохой эльф, поскольку не испытываю к родине теплых чувств. Не задалось у меня как-то с патриотизмом. И после рассказа Келебриэль не появилось желание вернуться и все исправить. Я сбежал и был счастлив. И если бы даже время прокрутилось назад, ничего бы не стал менять, чтобы вновь оказаться в этом городе, который я уже считал своим домом.

Но Риваэль, судя по всему, не замечал скептичного выражения на моем лице.

– Вдвоем мы добьемся большего. Я знаю ритуал, который поможет нам вернуться в Первоземье и победить засевшее в нем зло. Тебя же интересует это?

Да-да, безусловно! Очень внимательно слушаю. Особенно ту часть, где говорится про ритуал.

– Расскажу тебе все, что знаю сам, после того как ты принесешь мне клятвы неразглашения и повиновения. Увы, это необходимая предосторожность. Уверен, ты понимаешь… – сообщил Хвэста в тот момент, когда я уже развесил уши, надеясь узнать наконец, чем в городе промышлял сородич.

Я поперхнулся воздухом.

А почему не рабский ошейник сразу?

Сфера откровения над ладонью погасла, и я снова оглянулся на Карела. Он и Гарэйл как раз смотрели на нас. Рядом что-то отрывисто говорил инквизитор – было заметно, что господин Иаго напряжен. Риваэль проследил за моим взглядом, но, к счастью, интерпретировал его неверно.

– Да, меня не устраивает твой круг общения. Но с ним разберемся потом…

– Ты понимаешь, что просишь невозможного? – на всякий случай уточнил я, отвлекая внимание Хвэста от Карела. – Неразглашение – логично, я бы даже не стал раздумывать…

А что думать-то? Узнать план и сразу его разрушить – вот и все.

– Но повиновение, – меня аж передернуло, – уже слишком. Я хочу контролировать свои действия и мысли.

Риваэля мои слова не удивили.

– Это обязательное условие, Кериэль, – спокойно сообщил он, – без клятвы повиновения ты не сможешь присоединиться ко мне.

Я посмотрел на сородича с большим сомнением.

Вообще-то это он нуждался в моей компании, а не наоборот! Более того, я пока не услышал ничего, что могло бы заинтересовать меня. Или Хвэста считал, что сама возможность «спасти родину» приведет меня в состояние экстаза и я сразу встану под его знамена? Какое серьезное заблуждение!

– Мы с тобой оба беглецы, которые поняли, как неправильна жизнь Первоземья, и попытались исправить хоть что-то. Твой поступок смел и прекрасен! Но если не продолжить бой, все вернется на круги своя. Поверь мне. И я, конечно, сниму повиновение, как только не останется сомнений в твоей преданности. Два дня на раздумья, уверен, хватит.